Харриет Гилберт - Вот такая любовь

Девушка достигла своей цели; она даже перестаралась. Витторио был вне себя – он метался по комнате, опрокидывая попадавшуюся ему на пути мебель, что-то выкрикивая по-итальянски и колотя кулаками по двери; Лили не подозревала, что его можно довести до такого состояния. Наконец Витторио стал постепенно приходить в себя; краска с его лица сошла, он тяжело привалился к стене и сказал:

– Наш разговор не окончен; я слишком долго ждал его.

Тяжело опираясь на перила, он медленно спустился вниз; на кухне что-то звякнуло, и Лили поняла, что Витторио достал из бара бутылку, очевидно, решив напиться.

Сердце ее наполнилось горечью и раскаянием. Разве он был в чем-нибудь виноват? Просто она беззаветно любила его и не желала делить эту любовь с призраками прошлого. Последней каплей в чаше ее страдания были простодушные слова ребенка: они, в отличие от слов Стефано Беллини, были сказаны без всякого злого умысла, но заставили ее невыносимо страдать.

Желая загладить свою вину перед Витторио, Лили спустилась вниз. Он уже лежал на диване, прислонив к полусогнутым коленям книгу. Заложив одну руку за голову, другой он поддерживал стакан вина на груди. В помещении было прохладно и сумрачно из-за опущенных штор на окнах.

– Как ты можешь читать в такой темноте? – примирительно спросила она, опускаясь рядом с ним. Как он вообще мог читать в такую минуту?

– Я не читаю. – Витторио сбросил книгу на пол. – Сейчас я думал о тебе, и о Карло, и о себе самом, и…

– Как Карло? – прервала его Лили на полуслове, догадавшись, что четвертым предметом раздумий была его жена. Куда больше ее интересовал малыш.

– Мальчик очень впечатлителен, как и все дети… Но завтра он обо всем позабудет…

– Сомневаюсь, – возразила Лили. – Бедный ребенок все никак не может забыть тот день, когда в последний раз прозвонил этот колокол.

– Что ты имеешь в виду? – Витторио нахмурил брови.

– Бог ты мой! – с отчаянием промолвила Лили, недоуменно глядя на него. – Так ты ничего не знаешь?

– Чего я не знаю, черт возьми? – он стремительно привстал, пролив при этом на рубашку вино. Глаза его гневно блестели.

– Так ты и вправду ничего не знаешь! – воскликнула Лили. – Ты совершенно не интересуешься, чем живет твой сын. Ты оставляешь его на попечении полоумной пьяницы-кузины, которая гораздо больше озабочена тем, как ей затащить тебя в постель, чем тем, за что ей платят, ты…

– Затащить меня в постель?! – перебил он Лили, пораженный ее словами.

Лили посмотрела прямо на него, терзаясь сомнениями – что, если она ошибается?

– Я подумала… То есть, мне показалось, что Кристина претендует на большее в твоем доме, чем роль няни при Карло.

– Господи, какую чушь ты несешь! – Витторио не смог удержаться от смеха.

Но Лили отнюдь не считала это смехотворным. Но, может быть, Кристина теряла голову при виде любого мужчины, и именно поэтому Карло остался один в ту ночь, когда Витторио не было. Во всяком случае, Лили пожалела, что затронула эту неприятную тему – Витторио сам разобрался с этим. Кристина исчезла из его жизни.

– Вернемся к ударам колокола, – настойчиво сказала девушка, – ты, выходит, не знал, что Карло панически боится их?

– Нет, не знал. – Витторио поставил пустой бокал на пол и уперся локтями в колени. – Как проявилась у него эта фобия?

– Я бы не назвала это фобией, просто у него связаны со звоном дурные воспоминания. Это напоминает ему о ночи, когда умер мой отец. – Витторио быстро поднял голову, но ничего не сказал, и Лили продолжала: – Когда Карло пришел ко мне вчера во время грозы, я хотела позвонить, чтобы позвать тебя. Я ведь тогда не знала, что тебя нет дома. С Карло чуть не сделалась истерика, он закричал, что ненавидит колокол, потому что в него звонила бабушка. Тогда я не знала, что он имел в виду, но сегодня поняла. – Лили с трудом сглотнула, тон ее стал менее суровым. – Сегодня… сегодня Карло позвонил, чтобы позвать кого-нибудь мне на помощь. Думаю, это стоило ему немалого мужества. – Лили порывисто вздохнула. – Стефано Беллини ретировался, и я пошла искать Карло. Он бился в истерике, кричал, что ненавидит звук колокола, потому что в последний раз он звонил, когда умер дедушка.

Витторио запустил руку в волосы и долго молчал; когда же он наконец заговорил, в голосе его звучала глубокая печаль:

– Я не знал, что это оставило такой след в его сердце. Он очень любил Хьюго. Наверное, в его сознании удар колокола связан с потерей дорогого и любимого человека. – Он бросил быстрый взгляд на Лили. – Может быть, он подумал, что на этот раз потеряет тебя, – тихо закончил он.

Слова эти поразили Лили в самое сердце. Теперь она понимала, как сильно нуждался в ней Карло, нуждался в ее женской, по-матерински нежной любви. Ей стало больно, ведь она тоже любила его, а ему действительно предстояло потерять ее. Завтра она уедет в Англию, уедет, как только рассветет. Остаться здесь было слишком мучительно. Лили встала и вяло побрела на кухню, чтобы налить себе стакан вина. Потом она долго стояла у двери прачечной, бессмысленно уставившись на тенистый маленький дворик. Солнце уже садилось, уступая место ночной тьме… Да, она уедет, она должна уехать, и Витторио не остановит ее. Она грустно улыбнулась уходящим за горизонт виноградникам, словно прощаясь с ними. Если бы Витторио хотя бы попытался ее удержать, может быть, все еще сложилось бы по-другому. Поглощенная этими невеселыми мыслями, Лили не заметила, как совсем стемнело. Возвратившись в кухню, она удивилась – Витторио все еще был там.

– Что ты тут делаешь?

– Готовлю ужин, – ответил он, – у меня крошки не было во рту чуть не с самого утра, и у тебя, кстати, тоже…

– А как же Карло? Ты что, опять собираешься бросить его одного ночью?

– Карло не…

– …Не обделен ни любовью, ни средствами… – едко отозвалась Лили.

– Да прекратишь ты наконец или нет? – гневно оборвал ее Витторио. – Мой сын находится в полной безопасности, он спокоен и здоров, ему – во всяком случае, в данный момент – гораздо лучше, чем нам с тобой. – Он помолчал, словно собираясь с мыслями. – Лили, мы должны решить, как нам жить дальше, а потом уже обсудим, как быть с Карло. За него не беспокойся, с ним Джина, которую он любит. Она тоже его любит, и…

– Кто она, эта Джина? – насторожилась Лили. – На нее можно положиться?

– Джина замужем, у нее есть собственные дети, она добрая и великодушная женщина. Такова же и ее сестра, которая в данный момент присматривает за детьми самой Джины. В итальянских семьях так принято, мы все помогаем друг другу в беде. Просто мы все – одна большая семья!

Лили вдруг ощутила чувство жгучей зависти. Раньше она и не подозревала, что бывают такие отношения между людьми, – не знала, пока не приехала сюда, на холмы Тосканы, и не увидела сама, как держатся друг за друга эти люди, как они дорожат семьей, членом одной из которых могла бы стать и она. Но в ней играл дух противоречия.