Кэтти Уильямс - Упрямая гонщица
Она ожидала продолжения спора, но вместо этого он наполовину отвернулся от нее и заговорил через плечо:
— Отлично. Мы попытались, но у нас ничего не вышло. Я постараюсь сделать все возможное, чтобы не пересекаться с тобой. Оставь мне адрес электронной почты своей школы, я поручу финансовому директору вопрос пожертвования. Если, конечно, от этого ты тоже не собираешься отказываться. Нет? В таком случае ты знаешь, где выход.
Глава 10
Причинив семье столько хлопот и неприятностей, что им хватило бы еще на десять жизней, Ли, теперь миссис Дэйл, заметно остепенилась. Единственным человеком, кого ее поведение разочаровывало, оказалась Мэйси, которой не с кем стало ходить по тусовкам. Ли с рвением принялась за учебу и строила грандиозные планы насчет нового бизнес-проекта.
Николас и Роза обручились и уже назначили день проведения венчальной церемонии в церкви, а все женщины их семьи занялись поиском идеальных вечерних нарядов. Но, хотя Роза изо всех сил старалась вовлечь Лиззи в эту гонку, у последней совершенно не было никакого желания участвовать в предсвадебной суматохе.
Она никуда не могла укрыться от последних новостей. Сидя на диване в унылом настроении перед телевизором со стопкой непроверенных школьных тетрадей, которые должны были отвлечь ее от мрачных мыслей, она вынуждена была выслушивать рассказы матери о первом приезде Ли и Фредди в родительский дом после возвращения из Лас-Вегаса, а также о кольце с огромным бриллиантом, которое теперь украшало руку Розы. Потом ей звонила Мэйси, которая сообщила о том, что Ли стала взрослой и скучной, хотя ей самой уже тоже надоели вечные тусовки.
Лиззи не могла понять, почему ее жизнь так запуталась и вышла из-под контроля, учитывая то, что она всегда была самой практичной и разумной из всех сестер. Она никому не рассказала про Луиса. Она боялась, что в случае, если обо всем узнает Роза, та скажет ей, что она поторопилась и позволила предубеждениям решить все за нее.
Лиззи постоянно напоминала себе о том, что он повел себя так, словно пытался купить ее, но это не мешало ей постоянно задумываться о том, как у него шли дела и где он находится.
Лиззи знала — Луис сделал очень щедрое пожертвование в фонд школы. В его честь был организован званый ужин, но он отклонил приглашение, сказавшись больным. Но даже мысль о том, что она может увидеть его или просто услышать его голос, взбудоражила ее настолько, что она долго не могла найти себе места.
Конечно, Лиззи понимала — их встреча была неизбежна. И по мере того как приближался день свадьбы Николаса и Розы, внутри нее росло чувство беспокойства. Она собиралась приехать в Шотландию за три дня до церемонии. Роскошное торжество было запланировано в «Кроссфилд-Хаусе», в западном крыле, которое к этому времени было почти полностью завершено.
Оказавшись снова в родном доме, Лиззи сразу попала в самую гущу событий. Приехала даже Вивьен. Она завлекла ее разговорами о своих путешествиях и представила своего парня Эдварда Мак-Гинти, с которым училась вместе в Шотландии и которого встретила во время миссионерской экспедиции в Африке. Ее мама бегала повсюду, а отец степенно сидел в беседке в саду с чашечкой кофе.
Изменившаяся до неузнаваемости Ли постоянно говорила о своих блестящих планах на будущее и большую часть времени проводила за телефонными разговорами с Фредди, который в это время был занят поисками места для их нового отеля. Мэйси слонялась из комнаты в комнату и ныла на тему того, что персиковый цвет был плохим выбором для платьев подружек невесты, пока наконец Роза не попросила ее заткнуться.
Когда Роза примеряла свадебное платье, чтобы узнать мнение сестры, она заметила, как тень омрачила лицо Лиззи. Но тактично удержалась от расспросов. В доме постоянно упоминали Луиса, казалось, он стал всеобщим любимцем и излюбленной темой разговоров.
Накануне свадьбы, когда все решили лечь спать пораньше, у Лиззи, наконец, появилась долгожданная возможность переговорить с отцом. Он почти не появлялся в доме последние дни, зато теперь сидел перед телевизором, закинув ноги на табурет.
— На месте. Наконец-то. — Он улыбнулся Лиззи, вопросительно подняв брови. — А ты почему не идешь спать, чтобы быть завтра красивой? Хотя, девочка, тебе это не нужно. Ты и без этого красотка.
— Здесь сумасшедший дом. Спорим, ты не можешь дождаться, когда все отсюда свалят?
— Ты права, но ты ведь знаешь маму. Она любит всю эту суету, хотя постоянно ноет и жалуется.
— Пап, мне нужно поговорить с тобой о вашем финансовом положении… — Стоит ли ей упоминать Луиса? Нет, лучше притвориться, что она ничего не знает.
Прежде чем она успела открыть рот, ее отец улыбнулся и заговорил первым:
— Знаешь, дружок, это должно было остаться между нами. Твой приятель Луис настоял на том, чтобы я скрыл от тебя все, но я уверен, он будет не против, если ты узнаешь, что он вытащил нас из сильного затруднения. Конечно, он оформил это как заем, но оба мы понимаем — вероятность того, что он будет когда-либо выплачен, ничтожно мала. А он сделал даже больше, Лиззи. Все, что касается свадьбы, оплачивается им. Это его подарок новобрачным. Он — удивительно щедрый человек.
Лиззи почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног.
— Когда… когда это все произошло?
Как она и предполагала, дело было улажено уже несколько недель назад. Она накричала на Луиса, сказала ему, что не хочет больше его никогда видеть, сообщила, что ее семья не нуждается в его благотворительности, а он втайне от нее помог ее отцу.
Но почему? Он даже не хотел, чтобы она об этом узнала.
Через сорок пять минут, выслушав все хвалебные песни отца о Луисе, Лиззи, наконец, была выставлена за дверь и направилась в свою комнату спать, оставив отца наслаждаться одиночеством с бокалом виски.
К утру Лиззи так и не смогла собраться с мыслями. Она сидела в своем длинном персиковом платье в лимузине, оплаченном мужчиной, которого безнадежно любила, но которого потеряла навсегда, заявив, что не желает его больше никогда видеть.
Глядя по сторонам, она чувствовала себя отстраненным наблюдателем, словно смотрела кино из зрительного зала. Роза выглядела великолепно, Ли вела себя спокойно, как никогда, с нетерпением ожидая встречи с Фредди. Вивьен не отпускала руку Эдварда, и Лиззи не могла не заметить, что любовь сделала ее намного мягче и спокойнее. И даже Мэйси, самая неугомонная из всех сестер, мило улыбалась и вела себя достаточно степенно.
Одна она была в плену у тысячи беспокойных мыслей, которые не позволяли ей расслабиться ни на секунду.
