Долли Нейл - Не прячься от судьбы

– Доктор собирался продержать тебя здесь два дня: на случай кровоизлияния. Но тебе скорее грозит, по-моему, иное: у тебя совсем не останется мозгов.

Джон пожал плечами, отмахнулся от ее предположения.

– Но я же в порядке. Честно!

– Разве врач говорил, что ты можешь отправиться домой?

– Ну, он не давал такого совета. Но он и не требовал меня оставлять.

Женщина была взбешена таким поведением. Джон плюет на собственное здоровье. Ему безразлично, что она мучается из-за него.

Джон посмеивался про себя. Ясно, что она до безумия беспокоится о нем. Его согревала мысль о глубине ее привязанности. Любимая женщина хотела бы защитить его от беды. Это так мило с ее стороны, такая забота.

Он обнял ее за плечи и зашептал на ухо:

– Я в порядке. Это правда. Со мной такое уже случалось, и я знаю, что в моих силах, а что превышает мои возможности. Обещаю: я не причиню себе вреда.

Сеси смотрела на него снизу вверх. Такое знакомое лицо, такое родное и любимое. Хватит ли ей мужества выполнить свое решение? Но опять-таки, как может она его не выполнить? В ее глазах стояли любовь и боль, и Джон заключил ее в объятия.

– Не гляди на меня такими глазами. Тебе нечего бояться.

– Спорить с тобою об этом бессмысленно.

Они поехали к Джону домой. Путь предстоял неблизкий. Молчание тяготило. Она знала, что Джон недоумевает, почему она не разговаривает, но Сеси не хотела начинать серьезное объяснение, пока они не приедут и можно будет отбросить все, не относящееся к делу.

Она остановила машину перед домом, повернулась к Джону. Ее сердце сковало ледяным холодом; стало ясно, что время для разговора пришло. Потом она никогда не наберется ни храбрости, ни уверенности в правильности своего шага.

– Я подумала, Джон…

Внезапно его сердце забилось чаще, боль в голове заметно усилилась.

– О чем?

– О нас. Я тебя люблю, но думаю, у нас с тобой ничего не выйдет.

– Что? Как можешь ты на одном дыхании говорить такие вещи?

– Может быть, это звучит нелогично, но в моих словах правда.

– Почему у нас ничего не выйдет?

– Потому что таких переживаний я больше не вынесу.

– Любимая…

Джон протянул к ней руку, но она резко отстранилась.

– Нет. Я серьезно, Джо. Я уже не могу. Вчера, когда тебя сбили и ты лежал без сознания, я чуть не сошла с ума. Отказываюсь снова стать вдовой.

Складки у него на лбу стали глубже.

Сесиль продолжила:

– Я не могу привыкнуть к страху. Неужели ты не понимаешь? Я слишком сильно тебя люблю и теряю разум при мысли, что с тобой что-нибудь случится. И с каждой неделей все хуже. Надо положить этому конец.

Глаза Джо вспыхнули, рот превратился в тонкую линию.

– К черту все! Как ты можешь сидеть здесь и рассуждать о своей небывалой любви ко мне и в то же время объявлять, что уходишь от меня. Это бессмыслица. Разве ты не будешь страдать, если оставишь меня?

– Буду, конечно. – Она не могла смотреть ему в глаза. – Однако эта боль со временем пройдет. Я не собираюсь жить под ее пятой всю жизнь.

– Ах, не собираешься? Тогда у тебя все просто. Я же буду страдать из-за нашего разрыва всю жизнь. Ты прекрасно знаешь: ты сейчас лжешь даже самой себе. Ты бросаешь меня не потому, что боишься, как бы меня не покалечили. Я скажу, по какой причине ты уходишь. Ты все еще слишком привязана к Рори. Ты считаешь себя виноватой, так как любишь меня вместо того, чтобы без конца оплакивать своего покойного супруга. Поэтому, убегая от меня, ты и собираешься покарать нас обоих.

– Это неправда! – воскликнула Сеси, чтобы как-то возразить. – Прошу тебя, Джо, не делай положение еще хуже, чем оно есть.

Он отшвырнул в сторону ее протянутую руку. Сеси украдкой бросила на него взгляд и испугалась. Его побелевшие ноздри раздувались, глаза дико сверкали, губы сжались в ниточку. Он уже не мог сдерживать гнев.

– О нет. Я не смею огорчать тебя сверх меры, не так ли? – прозвучал с издевкой вопрос. – Нельзя обижать маленькую хрупкую Сесиль, которую не устраивает реальная жизнь. А в жизни есть и хорошее, и плохое. Господи, каким же дураком я был все эти годы, растрачивая свои чувства ради особы, которая не способна до конца быть женщиной и полюбить, несмотря ни на какие последствия. До свидания, миссис By.

Распахнув дверцу машины, Джон выскочил наружу, затем с силой захлопнул ее.

Сесиль проводила его взглядом до крыльца, онемевшая от безжалостного приговора. Громко щелкнул замок закрывшейся входной двери, и этот звук вывел ее из неподвижности. Женщину охватила дрожь. Итак, Джонни ушел. Ушел из ее жизни. Навсегда. Но она же этого и добивалась, верно? Нет, этого она не хотела. Для ее душевного спокойствия требовалось другое. Сеси медленно тронула машину с места и поехала по долгому, в выбоинах спуску к дому.

13

Сесиль предполагала, что разрыв с Джоном принесет ей боль и чувство одиночества, но она никогда не предполагала, насколько ей может быть плохо. Тяжело было видеть, как мучился и умирал Роби, но даже тогда одиночество и скорбь не терзали ее с такой силой, как сейчас. И совсем уж невыносимо становилось, когда она думала, что выбрала такой путь сама. Все эти дни она часто убеждала себя, что боль скоро заглохнет немного, не успеешь оглянуться, как поймешь, насколько мудро было принятое решение.

Но облегчения самогипноз не приносил.

Ей недоставало Джона физически, эмоционально, духовно. Что бы она ни делала, она ощущала его отсутствие. Ночью в постели было холодно без него. Сесиль тосковала по его чутким умелым пальцам, которые теперь не касались ее тела, по его неповторимым поцелуям. Порой она просыпалась возбужденная, трепещущая, потому что ей снилась их любовная игра. В такие моменты мучения настолько одолевали ее, что она набирала номер телефона, но всегда ухитрялась повесить трубку, прежде чем Джон ответит.

Как бы ни был прекрасен секс с Джо, он не стал единственной причиной, питавшей тоску. Сесиль не хватало доброго сердечного и близкого человека, друга, с которым можно было и посмеяться, и поделиться сокровенными мыслями. Ужасно угнетало, что она начинала свои дни – день за днем, не видя рядом поутру босоногого, взлохмаченного Джона. Ей представлялись сцены за завтраком, когда он пил свой кофе или зевал так, что у него «отваливалась» нижняя челюсть, или хватал ее и сажал себе на колени, если она проходила мимо. Ее безмолвный дом, когда она отдавалась воспоминаниям, превращался в ад. Сеси привыкла к концу дня приберегать свои находки и соображения по книге, чтобы обсудить их с милым ей человеком, а теперь всякий раз в шоке Обнаруживала, что Джон ничего этого не услышит. Чем же она занималась до него? С кем пересмеивалась? Куда теперь забрела? Жизнь казалась ныне совершенно пустой.