Сонда Тальбот - Фантазии о Лауре

- А что же?

- Не что, а кто. Неужели ты не догадываешься, кто главная причина всех этих перемен?

Страх и волнение накатили удушливой волной. Лаура знала, чье имя назовет Роберт. Рейчел, конечно же, Рейчел... Ему так хочется поделиться с кем-то своим счастьем, и, кажется, на роль слушателя он приглашает ее, Лауру. Нет... Этого она уже не вынесет.

- Схожу в дом и принесу вина, - сухо ответила она Роберту.

Ее радость улетучилась, как листья под порывами осеннего ветра. А ей так хотелось остаться с ним наедине. Впрочем, чего еще она могла ожидать? Роберт честный человек. Он никогда не стал бы изменять Рейчел. Лаура была права: в ней он видел всего лишь друга. Друга и приятную собеседницу, не более того...

Лаура медленно подошла к столу. Ее иллюзии разбились вдребезги, и она словно наступала босыми ногами на их осколки. Каждый шаг причинял ей боль. Она слишком далеко зашла в своих мечтах. Эти три дня были настоящим безумием. Безумием, из которого теперь ей придется выбираться, выкарабкиваться, как из болота...

Как же это больно - любить и не быть любимой... Только сейчас Лаура поняла, что по-настоящему любит этого человека. Да, это была любовь, которую Роберт не мог разделить с ней...

- Лаура...

Она испуганно обернулась и увидела перед собой взволнованное лицо Роберта.

- Лаура... - повторил он ее имя, словно оно было заклинанием. - Я хочу сказать тебе одну вещь... Ты меня выслушаешь, правда?

Его глаза умоляли ее, призывали к вниманию. Лаура не хотела слушать его, но не могла отказать. Она обреченно посмотрела на Роберта. Что ж, пусть говорит...

- Я... Я... Мне всегда было тяжело говорить. Ты знаешь об этом. Но в последнее время мне стало легче, гораздо легче. И не только говорить, но и дышать, двигаться, жить... Я начал чувствовать эту самую жизнь во всех ее проявлениях... Я больше не ощущаю себя автоматом, колесиком, винтиком какой-то машины. Я - человек... И за все это я благодарен...

Лаура зажмурила глаза, словно боясь получить пощечину. Она, затаив дыхание, ждала, когда же он скажет: "Рейчел". Но Роберт молчал, почему-то оттягивая неизбежное.

- Может быть, ты откроешь глаза? - спросил он у Лауры. - Мне и без того трудно говорить...

Лаура открыла глаза, из которых готовы были покатиться слезы.

- За все это я благодарен тебе, Лаура... Ведь именно ты помогла мне увидеть мир по-другому, ты раскрыла во мне те черты, которых раньше я не замечал... Или боялся замечать... И я... Я люблю тебя, Лаура. Я полюбил тебя еще в школе, и все эти годы думал только о тебе. У меня была женщина, но это в прошлом. И я никогда не говорил ей, что люблю ее...

До Лауры с трудом доходил смысл тех слов, которые, сбиваясь и повторяясь, говорил ей Роберт. Неужели все это так? Неужели он действительно любит ее?

- Тебе неприятно то, что я говорю? Ты не хотела бы, чтобы я испытывал к тебе эти чувства?

Роберт опустил глаза. Зачем это все, если она стоит сейчас ошарашенная и молчаливая? Зачем он сказал ей то, что нужно было держать в себе? Ее молчание наполняло душу холодом и пустотой. Роберту не хотелось больше говорить. Ему хотелось развернуться и выйти из дома, оставив Лауру наедине с этим гнетущим молчанием. Но сил не хватало даже на это.

- Прости, - прошептал он, поворачиваясь к ней спиной. В глаза стучались непрошеные слезы, а ему совсем не хотелось, чтобы Лаура видела, как он плачет.

- За что? - наконец пришла в себя Лаура. - Мне не за что тебя прощать. Я тоже люблю тебя... Правда, не так давно, как ты... Но я думала, что у тебя связь с Рейчел...

- С Рейчел я порвал сразу, как только встретился с тобой в "Нитях Ариадны", - повернулся к ней Роберт. Душа потихоньку отогревалась, и он чувствовал, как пустота заполняется теплом и радостью. - Я все рассказал ей, умолчав лишь, что девушка, которую я любил все эти годы, - ты.

- А она...

- Сказала, что попытается быть мне другом.

- Удивительное великодушие... - съязвила Лаура, почувствовав болезненный укол уже неуместной ревности.

- Давай забудем о ней. Я так долго ждал этого момента...

Роберт прижал ее к себе, и на секунду сердце Лауры перестало биться. Она все еще не могла поверить в то, что этот мужчина - ее Бобби Джу. И когда он коснулся ее губ своими горячими губами, она не смогла закрыть глаза, потому что ей хотелось убедиться в том, что этот поцелуй - не сон. Да, это не было похоже на сон. Лаура чувствовала, как внутри нарастает желание. Как оно разгорается, воспламеняет каждый миллиметр души и тела... Ни с одним мужчиной она не чувствовала ничего подобного. Пламя, смешанное с нежностью. Сладость, соединенная с горечью. Мучительное и сладкое предчувствие наслаждения, которое мог ей открыть только Роберт.

Лаура жадными глотками пила этот коктейль любви и страсти. Она полностью отдала себя настойчивым и нежным прикосновениям Роберта. А он ласкал ее, одновременно снимая с нее одежду. Он раздевал ее и с восхищением смотрел на то, как ее тело становится все более открытым и доступным для него. То, о чем недавно он не мог и помыслить, открылось для него во всей красе. Лепестки одежды были разбросаны вокруг стола. Словно кто-то гадал на прекрасном цветке, имя которому - любовь...

Роберт совершенно забыл о том, где находится спальня. Ему не хотелось прерывать прекрасный момент этим банальным вопросом, поэтому он подхватил Лауру на руки, надеясь, что сможет самостоятельно отыскать постель. Но Лаура помогла ему, шепнув на ухо:

- Второй этаж...

Он поднимался по ступенькам, абсолютно не чувствуя ее веса. Лаура, в красном кружеве изысканного белья, была прекрасной и невесомой, как цветок, только что распустившийся и открывший ему свою красоту.

Она что-то шептала ему на ухо, и в ее томительном шепоте было столько эротики, что Роберту захотелось овладеть ею прямо здесь, на ступеньках. Но он сдержал порыв. Нет, он не будет спешить... Ведь он уже так долго ждал, подождет и еще немного. Это такое сладостное ожидание...

Она лежала на кровати, такая прекрасная, такая желанная... Кружевное ярко-красное белье с синими вставками делало ее похожей на красивую тропическую бабочку. Роберт не торопился. Он медленно снимал с нее яркие кружева, долго-долго целовал ее, долго ласкал ее легкое податливое тело, словно сотканное из призрачной паутины его фантазий. Он наслаждался ее стонами, долгими и протяжными, движением ее губ, скольжением рук по белоснежной простыне. Она желала его, желала так же сильно, как он. И это придавало Роберту уверенности, наполняло его счастьем и еще большим желанием. Хотя, казалось, больше быть не могло...

И наконец, изнемогая от ласк, Лаура прошептала то, что он так давно хотел услышать:

- Я люблю тебя... Возьми меня, пожалуйста, возьми!