Кара Уилсон - Пропавший жених
— Это ты мне рассказываешь, детка? — захохотал Санчес. — Мы с Ботсфордом уже лет пять обделываем свои делишки, и что-то я не замечал, чтобы ему разонравилось. Но так кинул меня он впервые!
Род сложил руки на груди. Полицейские, кроме Риччи Таккера, еще до этого вышедшие из машины, стояли у дверей и не слышали разговора.
— Сколько он тебе задолжал?
— Двадцать косых. — Санчес хохотнул. — Не хило, да?
— Двадцать тысяч долларов? — Энн не верила своим ушам. — Это все вранье! Он просто… — Она в растерянности замолчала.
— Так какого дьявола ты ехал за нами? — спросил Род. Он уже знал ответ, но все же хотел убедиться.
— Думал, вы меня к нему приведете. Ведь его все выходные днем с огнем не сыскать!
Род взялся за ручку открытой дверцы и как бы ненароком резко дернул ее, прищемив Санчесу ноги. Тот завизжал как поросенок.
— Колись, Санчес! Ты правда Шона ищешь? Может, ты его уже отыскал?
— О чем это ты?
Род отпустил было дверь, но, увидев, что ничего не добился, опять потянул ее на себя. Санчес испустил душераздирающий вопль.
— Оставь в покое дверь! Я подам на тебя в суд! Ты меня пытаешь!
Рейнджер посмотрел на них и многозначительно отвернулся.
— Да будет тебе, Санчес. — Род прижал дверь к его ногам. — Говори без обиняков. Знаешь ты о похищении Шона Ботсфорда или не знаешь?
— Каком еще похищении?! — завопил тот. — Я-то тут при чем? Может, Ботсфорда и похитили, но устроил-то все не я. Я кто? Мелкая сошка!
Черт его знает, звучит убедительно. Род отпустил дверь. Санчес, охая, принялся растирать лодыжку.
— Спасибо, — сказал Род Риччи Таккеру и вышел наружу.
— И все? — спросила Энн.
— Если у тебя нет других вопросов.
Мгновение она размышляла, а затем покачала головой.
Он кивнул.
— Эй, — крикнул Риччи, — а с ним-то что делать?
— Дай нам полчаса форы, а потом выпускай.
— Господи, ну и вид у меня! — проговорила Энн, оглядывая свой наряд.
На ногах синяки и царапины, шорты в грязи, футболка порвалась. Она дотронулась до ладони и поморщилась. Погоня не прошла даром!
Род молча вел машину. Они уже подъезжали к ранчо. Въезд украшали два огромных кактуса. На вершине холма располагалось длинное одноэтажное здание, вдалеке виднелись конюшни и еще какие-то постройки. Вокруг не было ни души. Род остановил джип и вышел. Энн засеменила за ним.
Он выглядит как настоящий хозяин. Эта куртка, перекинутая через плечо, длинные волосы, собранные кожаным ремешком. Род посмотрел на нее, будто интересовался ее реакцией. Она тоже взглянула ему в глаза, чувствуя всю важность момента. Ведь он привел ее в свой дом.
Внутри оказалось темно и, как ни странно, довольно прохладно. Стены были украшены индейскими рисунками, на полу красовались ковры, по углам стояли глиняные горшки.
— Дальше по коридору, — сказал Род, — ванная. Лей воды, сколько хочешь, не экономь.
— А ты куда? — пролепетала Энн, потрясенная представшим перед ней великолепием.
Он взглянул в ее глаза.
— На улицу. В доме, где живут ковбои, тоже есть душ. Там и вымоюсь. Заодно и поговорю с ними. Когда закончу, встретимся на кухне.
Энн не сразу отправилась в ванную. Она посмотрела пожелтевшие фотографии, на которых, вероятно, были запечатлены предки Рода, потрогала ковры, полюбовалась рисунками.
Нигде не было видно ни малейших следов женского присутствия. Дом был обставлен со знанием дела. Все вокруг говорило: его обустраивал сам Род. Сам подбирал ковры, мебель, сам красил дом.
Как ни странно, Энн почувствовала себя здесь на месте. Подобного ощущения у нее не возникло, когда Шон привел ее к себе в квартиру. Энн встала под душ и принялась намыливать голову, надо было вымыть песок из волос.
Занавеску резко отодвинули. Энн вскрикнула и посмотрела, кто это хулиганит. Перед ней стояла маленькая морщинистая старушка. И оглядывала ее с ног до головы без тени смущения.
— Ты Энн? — спросила старушка.
Вопрос, может, и логичный, но вот время выбрано неудачно. Подождала бы хоть, пока она выйдет из душа!
Энн прикрылась руками, одновременно пытаясь потянуть на себя шторку.
— Да… Это я… Энн.
В глазах старушки показалось любопытство. Через мгновение она вернула шторку на место.
Энн прислонилась к деревянной стене ванной. Это еще кто такая? Наверное, та экономка, о которой упоминал Род. Она предполагала встретить молодую энергичную девушку. Или строгую женщину вроде Этель, ее секретарши. А оказалось, что это старушка с длинными волосами. И лицо и одежда выдавали ее индейское происхождение.
Энн поспешно смыла с себя остатки пены, прополоскала волосы водой и выключила душ. В ту же секунду занавеска отъехала в сторону и морщинистая рука протянула ей большое банное полотенце.
— Спасибо.
Но старухе, видно, было плевать на вежливость. Полотенце Энн не получила. Вместо этого ее схватили за руку.
— Выходи.
— Но…
— Выходи.
Делать нечего. Энн осторожно вышла из душа, прикрываясь руками. Старуха накрыла ее полотенцем и принялась вытирать насухо. Вот это да! Как это понимать? Гостеприимство по-индейски? Старуха массировала ей груди, с одобрением разглядывая соски. Затем поместила полотенце ей между ног. Энн свела ляжки и схватила полотенце.
— Спасибо… С этого момента я сама справлюсь.
Старуха не скрывала разочарования. Нехотя отдав полотенце, она отошла в сторонку и, загадочно улыбаясь, продолжала наблюдать за ней.
— Благодарю вас, — повторила Энн.
Надо бы сказать «можете идти». Но неудобно вроде как-то: старуха обидится. Энн обернула полотенце вокруг тела и открыла дверь, намереваясь выпроводить старуху. В проеме она увидела Рода.
— Все нормально?
Энн с размаху захлопнула дверь. А какой у нее еще был выход? Силой выгнать старуху? Нет уж, пусть смотрит, если ей так хочется. Она повернулась к ней и закончила вытирание. Было в этом нечто… приятное. Словно свободой повеяло. Энн и раньше не особенно стеснялась наготы, но и в школе и в колледже в общий душ не ходила. И никогда не раздевалась в присутствии соседок по комнате. Энн потянулась к одежде, которую оставила на вешалке. Одежда пропала.
Старуха протянула ей короткий халатик.
Энн покачала головой. Нет уж, это слишком!
— Где мои вещи?
— Выбросила.
— Что, все? — Она вытаращилась на старуху.
— Нет, кое-что бросила в стирку.
Энн вздохнула. Делать нечего. Придется надевать халат, хоть он ей и до колен не доходит. Она собрала остатки мужества, сбросила полотенце, а старуха тут же накинула на нее халатик, затянула пояс и положила руку на пять сантиметров ниже пупка.
