Элла Лерлэнд - Твое обручальное кольцо

— Прости, я опоздал. Попал в автомобильную пробку.

Она нетерпеливо сдула упавшую на глаза прядь волос.

— Ладно, на сей раз сошло. Собрание оказалось коротким, и я успела к уходу миссис Квинсли.

— Я заехал к Энн и забрал еще кое-что из вещичек Габи, — Рок указал на две сумки у своих ног.

— Хорошо. Ты знаешь, куда их отнести. Проходя мимо Джейн, Рон уловил запах детской присыпки и еще чего-то, присущего только ей, отчего у него замерло сердце. Однако лицо осталось невозмутимым.

— Я сварю кофе, — предложила Джейн, глядя на его спину, когда он стал подниматься по лестнице.

— Я люблю черный и крепкий, — бросил он, не оборачиваясь.

— Знаю, — ответила она. — У меня отличная память.

Когда через несколько минут Рон спустился в кухню, Джейн уже пила кофе, а Габи уснула в своей мягкой складней коляске, стоявшей рядом.

— Твоя дочь долго крепилась, но не выдержала… и уснула. — Джейн пожала плечами, как бы извиняясь.

— С ней все в порядке? — Голос Рона звучал глухо.

— Насколько я в этом разбираюсь, да.

Он бросил на нее взгляд, каким, должно быть, смотрел в суде на враждебно настроенного свидетеля.

— Она только и делает, что спит, не так ли?

— В книге, которую я купила, сказано, что это нормальное состояние младенцев, — язвительно заметила Джейн.

Рон встретил ее взгляд. Она поняла, что ответ чем-то задел его.

— Мне казалось, что специалисту по детской психологии известно о детях все.

— Все знать невозможно, Бартон. Думаю, что и тебе в твоей юриспруденции еще есть чему поучиться.

Рон следил, как она поднесла чашку к губам и с подчеркнутым удовольствием отпила. Она была зла на него, и он не винил ее за это.

— А что говорится в этой книге о самоуверенном идиоте, который все делает не так, как нужно, когда оказывается в обществе любимой женщины?

Выражение лица Джейн не изменилось.

— В этой книге речь идет о детях не старше восемнадцати.

— Что же делать?

— Действуй, как считаешь нужным. То есть как тебе нравится. — Ее тон вернул его к тем бессонным ночам, в тот ад, который он сам себе устраивал в бесконечно долгие предрассветные часы.

— Ты разрешаешь мне делать ошибки? — резко спросил он.

Она кивнула.

— И возможность извлечь из них уроки.

Рон по-прежнему смотрел на нее, и Джейн заметила, как его глаза потемнели от печали.

— И ты веришь, что я извлеку именно те уроки, которые мне нужны?

Джейн с деланным равнодушием пожала плечами, хотя с трудом скрыла охватившее ее волнение. Он по-прежнему ей небезразличен, даже более того. А это опасно.

— Ну, например, ты мог бы научиться больше доверять своим чувствам, если, конечно, не упрятал их так далеко, что уже и не сыскать.

Рон замер. Он сосредоточенно слушал Джейн, словно боялся пропустить хоть одно слово, чувствуя, что его внимание радует ее.

Звонок телефона был столь неожиданным, что оба вздрогнули.

Сдвинув в недоумении брови, Джейн сняла трубку.

— Доктор Сандерс слушает… А, здравствуйте, миссис Квинсли. Что сказал доктор?

По мере того, как она слушала, лицо Джейн становилось все более озабоченным.

— Да, конечно… я понимаю… Нет, нет, никаких проблем, не беспокойтесь. Все будет хорошо.

Джейн положила трубку, пообещав миссис Квинсли позвонить завтра.

— Перебои в сердце. Врач хочет завтра же провести обследование, — сказала Джейн, медленно возвращаясь к столу. — Она надеется, что через два-три дня сможет приступить к работе.

— О, черт! — в отчаянии не удержался Рон.

— Разделяю твои чувства.

Рон проснулся среди ночи. Он лежал на животе весь в поту, а рука его свешивалась с кровати. В комнате, даже с настежь распахнутым окном, было душно.

Только, потянувшись к ночному столику за аспирином, Рон вспомнил, что он не дома. Пришлось заночевать у Джейн, в спальне для гостей. Вот почему сон был таким беспокойным.

Попробовав снова уснуть, он просунул руку под подушку и придвинул ее к себе, прислушиваясь в темноте к собственному дыханию. Он уже привык спать один. Не только спать, но и просыпаться в одиночестве. Привык так давно, что успел убедить себя в том, что это ему даже нравится.

А теперь… Он сделал долгий выдох. В каком же возрасте человек перестает совершать ошибки? Доживет ли он когда-нибудь до этих счастливых лет?

Нынешняя проблема побила все рекорды. Он согласился заночевать в доме Джейн, потому что ему с утра надо быть в суде, а у Джейн тоже прием в утренние часы. Словно не мог переночевать дома и приехать сюда к шести утра, как раз к первому кормлению Габи, корил он себя.

Скрежеща с досады зубами, Рон повернулся на бок, различая в темноте очертания двери, через которую он вынес колыбельку из этой комнаты в спальню Джейн. Она взяла на себя ночное кормление девочки.

Ему не пришло в голову, что он может наведаться к малышке — проверить, как она. Или просто побродить по дому из-за бессонницы.

Повернувшись на спину, Рон сбросил простыню и сел на кровати. Может, выпить пива? Наверное, у Джейн в холодильнике найдется баночка.

Он натянул брюки и тихонько вышел в коридор. Едва закрыв дверь, он услышал плач Габи, напоминающий вопль зверька, попавшего в капкан. Не раздумывая, он бросился в спальню Джейн.

Она стояла, нагнувшись над кроваткой, и испуганно подняла голову, когда вошел Рон.

— Господи, как ты меня напугал.

— Что случилось?

— Два часа. Время ее кормить.

Джейн снова нагнулась над кроваткой. Бледно-голубая сорочка открыла стройные ноги. На этот раз то, что почувствовал Рон, никак нельзя было назвать робким трепетом желания. Кровь молотком ударила в голову, и он был рад, что надел брюки.

— Ты знаешь свое расписание, не так ли, малышка? — ворковала Джейн. — О, да ты еще и оскандалилась, юная леди. Испачкала все пеленки.

Рон застонал от отчаяния. Какого черта его понесло в спальню, где была полуголая Джейн. Это выше его сил.

— Раз папа здесь, попросим мы его помочь, не так ли, Габи? И пусть сам выбирает, что ему больше подходит. Не бойся, выбор невелик.

Джейн бросила на него взгляд через плечо, и их глаза встретились. Волосы ее были со сна встрепаны, одна щека румяней другой, а губы без помады — еще желанней для безумца, который почти потерял контроль над собой.

— Ты можешь поменять пеленки или, если хочешь, согрей бутылочку с молоком, — ровным голосом предложила Джейн.

Рон провел пятерней по волосам, неслышно чертыхнулся и дал себе зарок никогда не врываться среди ночи в спальню женщины, что бы там ни случилось.

— Я приготовлю ей бутылочку, — наконец промолвил он и буквально пустился в бегство, пока не натворил чего-либо, о чем пришлось бы пожалеть.