Пенни Джордан - Страсть по-итальянски
Подчиняясь заданному Марко ритму, Лили с восторгом поняла, что не ошиблась, когда хотела именно этого. По телу разбегались волны пульсирующего желания. Инстинктивно она крепко обвила его за спину ногами и притянула к себе, пытаясь прижаться потеснее.
Желание, нет, потребность обладать ею, наполнить ее собой стала доминантой, которой только и подчинялось теперь тело Марко. Но разум еще не отступил, и Марко знал, что пока рано отдаваться на волю инстинктов, потому что Лили еще не получила того удовольствия, которого заслуживает. Хотя было очень трудно не спешить, выжидать, давая Лили время.
Положив руку на влажное тепло между ее ног, он проложил горячую дорожку из поцелуев вниз ее живота. Когда Марко пальцем легонько погладил напряженный узелок в начале горячей расщелины, Лили простонала его имя, и тогда он осторожно развел пальцами мокрые складки, губами не отрываясь от ее бедер. Дрожь наслаждения прокатилась по телу Лили. Она была близка к экстазу и прерывисто дышала, с шумом втягивая воздух.
Нет, это невозможно вынести. Невыразимое наслаждение разливалось горячими волнами, но не приносило удовлетворения, заставляя желать еще чего-то большего. Она словно поднималась все выше и выше, и вот, когда сил больше не оставалось, язык Марко стал ласкать бугорок, в котором, казалось, сплелись все нервные окончания. И тут волны удовольствия затопили все вокруг, рассылая пульсирующие блики по всему телу.
Когда последние искры наслаждения потухли, Лили прижалась к Марко и срывающимся от эмоций голосом поблагодарила за это волшебство.
– Это было чудесно. Я и думать о таком не могла!
Откинув влажную прядь волос с ее лица, Марко улыбнулся:
– Это только начало!
«Господи, как я люблю ее. И всегда буду любить!» – подумал он и принялся снова медленно и осторожно целовать Лили, давая ей время прийти в себя. И лишь когда удостоверился, что она готова принять его, аккуратно, не спеша, но уверенно вошел в нее. Почувствовав, как Лили вздрогнула, Марко остановился, но она покачала головой и горячо прошептала:
– Нет-нет, прошу, только не останавливайся.
Я так тебя хочу, Марко! – И она стала двигаться, постанывая от удовольствия.
Войдя в его ритм, Лили почувствовала, как напрягаются мышцы внизу, словно пытаясь удержать его или заставить проникнуть еще глубже. От новых, неизведанных ощущений словно туман застил глаза. Не осталось ничего, кроме эротического возбуждения.
«Она – это все, для чего я появился на свет!» – подумал Марко, проникая в нее все глубже и глубже, ощущая ее ответные движения и понимая, что они на одной волне.
Они открывали друг друга, обмениваясь поцелуями, прикосновениями и невнятными словами одобрения и возбуждения. Казалось, путешествие это не имеет конца. Но вот Марко почувствовал, как тело его напряглось, и понял, что сдерживаться долее не сможет. И когда первая волна удовольствия накрыла его, он ощутил, что и Лили в тот же момент достигла вершины наслаждения.
Не разжимая объятий, они лежали рядом друг с другом. Горячие слезы потоком хлынули из глаз Лили. Она-то думала, что после занятия любовью с ним ей станет лучше. Но стало только хуже.
– Ты плачешь? Почему?
– Потому что… люблю тебя, – сами вырвались слова, прежде чем Лили смогла сообразить, что говорит.
Марко смотрел на нее сверху вниз со странным выражением.
– Прости, я знаю, тебе неприятно это слышать. Я… случайно, – извинилась Лили.
Марко еще крепче прижал ее к себе и глухим от эмоций голосом проговорил на ухо:
– Ошибаешься. Мне очень приятно. Что может быть приятнее, чем узнать, что тебе отвечают взаимностью?
Лили откинула голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Сомнений не оставалось, но она все равно прошептала:
– Ты любишь меня?
И Марко откликнулся, перемежая слова горячими, настойчивыми поцелуями:
– Да, да, тысячу раз да. Я люблю тебя и всегда буду любить. Ты освободила меня из темницы, куда я сам заточил себя на долгие годы. Благодаря тебе я научился доверять своим чувствам. И тебе. Теперь я полноценный человек. Ты исцелила меня. И поэтому я люблю тебя. Но еще и потому, что больше теперь ни на что другое не способен – только любить тебя. В первую же секунду ты украла мое сердце. Но я не сразу понял это. Я всячески боролся со своими чувствами, не хотел верить в то, что происходит. Говорил себе, что тебе нельзя верить.
– Это все из-за нее? Потому что она так сильно обидела тебя? – предположила Лили, обхватив ладонями его лицо и нежно целуя. – Ведь должна быть причина, по которой ты был так замкнут в себе.
Марко взял ее руку и поцеловал ладонь.
– Дело даже не столько в Оливии. Мои родители были людьми старой закалки. Они не приветствовали физические проявления любви. Считали, что всякие телячьи нежности и княжеский титул – вещи несовместные. Когда няня приводила меня пожелать родителям спокойной ночи, я должен был почтительно поклониться матери и пожать руку отцу.
– Бедняжка! – сочувственно проговорила Лили, и Марко ощутил, как старая боль его слабеет.
– Гувернеры и учителя твердили, что эмоции нужно контролировать, не поддаваться им. Князь должен уметь владеть собой. Я привык считать, что чувства – это нечто опасное. Теперь, оглядываясь назад и чувствуя то, что я чувствую к тебе, понимаю, почему Оливия восстала против всего этого. А ведь ее воспитывали так же. Нужно было проявить к ней больше понимания, относиться добрее. Все усугубилось тем, что владелица агентства, где она работала, сделала вид, будто на моей стороне. Сказала, что Оливии ничто не угрожает. Я тогда и не подумал, что мне могут лгать.
Лили видела – этот эпизод до сих пор мучит его, как мучил бы любого настоящего мужчину. А Марко был настоящим! Но в голосе его звучала не только ущемленная гордость. Были здесь и боль, и сожаление, и вина. Сердце Лили разрывалось от жалости.
– Модельное агентство было лишь прикрытием. На самом деле она поставляла молоденьких девушек богатеньким развратникам.
– Поэтому-то ты думал, что и я такая же?
– Да, – признался Марко. – И я продолжал себя в этом убеждать, даже зная в глубине души, что это не так. Тебе пришлось страдать из-за моих же ошибок и моей слабости. Я все понял неправильно – и про Пьетро, и про Антона, потому что мне так было выгодно – видеть тебя плохой. Это было проще, чем признаться самому себе, что я на самом деле к тебе чувствую. Я считал, что проявляю силу характера, но на самом-то деле это была слабость.
– Нет, Марко, ты не можешь быть слабым. Ты просто вел себя так, как привык. Так, как научили тебя обстоятельства, например утрата Оливии, – тепло ответила Лили.
Марко покачал головой и тихо возразил:
