Барбара Картленд - Не смейся над любовью!

— Это я во всем виновата, — сказала себе Антея.

Теперь она поняла, насколько безрассудно было скакать галопом по изрытому полю, где снаряды сражавшихся армий оставили глубокие ямы.

— Мне повезло, но как я могла быть такой глупой и втянуть герцога в эту неприятность?

В первый вечер по возвращении Антея обедала в одиночестве и чувствовала себя виноватой и подавленной.

Когда она заглянула в спальню герцога, чтобы пожелать ему спокойной ночи, он уже спал, приняв успокоительное и обезболивающие, оставленные доктором, и поговорить с ним ей не удалось.

Два дня спустя он чувствовал себя уже лучше, хотя еще и не совсем поправился. Чтобы загладить свою вину, Антея решила быть к нему повнимательней и постараться хоть немного скрасить ему время болезни.

Чтобы развлечь герцога, Антея пошла на ярмарочную площадь и накупила в лавке игрушек и разных вкусных вещей.

Среди игрушек была маленькая обезьянка. Если дернуть веревочку, то она начинала взбираться по шесту. Была и головоломка, над которой герцогу пришлось довольно долго подумать, прежде чем он разгадал секрет. Были маленькие смешные картинки, изображавшие битву при Ватерлоо и Веллингтона с огромным клювом вместо носа, по которому его можно было отличить от Наполеона с его круглым, как луна, лицом.

— Я купила вам совершенно особый деликатес, — сказала Антея.

Она присела на край постели и показала картонную коробку, в которой лежали великолепные сочные пирожные с кремом, которыми так славятся бельгийцы.

— Не хотите ли съесть пирожное? — спросила девушка.

— Не хочу! — ответил герцог.

— Ну, раз так, то, чтобы они не пропали, — сказала Антея, — я съем их сама! Если от этого я стану безобразно толстой, то виноваты будете вы!

Герцог завороженно смотрел, как она надкусывает воздушное пирожное, начиненное кофейным кремом.

— Как бы это понравилось Фебе, — заметила Антея. — Она такая сладкоежка.

— Надеюсь, вы не собираетесь взять с собой в Англию несколько пирожных для сестры? — с иронией заметил герцог.

Антея немного подумала и серьезно сказала:

— Думаю, такие деликатные продукты не вынесут морского путешествия.

— Уверяю вас, они действительно не перенесут дороги!

— Очень жаль, — сказала Антея. — Я считаю, что это самые вкусные пирожные, какие я когда-либо ела!

Герцог закрыл глаза и поморщился, как будто его тошнило от одного вида пирожных.

— Я вас утомила? — озабоченно спросила Антея.

— Совсем нет, — возразил герцог. — Завтра я собираюсь встать. Я устал лежать в постели.

— Нет, ни в коем случае! Вам нельзя этого делать, — поспешно возразила девушка. — При сотрясении мозга необходимо вылежаться, иначе, как говорила наша няня, можно «ополоуметь»! Подумайте, какая это будет неприятность для его светлости герцога Эксминстера!

— Вы считаете, что это так уж важно? — спросил герцог.

— Конечно! — убежденно сказала Антея. — Представьте себе, что будет, если вы станете отцом маленьких полоумных герцогов?

Наступило молчание. Девушка поняла, как могут быть истолкованы ее слова, и щеки ее вспыхнули от смущения.

— Тут, конечно, возникает вопрос, будут ли у меня вообще наследники, умные или, как вы говорите, полоумные, — не сводя с нее пристального взгляда, серьезно сказал герцог.

Антея вскочила с постели и подошла к окну, чтобы скрыть свое смущение.

— Ах, посмотрите! — воскликнула она. — Там человек с шарманкой, а на ней сидит обезьянка. Забавная маленькая обезьянка в красном пальто. Вот бы девочки увидели ее!

— Как жаль, что вы не можете нарисовать все, что, по вашему мнению, понравилось бы сестрам, — заметил герцог.

Антея затаила дыхание. На мгновение у нее мелькнула мысль признаться герцогу во всем, рассказать, что она уже посылала из Лондона сестрам письма с рисунками.

Предположим, она ему все расскажет. Как он отреагирует на это?

Тут же она решила, что рассказывать ему правду нельзя. Он, наверное, ужасно рассердится и никогда не простит ее!

Девушка подумала, что за время путешествия они, как это ни странно, очень сблизились и даже подружились. Однако это не означает, что он забыл графиню Шелдон. Скорее всего он ждет не дождется встречи с ней.

В будущем им придется быть более осторожными. Но теперь, когда герцог женился, граф Шелдон, вероятно, поверил объяснениям своей супруги.

«Когда мы снова окажемся в Англии, — подумала Антея, — герцог опять возвратится к своим друзьям, к своим прежним увлечениям. Конечно, на официальных приемах мы будем появляться вместе. И может быть, иногда он будет просить меня сыграть роль хозяйки дома и занять гостей, но в остальном…»

Она была почти уверена, что сейчас они непринужденно разговаривают друг с другом, и герцог смеется ее шуткам только потому, что во время вынужденного медового месяца ему приходится довольствоваться ее обществом.

— О чем вы задумались, Антея? — раздался голос герцога.

Девушка вдруг поняла, что ее молчание затянулось.

— Я… я засмотрелась на обезьянку, — поспешила она объяснить свое молчание.

— И при этом мечтали, чтобы ваши сестры были здесь с вами! — сказал герцог.

Антея не ответила, и, помолчав, герцог с легкой усмешкой добавил:

— Должен признаться, впервые в жизни я нахожусь наедине с леди, которая в это время тоскует по обществу!

— Я чем-то обидела вас? — испугалась Антея. — Вы же знаете, мне нравится быть в вашем обществе. Мне было очень интересно, я с удовольствием слушала ваши рассказы.

Она с тревогой посмотрела на герцога и продолжала:

— Возможно, вам досадно, что случилось это несчастье и вы вынуждены теперь лежать в постели… Для меня же очень важно было увидеть место, где погиб мой отец. И я рада, что была там вместе… с вами.

Она говорила очень искренне, и ее слова растрогали герцога.

— Антея, мне ваше общество тоже было приятно, — мягко сказал он.

— Правда? — спросила Антея. — Я так боялась, что вам со мной будет скучно. Вы так много знаете. У вас была такая насыщенная, такая богатая событиями жизнь, а я нигде не была и ничего не знаю!

— Но вы способны думать и чувствовать, — серьезно сказал герцог. — Там, на поле битвы, когда я рассказывал вам о сражении, глядя на вас, я понял, что вы способны на глубокие чувства.

— Я очень любила отца, — ответила Антея. — Но там я думала не только о нем, но и обо всех павших в этой битве. Я думала о том, как плакали их жены, матери, любимые, получив известие о гибели своих близких.

— Как я уже сказал, вы способны на глубокие чувства, Антея. Это очень важно. Большинство тех женщин, что я встречал в свете, на это не способны.