Джейн Уилсон - Великолепный

Деймон широко улыбнулся:

— Пусть это будет нашим секретом.

— Благодарю, сэр.

Еще немного везения, и в конце концов все может устроиться.

Везение или тяжелая работа, но Марси поверила, что случилось чудо. Как иначе можно столько сделать за какие-то несколько недель?

Она вошла в темное здание, чтобы окинуть все последним взглядом перед торжественным открытием. Насколько ей известно, они готовы к завтрашнему дню, к приезду знаменитостей. Первые гости уже забронировали себе места.

Несмотря на поздний час, она слишком взволнована, чтобы уснуть. В своем заново отделанном офисе Марси зажгла настольную лампу и оглядела письменный стол. Каждая ручка и лист бумаги находились в точно отведенном для них месте, но в центре стояла резная лошадка, которую она прежде не видела.

Марси взяла фигурку в руки, и сердце у нее чуть не выскочило из груди. Александр. Должно быть, Келси вырезал его собственными руками и оставил тут в качестве прощального подарка. Когда он нашел время, если круглосуточно работал над каруселью и паровозом?

Она прижала Александра к груди. После роз лошадка — самая чудесная вещь. Теперь Марси осознала, почему чувствовала себя несчастной, даже получив желаемое. Ей не хватало Келси и его любви.

Правда, он никогда не говорил о любви или совместном будущем, но она тоже никогда не давала ему такого повода. А теперь слишком поздно.

Глубоко вздохнув, Марси поставила фигурку на стол. Послезавтра Келси уедет… за новыми приключениями.

Господи, как бы ей хотелось еще раз прокатиться с ним на карусели. Она поклялась выбросить его из головы. Но из сердца — никогда.

Она пришла сюда, чтобы все проверить.

Удовлетворенная тем, что главное здание отвечает всем требованиям, она вышла в парк. Легкий ветерок с озера Понтчартрейн шевелил листья дубов, которые однажды раскинут свои ветви, бросая тень на металлические скамейки и магнолии с их чудесным запахом во время цветения.

Полная луна освещала выложенную плиткой дорожку и цветочный ковер из петуний, от белых до пурпурных. По обеим сторонам дорожки росли азалии, следующей весной они взорвутся красочным фейерверком.

Она посмотрела на белый павильон карусели — восьмиугольное строение с французскими дверями по четырем сторонам и широкими окнами по четырем другим. На коньке крыши медленно вращался флюгер.

Без определенной цели Марси продолжала осмотр, даже не зная, что привело ее к двери. Она вошла в темноту и медленно двинулась к Александру.

— Ждешь меня? — Ее шепот эхом отозвался в пустом помещении. Она погладила гриву. — Он проделал изумительную работу. Ты красивее, чем раньше. Ты дал мне желание, а я бросила его на ветер. Если бы я могла начать все сначала. Келси принес в мою жизнь смех и чудо, а я слишком упряма, чтобы их принять. — Марси громко засмеялась. — Я становлюсь эксцентричной, как он. Рассказываю деревянному коню о своих неприятностях. Если бы мы начали все заново, я бы не пыталась его изменить. Я люблю Келси Ханнагана таким, как он есть. Руки в шрамах, смеющиеся глаза, манеру льстить, даже его поддельный ирландский акцент. Я хотела повышения, но вся работа и безопасность ничто без того, кого любишь.

Марси чувствовала, как по щекам бегут слезы. Уже слишком поздно для желаний, слишком поздно для слез.

Она вытерла их тыльной стороной ладони, сделала шаг и вдруг споткнулась.

— Может, сойдешь с моей ноги?

Марси вскрикнула и покачнулась. Но Келси подхватил ее и прижал к груди.

— Ты меня испугал. Что ты здесь делаешь? Я думала, что я здесь одна.

По его телу разлилось тепло. Он целый месяц не чувствовал себя так хорошо.

— Я видел, кто-то входит, только не понял, что это ты.

— И как долго ты здесь находишься?

— Достаточно, чтобы узнать, что ты поверила. — Келси скорее почувствовал, чем увидел, что она улыбается.

— Я верю. В счастливые чары, волшебных лошадей, чудеса и любовь. А больше всего в почти в двухметрового эльфа, который изменил мою жизнь.

Он радостно захохотал. Господи, как же она ему необходима! В его объятиях, в его постели, в его жизни, всегда.

Марси потянулась к нему, предлагая свои губы… и сейчас, и завтра, и так долго, как он захочет. Земля качнулась у нее под ногами, огни мелькали перед закрытыми глазами, она слышала музыку органа.

Келси оторвался от ее губ. Если он сейчас не остановится, то они займутся любовью прямо тут на полу, и все звери будут на них смотреть.

— Я люблю тебя, моя дорогая. Можешь ли ты простить мое упрямство? Ты знаешь, я ирландец.

Марси открыла глаза и поняла, что стоит на твердой земле, а музыка звучит в ее душе.

— Нет мне прощения за мою глупость. Теперь я поняла. Ты оказался прав, когда говорил, что сначала нужно решить, чего хочешь. Я получила, чего пожелала, но без тебя сбывшаяся мечта не принесла мне счастья.

— Ты имеешь в виду, что принимаешь меня самого? А не как внука Деймона?

— Я влюбилась в очаровательного ирландца, который признался, что живет в фургоне. Я не хочу никого другого.

— Значит, ты выйдешь за меня? Я достану еще один спальный мешок.

— Да, я пойду за тобой куда угодно.

— Ты никуда не пойдешь. Я только дразнил тебя.

— Что ты имеешь в виду? Ты меня не хочешь?

— Хочу больше, чем могу выразить. Но мы найдем себе дом в Новом Орлеане… пока, во всяком случае.

— Ты остаешься? Ты согласен на предложение Деймона?

— Отчасти. Дед хочет, чтобы я руководил строительными и эксплуатационными работами.

Марси засмеялась, окончательно поняв, что желания могут исполняться.

— Я рада. Наши дети должны жить рядом с их бабушкой и дедушкой.

— Анна Бет заполнит им головы всякими мифами, легендами, чудесными сказками и фантазиями.

— А сердца — любовью.