Яблочный мужчина гор (СИ) - Оул Евгения
Но Вуды, и Кара — сделали меня сильнее. И я наконец-то нашла в себе силы и смелость, чтобы поблагодарить также и сестру, ведь она меня поддерживала всегда, какое бы решение я не принимала. Да, любила иногда она и поворчать, почитать нотации, но то были проявления её заботы обо мне. Кто-кто, а Мари уж точно никогда не желала мне зла.
И вот когда я это вывалила на неё, то слышала только писклявый голос, возмущающийся, что я довела её до слёз снова. Чтобы её не смущать, ведь знала её натуру, ещё раз кратко поблагодарила и попрощалась.
На следующий день Мари прислала сообщение, что уже купила билет и вскоре будет у меня. Потому что познакомиться с теми, кто мне так запал в душу — она была просто обязана (по её же словам). Я сперва хоть и опешила, но по итогу просто рассмеялась и не удивилась — импульсивные поступки иногда ей были присущи.
Поэтому, ожидая сегодня её приезда, я заехала к Кристине за пирогами, намереваясь накормить ими сестру до отвала. Лукас и Кара, кстати, как дети малые, загорелись и сами вызвались поехать в большой город и встретить Мари в аэропорту. И да, они обещали мне устроить допрос, дабы выведать всё о нашем детстве, да и почему я от них скрывала, что у меня есть сестра.
И я была взволнована. И казалось, что это из-за того, что моё прошлое и настоящее встретятся. Поэтому всё валилось из рук и в целом я была рассеяна. Да и Мари не видела слишком давно, хотелось поскорее обнять её худое тело, вдохнуть запах ментоловых сигарет и попричитать, что курение — вредно для здоровья.
Выйдя из кафе, через стеклянную дверь помахала Кристине на прощание. Но, заметив как она испуганно уставилась на меня, а потом кинулась к выходу, я замерла, не понимая, что могло привести её в такой ужас. Но я успела только повернуть голову, чтобы увидеть как машина с фарами была в метре от меня. Машина, за рулём которой была Трисс.
Потом было больно. Очень-очень-очень. Словно вырвали все внутренности без анестезии, перемололи и засунули обратно, ведь и так сойдет. В ушах стоял звон, а всё вокруг превратилось в одной сплошное мыльное пятно.
Потом я вырубалась и просыпалась, но лишь на несколько мгновений. И каждый раз я была в новом месте. То в скорой, то, кажется, в больнице, ведь было слишком много людей в белом. И то были не ангелы, потому что матерились слишком много, да и были по локти в моей крови.
И только когда отключилась надолго, боль наконец-то отпустила.
* * *Пробуждение было тяжелым. Тело казалось свинцовым и едва удалось разлепить веки. Только когда пару раз моргнула, начала слушать и окружающие звуки. Равномерный писк и отдаленные голоса.
На лице неприятно ощущалась маска, но хуже было то, что я не могла пошевелить даже пальцем.
А вспомнив, что меня на скорости сбила сумасшедшая, то можно было сделать вывод, что после аварии я и инвалидом могу остаться. И эта мысль меня испугала — быть запертой в собственном теле, быть обузой для близких. Это уже не жизнь, а пытка.
Аппарат начал пищать громче и чаще, моё сердце ускорило свой ритм, я это и так знала.
В комнату тут же влетел врач с медсестрой и нависли надо мной. За ними тоже кто-то зашел, но я, не имея возможности крутить головой, не могла глянуть, кто там.
— Госпожа Крон, успокойтесь, с вами всё в порядке, — начал успокаивающе говорить мужчина, на что я только нахмурилась. Ну да, не он же лежит на моём месте. — Если не расслабитесь сами, мы вколим вам успокоительное и вы поспите еще немного, — продолжил он, а мне захотелось его чем-тот стукнуть. Какое спать? У меня слишком много вопрос. И не только о себе. Я надеялась, что Кристина не пострадала, как и кафе. И что Майки не было в машине, ведь он-то не виноват в грехах своей матери.
Увидев, что медсестра достала шприц, я попыталась дышать ровнее и взять себя в руки.
— Отлично! — довольно кивнул мужчина, поправляя очки и махнув медсестре рукой, и та убрала гадость от меня. — Рад, что вы проснулись и хорошо меня понимаете. Это отличный знак.
Я нахмурилась и попыталась задать хотя бы один из своих вопросов, но в итоге только крякнула невнятно и ощутила боль в горле, словно там у меня прошлись наждачной бумагой.
— Тише-тише, — он нажал на кнопочку на кровати и моя верхняя часть тела начала постепенно подниматься. Потом снял мою маску и преподнес стакан воды с трубочкой. Я кое-как сделала пару глотков и облегченно выдохнула. Это сколько я пробыла в отключке, что меня так мучила жажда?
Получив пошире угол обзора, заметила моих дорогих булочек. И все выглядели просто ужасно. Мари — заплаканная и с искусанными до крови губами. Бен же выглядел так, словно уже недели две нормально не спал и не ел, весь осунулся и посерел, а глаза больше не сверкали и не казались такими яркими и живыми как раньше.
— Сколько… — смогла выдавить из себя только это. Сколько я была без сознания, что они оказались настолько вымотанными? Наверняка не отходили от меня и изводили себя переживаниями.
— Две недели, госпожа Крон. Две недели вы были без сознания, — понял меня врач и дал еще немного воды. — И ваши прогнозы были крайне неутешительны. Повреждения головы были слишком серьезны и никто не думал, что вы вообще можете очнуться. Ну, врачи не думали, а вот ваши родные верили в то, что вы к ним вернётесь и отчитаете за то, что себя не берегли.
Я информацию переварила и кивнула согласно. Обязательно отчитаю. Вот выпью ещё пару литров воды, смогу говорить нормально и покусаю обоих.
Мари всхлыпнула, а мой Бен всё так же стоял, как каменная статуя, не двигался и словно не моргал.
— У вас болит голова? — продолжил мистер Брукс — это я у него на бейджике прочитала. Прислушавшись к своим ощущениям, мотнула легонько головой отрицательно. И тут-то поняла — шеей двигать могу. Хорошо. Поэтому сразу попыталась шевельнуть пальцем руки. Но ничего не произошло. Я вообще не ощущала своего тела ниже шеи. — Что вас беспокоит? — уловил мой испуганный взгляд Брукс.
— Не могу пошев… — и снова хрип. Но врач не дурак, понял. Он взял мою левую руку и сжал пальцы. Став более хмурым.
— Вы чувствуете? — спросил он. И я облегченно выдохнула и кивнула. Что же, может, ещё всё пройдет и не всё так страшно, как я себе надумала, когда только проснулась? — Думаю, нам нужно провести несколько анализов, дабы понять весь ущерб после аварии и тогда я расскажу наши дальнейшее лечение. А пока можете немного побыть с родными. Но не долго, вы не должны переутомляться.
Я только фыркнула. Две недели спала. У меня сил должно быть достаточно.
Сестра, как только врач ушел, сразу же подскочила ко мне, взяв левую руку, поцеловала её, прижала ко лбу и расплакалась. И мне стало больно. Не физически, а морально. Потому что я такой сломленной Мари никогда не видела. Да и видя то, как она рыдает, сама всё больше и больше осознавала, что могла умереть. Исчезнуть из этого мира и больше никого из них не увидеть. Не обнять. Не поцеловать.
Посмотрела на Бена. Тот не дрогнул, только отвёл от меня взгляд. Это что ещё за реакция?
— Если ты оставишь её, я тебя сама найду и кастрирую! — рыкнула Мари зло, шмыгнув забавно носом. И я бы даже посмеялась, но… он хочет меня оставить?
— Я не уверен, что имею право… — начал хрипло он, жалобно глянув на мою сестру. Та только фыркнула. Громко так. Ехидно. Как только она умела.
— Это не ты её сбил. Не ты сказал той чокнутой так сделать. И предсказать ты это не мог. Так что не неси чушь. Подойди к ней сейчас же! — рявкнула моя рыжая бестия. И икнула. Громко и звонко. Выругавшись, направилась к выходу из палаты. — Скоро вернусь, только приведу себя в порядок.
Проходя мимо мужчины, хлопнула его по спине, подталкивая ко мне.
Мне же хотелось сразу попросить его уйти. Потому что иметь девушку-инвалида — слишком тяжелое бремя. Лучше я найду все же себе новый город, запрусь в квартире, заведу пару котов и буду жить только с ними до конца своих дней.
Но взять и сказать ему такое? Я всё же была эгоисткой. Да и нельзя было сейчас так с ним поступить, когда его по всей видимости мучает вина. И не просто мучает, она сжирает его изнутри.
