Тонкие грани чувств - Олли Серж
– Ты знаешь где она сейчас? – цежу сквозь зубы вопрос, с трудом сдерживая ходящие под скулами желваки.
– Знаю. Но… – он жестом руки останавливает мой вопрос, – Погоди, Роман. Прежде чем я отвечу на твой вопрос, прочти сначала вот эти, а потом вот эти документы, – отец подает мне в руки две папки.
Пока я тупо втыкаю в смысл печатных строчек, он подходит к бару и наливает мне виски, – Выпей, чтобы не подавиться.
– Не хочу, – отставляю стакан в сторону, – Что это такое? – я, конечно, далеко не впечатлительный мальчик, но от договора в первой папке хочется пойти и помыть с мылом глаза, – Алиса сама это подписала?
– Подписала. А теперь ответь себе на вопрос, что ты знаешь о ней? Почему девушка предпочла разорвать ваши отношения? Почему не доверилась тебе? Я же правильно понимаю, что она тебя отшила?
– Что у вас было? – мои пальцы стискивают край папки, – Говори все, раз начал.
– Хочу тебе напомнить, что она СВОБОДНАЯ красивая женщина. И по сути, ни я, ни она не обязаны перед тобой отчитываться. Но я отвечу ради неё. Морально мы были близки больше, чем физически, комплектом прилагались некоторые тактильные вольности без секса. Это было ее условие.
– Я – ее первый мужчина. Сегодня ночью.
– Приятный бонус, – комментирует отец мою реплику с легкой ухмылкой. Бл*ть, меня напрягает, что он пробует эту мысль «на вкус»! Моя! – Тогда зачем тебе был нужен мой ответ?
– Чтобы понимать твоё отношение к ней, – открываю вторую папку, быстро пробегаю глазами первую страницу и зависаю, – Ты собрал на неё досье? Зачем?
– Хм… Почему у меня такое чувство, что ты – идиот? А я не ошибся, и знаю ее лучше тебя? – он берет со стола мой стакан с виски и выпивает его парой больших глотков, – Неужели у тебя до сих пор не появился вопрос почему принципиальная девочка Алиса фактически продала мне себя? Зачем ей три ляма? – стакан бьется дном об стол, – Читай дальше.
Ещё две страницы текста и я чувствую себя такой порядочной свининой. Она отдаёт почти все деньги на содержание больной бабушки… Я что? Не внушил доверия, чтобы рассказать мне о своей проблеме? Что за бред?
– Раз она тебе так дорога, – меня начинает топить собственным ядом, – Почему не дал денег и не отпустил?
– Я дал. И отпустил, да ещё и к тебе, только вот что-то не вижу ее за твоей спиной, – он тяжело вздыхает и усмехается, – На самом деле, я – не меньше тебя сейчас выгляжу идиотом. Алиса владеет пятнадцатью процентами акций нашей компании, – видя, как мои глаза раскрываются шире, он только кивает головой, – Да, она – падчерица Арслана. Только девочка ничего об этом не подозревала ещё час назад. Честно говоря, я даже обрадовался, когда маячок в ее телефоне сработал на пересечение территории посёлка. У меня были на руках все факты ещё вчера, я понял мотивы по поводу контракта и перевёл деньги, но о родителях ничего не знал. Хотел предложить ей работу в компании. А утром позвонил Арслан и попросил найти дочь своей жены. Кратко рассказал мне историю, которую я уже знал и мог сопоставить факты. Пазл сложился. Я сбросил ему координаты Алисы. Надеюсь, – отец со «смешком» трёт переносицу пальцами, – Что Алиса не успеет до заседания познакомиться ни с кем кроме матери. Иначе – битое лицо и потеря кресла президента кампании будут для меня «малой кровью».
– Просто охренеть! – моя рука сама тянется к бокалу, в котором был виски, но он пуст. Это хорошо. Лучше не пить, – Я же могу ей позвонить?
– Не отвлекай. Девочка мать больше двадцати лет не видела. Им надо до чего-то договориться. Позвонишь после заседания. Кстати… – он движением руки поддёргивает рукав рубашки и смотрит на часы, – Пора ехать. На въезде пробки, а у наших гостей в четыре самолёт.
Кандидатура отца, как генерального директора кампании, была поддержана единогласно. Тон диалога ощутимо потеплел, юристы тихонечко выдохнули, подсчитывая в умах премии и подсовывая партнерам документы на подписи. В конце совещания маркетологи представили новогоднюю рекламную кампанию украшений и тоже выдохнули, получив на неё одобрение вместе с полным финансированием идеи.
– Был рад вашему визиту, – отец жмёт на прощание протянутые через стол руки партеров.
– Мы плодотворно поработали, Иван. Восхищён. Признаюсь, думал, что ты стареешь, – Арслан, отделяясь от остальных участников собрания, жестом приглашает отца к выходу из конференц зала, – Жаль, что сегодня ваша прекрасная помощница не присутствует, – при упоминании Алисы бросаю нервозный взгляд на экран телефона. Оба сообщения, которые я не удержался и отправил, прочитаны.
– К сожалению, – отец разводит руками, – Попрощаться с нашей феей не удасться. Тимур – мой заместитель поможет вам быстро добраться до гостиницы и проводит в аэропорт, – они ещё о чем – то говорят пока отец провожает гостей до лифтов.
А я уже второй вызов подряд слушаю длинные гудки на номере любимой женщины. Черт, Алиса, детка, возьми трубку! Пожалуйста! Остаюсь в конференц зале один, швыряю телефон, кажущийся мне сейчас корнем всех бед, на стол и отхожу к окну. Когда-то монохромность и лаконичность деловых «каменных джунглей» за стеклом меня успокаивали, придавали решениям взвешенности и циничности, но, оказывается, этой серостью можно нажраться за глаза. Или я просто сейчас безнадежно заштампован диагнозом «влюблён по самые яйца», и готов научиться отличать сиреневый цвет от фиолетового? Да я действительно готов на все, лишь бы Алиса каждый день засыпала в моей постели. Хочу знать где она, что делает и иметь право решать ее проблемы. Почему она не попросила помощи у меня? Потому что я – ее начальник? Хм… Просто не сочла надежным вариантом? В голове мелькают образы свидания, и я вспоминаю наш разговор о том, что не стал бы связывать жизнь с той женщиной, у которой родственники имеют психические расстройства. Оооо! На столе вибрирует телефон. Подлетаю, хватаю кусок стекла и пластика с кнопками, и, как ненормальный, впиваюсь глазами в экран:
«Рома, не звони и не пиши мне больше, пожалуйста. Все подробности ты сможешь узнать у своего отца, а я приняла решение уехать из страны. Вылет сегодня вечером. Будь счастлив. Все.» Все?? Заорать? Затопать ногами? Что значит «все»?
– Ты чего мобильник гипнотизируешь? – я даже не заметил, что
