Мирра Блайт - Посланец небес

– Привет! – странно было слышать подобное приветствие из уст человека, о котором ни минуты не переставала думать с тех пор, как уехала из Брайдвуд-хауса. Нетвердыми шагами Анна подошла к стулу и села.

– Что ты делаешь здесь?

Эдвин смотрел на нее ничего не выражающим, каким-то отсутствующим взглядом, сидя очень прямо, положив ногу на ногу, а руки – на подлокотники кресла. Он казался страшно, невозможно красивым. Неужели можно было забыть об этом? Его красота снова потрясла ее.

– Ты давно здесь? – тихо спросила Анна, слегка подавшись вперед. В джинсах, в просторном свитере, она сидела, засунув ноги под стул.

– Наверное, около получаса, – ответ прозвучал без улыбки, холодно и несколько раздраженно. – Твоя мама была так добра, что угостила меня чаем с бисквитами.

– Что же ты здесь все-таки делаешь? – повторила она свой вопрос. Эдвин поднялся и беспокойно зашагал по комнате.

Гостиная Фаррелов была небольшой, обставленной очень скромно. На окнах – выцветшие оранжевые с зеленым занавески, у окна – купленный по случаю старый стол, но с красивой лампой на нем и несколькими фарфоровыми статуэтками. У стены – комод с тремя ящиками, в углу на тумбочке телевизор. После развода было туго с деньгами, чего мать так и не смогла простить отцу. Теперь все это казалось совершенно неважным. Сейчас перед ней сидел Эдвин Коллард, и все остальное отступало. Но ее гость, видимо, с трудом держал себя в руках. Казалось, ему хочется запустить чем-нибудь тяжелым в стену или в нее.

– Отец заболел, – резко сказал он. Анна в ужасе привстала со стула.

– Как заболел? Что с ним? Он вызвал врача?

– Как, что, почему! – передразнил Эдвин. – Какая забота! Знай я тебя хуже, решил бы, что он и впрямь тебе небезразличен.

– Но ведь так и есть!

– Да, именно поэтому ты уезжаешь из Брайдвуд-хауса, даже не попрощавшись со стариком. – Лицо вспыхнуло от злости, как будто в один момент соскочила маска безразличия. Это было так удивительно. Анна уже приготовилась к сарказму, к злобным выходкам. Конечно, она виновата, н ее отъезд должен был задеть обоих Коллардов. Но разве он не понимает, что все дело в нем, от него она сбежала. Нет, этот гнев имел еще какую-то причину.

– Сейчас объясню, почему пришлось уехать, – пробормотала Анна испуганно и смущенно.

– Ох, конечно, объяснишь. Неожиданные обстоятельства! Исчерпывающее объяснение. Тебе, наверное, даже не пришло в голову, что отец будет волноваться!

Да, действительно, это не приходило в голову. Но ведь она больше не нужна Джулиусу? И дала возможность избежать неприятного разговора. Может быть, все же она совершила ошибку? Не облегчила ситуацию, а наоборот, заставила его переживать и думать о ней Бог знает что.

– Прости. – Теперь, правда, простым извинением не загладишь свою вину. Однако, черт возьми, почему она должна выслушивать все это с таким видом, словно совершила какое-то тяжкое преступление?

– Ладно, твои извинения мне совершенно ни к чему, – сказал Эдвин раздраженно. – К тому же они кажутся совершенно неискренними. Но отец попросил меня съездить за тобой, и я привезу тебя.

Она не смогла скрыть охватившей ее тревоги, а он наклонился к ней и прорычал:

– Ты наверняка не жаждешь встречи с ним. Поверь, мне тоже совсем не хотелось ехать сюда, но я подчинился, хотя и без особой охоты Он улегся в постель и теперь не пошевелится, пока ты не приедешь.

– Но я не могу сейчас ехать.

– Не можешь. Тем не менее тебе придется. Пока ты будешь снова ссылаться на непредвиденные обстоятельства, он протянет ноги.

– Что – Анна растерялась, но он не дал времени переварить эти слова, а схватил за руку и потащил к двери.

– Ты не имеешь права так врываться и приказывать. Это мой дом, дом моей матери.

– Я даю пять минут на сборы, и если ты не сделаешь этого сама, то я помогу тебе.

– Да что же туго такое, в самом деле! – разозлилась Анна.

Эдвин посмотрел на часы и жестко проговорил.

– Давай быстро. И так с этим глупым поручением потерян чуть ли не весь день. Больше не могу тратить время.

Анна была готова расплакаться. Глупое поручение? Это обо мне?

– Бедный, бедный. – Она постаралась сдержаться и говорить чем же холодным тоном – Мне так жаль, что тебе приходится всем этим заниматься.

– Мне тоже жаль.

Она повернулась и вышла из комнаты. В холле, тяжело вздыхая, слонялась без дела мать.

– Джулиус заболел, – сказала Анна. – Мне нужно вернуться в Брайдвуд-хаус, надеюсь, всего на одну ночь.

Она стала подниматься по лестнице, мать – следом за ней.

– Кто этот человек?

– Его сын.

– Ты никогда не упоминала о нем.

– Прекрати, мама. Она принялась швырять вещи в сумку. – Просто я не думала, что это заинтересует тебя.

– Значит, по-твоему, я плохая мать? Вырастила тебя одна, а теперь ты говоришь мне, что я плохая мать?

– Да нет же! – Анна повернулась к ней. – Просто…

Вдруг мать с каким-то смущением потупила взгляд.

– Ты любишь его?

– Почему ты так решила?

– Прочла по твоему лицу.

Они посмотрели друг на друга, и неожиданно между ними возникло чуть-чуть взаимопонимания, что бывало крайне редко.

– Да, – просто ответила Анна. – Наверное, я просто дура.

– Я должна была бы догадаться. Хочу тебя предостеречь. В свое время, выйдя замуж за твоего отца, я совершила ошибку. Будь осторожна.

Анна кивнула. Старая песня. Но сейчас нужно бежать, пока Эдвин не ворвался в спальню и не выволок ее из дома.

Тот нетерпеливо ждал ее внизу, у лестницы, и она спустилась и пошла вперед, не обращая на него никакого внимания. Не хотелось видеть эту презрительную улыбку и слышать, что на свете есть масса гораздо более интересных дел, которыми он мог бы сейчас заняться.

Они проехали весь Лондон в неловком молчании. В сущности, им не о чем было разговаривать, а соблюдать простую вежливость он и не пытался. Его отправили выполнять определенную миссию, и он великолепно справился с заданием. Разговор – это излишество, и он не собирался баловать ее. Казалось невероятным, что это тот самый человек, с которым они занимались любовью, из-за которого она забыла все на свете.

После часа молчания Анна не выдержала и, глубоко вздохнув, в отчаянии сказала:

– Ты злишься на меня, знаю. Я уехала, не сказав ни слова ни твоему отцу, ни тебе. Но хочу, чтобы ты знал…

Он не дал закончить. Ударил кулаком по рулю с такой яростью, что она в ужасе вжалась в сиденье.

– Мне не нужны твои объяснения, не желаю их слушать, – огрызнулся он, даже не повернув головы. Анна смотрела на его профиль со смешанным чувством тревоги и смущения. Снова показалось – что – то здесь не так. Какое-то неуловимое чувство, возникшее в глубине сознания. Анна слегка нахмурилась и стала смотреть в окно, злясь на него, на себя, на весь свет. Вновь воцарилось молчание.