Долли Нейл - Три месяца счастья
Я не задумывался, на что она пойдет, чтобы отделаться от тебя. А мне следовало подумать об этом. За день до отъезда она пришла ко мне с последней мольбой снова быть вместе, но я ответил, что об этом не может быть и речи, что ты уже собираешься лететь со мной в Италию. Думаю, в этот момент и появился ее план.
Она осыпала тебя извинениями, а последний удар решила нанести в день своего отъезда. Она не могла подслушать наш разговор с отцом, потому что такого разговора просто не было. Разве можно сказать отцу нечто подобное? Да он просто убил бы меня на месте.
— Я так расстроилась, что была не в состоянии соображать трезво. Но как она могла узнать, что я поведу себя именно так?
— Она и не знала этого. Лишь заронила семена, предоставив дальнейшее судьбе.
Анна молча кивнула. Все это было выше ее понимания.
— Наверное, это она написала тебе письмо… Она знала, что я попадусь на эту удочку, потому что…
— Что «потому что»?
— Потому что… — Он пристально посмотрел на нее. — Ты — моя слабость, моя Ахиллесова пята. Еще никогда в жизни я не был так уязвим.
У нее бешено забилось сердце.
— Мысль об этом парне и о тебе действовала на меня, как красная тряпка на быка. Ведь он нравился тебе. Я как-то не подумал, что не стоит бояться того, что было в прошлом. Может быть, стоит остерегаться Роберто — он в настоящем. Я почувствовал себя так, словно меня изо всей силы ударили в живот. Даже хуже.
Не давала покоя гордость. Гордость, которую я лелеял в себе всю жизнь. Гордость не давала мне приехать сюда. Мои разногласия с отцом превратились в непреодолимую пропасть все из-за этой чертовой гордости. Стоило мне представить тебя в объятиях другого мужчины, меня охватывала слепая ярость. Слепая ярость и ревность клокотали во мне, как в вулкане.
Теперь ее бешено стучавшее сердце уже выделывало сальто.
— Ты виделась с ним? — вдруг спросил он.
— Нет. Между нами все кончено. Мы расстались давным-давно. Еще до того, как я поступила на работу к твоему отцу.
Наступила томительная пауза, затем Эдвин промолвил:
— Не думаю, что есть смысл… — Он старался подыскать подходящие слова, но ничего не получалось.
— Ты скучал обо мне?
Четыре слова, один простой вопрос, но она вся напряглась.
— Я… — Он сильно покраснел. — Да, да. Я… Да, я скучал. Не мог выбросить тебя из головы. Моментами казалось, что схожу с ума. Я должен был возвращаться в Италию, но не мог этого сделать. Как идиот, словно прирос к этой земле. Нужно было хотя бы находиться в той стране, где любимая. Боже мой, как я ненавидел тебя!
Он взглянул на нее, и ненависти в глазах не было. В них горела страсть, при виде которой она теряла голову.
— Она перехитрила нас, сказал он хрипло. — И когда она мне попадется, я преподам такой урок, который долго не забудется. — Он помолчал, а затем быстро, озабоченно спросил: — А ты?
— Боже мой, — пробормотала Анна, — ты даже не представляешь, как мне недоставало тебя.
Их неудержимо тянуло друг к другу, и он, тихо застонав, уложил ее на кровать и принялся целовать, а она отвечала на его поцелуи, чувствуя, наверное, то же самое, что голодный человек, когда перед ним вдруг ставят тарелку с едой. Он уткнулся лицом ей в шею, и она ласково гладила его волосы.
— Что же надеялась получить Мария, выстраивая всю эту интригу? — спросила Анна.
— Ничего и одновременно все. Поняв, что я не буду с ней, загорелась желанием разрушить чужое счастье. — Он накрыл ее грудь ладонями, и она глубоко задышала от охватившего ее желания. — Если бы не отец… — прошептал Эдвин.
— Значит, он знал обо всем?
Все великолепно сходилось. Джулиус потребовал ее возвращения, чтобы разыграть свой последний, самый главный, козырь.
— Я так благодарен ему, — сказал Эдвин, расстегивая ее блузку и бюстгальтер, чтобы жадно припасть к груди. — Я хочу тебя, Анна. Я люблю тебя. Мне нужно, чтобы ты была со мной. Всегда.
Она улыбнулась, продолжая гладить его голову.
— Я тоже люблю тебя, — прошептала она. — Мне кажется, что я люблю тебя уже целую вечность и хочу быть с тобой. Если я надоем тебе через три месяца… — Он прикрыл ее рот ладонью.
— Ты никогда не надоешь мне, дорогая. Выходи за меня замуж, и я докажу это. Я докажу. Мы вместе состаримся, и когда нам будет по восемьдесят лет, сядем друг напротив друга в кресла, и я расскажу тебе, как любил тебя все эти годы.
Он посмотрел на нее вопросительно и страстно и улыбнулся, прочтя ответ у нее в глазах.
— Ты правда так любишь меня? — спросила она, и он кивнул в ответ.
— Настолько, что готов кричать об этом на всю округу. — Он провел ладонью по ее телу, от бедра до груди и обратно. Потом его рука скользнула под ее кружевное нижнее белье. — Но сейчас я не стану отвлекаться. Сейчас мы займемся другим.
И она рассмеялась от счастья. Действительность перестала существовать. Они оба были сейчас в раю.
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
