Хочу быть твоей - Кейт Хьюит
– Ты уверена?
– Конечно да.
Ангелос смотрел на нее мучительно долго, затем кивнул.
– Ну хорошо. Тогда пойдем, – сказал он и мгновенно подхватил ее на руки.
Выйдя с ней из кабинета, он понес ее в свою спальню.
Глава 14
Обхватив его за шею, Талия дрожала от предвкушения. Войдя в спальню, Ангелос ногой захлопнул за собой дверь, затем положил Талию на огромную кровать, покрытую шелковыми темными простынями. Широко раскрыв глаза, Талия смотрела на то, как он расстегивает свою рубашку. Она уже видела его обнаженную грудь – когда они ходили на пляж купаться, – но никогда не видела его в таком возбужденном состоянии: глаза его горели страстью, и он расстегивал рубашку, не сводя с нее глаз.
Прерывисто выдохнув, Талия подумала, надо ли ей говорить ему о том, что она невинна. Но, может быть, он знал? Ведь она призналась ему, что жила как отшельница последние семь лет.
– Ты не передумала? – низким голосом спросил Ангелос.
– Нет, конечно нет. – Все ее тело дрожало от желания снова ощутить его.
– У меня нет никаких противозачаточных средств, – сказал он ей, и пальцы его застыли, сжав пуговицу рубашки. Глаза его расширились, когда он вспомнил об этом. – Я никогда… – Талия с изумлением увидела, что щеки его слегка покраснели. – Мне они здесь были не нужны.
– Я принимаю таблетки, – заверила его Талия. Она принимала их с шестнадцати лет для урегулирования своих обильных менструаций. – А что касается… другого, я не… то есть я… – Она хотела сказать ему, что она девственница, но Ангелос прервал ее кивком.
– И я тоже.
Она поняла, что говорит он совсем не об этом.
– Все ясно, – добавил он, и Талия представила себе, какое смущение было написано на ее лице.
– О, хорошо. Ну тогда… – Момент для признания был упущен. И ей не хотелось охлаждать его пыл, потому что Ангелос, похоже, был из тех мужчин, которых смутил бы секс с девственницей.
– Замечательно, – сказал он, хищно улыбнувшись. Расстегнув рубашку до конца, он швырнул ее в сторону, обнажив свои роскошные плечи.
Талия была рада тому, что ей не пришлось ему ничего объяснять, тем более что она потеряла способность говорить и даже думать. Ангелос был великолепен – со своими растрепанными волосами, горящими глазами и обнаженной грудью.
С пересохшими губами она наблюдала за тем, как руки его потянулись к ремню, затем застыли на месте.
– Не надо… – выдохнула она, и Ангелос нахмурился.
– Не надо что?
– Не надо останавливаться, – с мольбой простонала Талия и, удивляясь собственной дерзости, взялась за пряжку ремня и потянула ее к себе.
Он присел рядом с ней на кровать. Его обнаженное тело было твердым и горячим. Талия нежно провела рукой по его груди, и пальцы ее коснулись жестких волосков – игриво, дразняще.
– Я так давно хотела это сделать, – смущенно произнесла она, а затем, не владея собой, поцеловала его в грудь.
Застонав, Ангелос упал на спину, прихватив ее с собой.
– Ты такая сладкая.
– Я… я не уверена, что хороша в этом деле, – призналась она. На самом деле она была совершенно неопытна.
– Поверь мне, ты очень хороша, – сказал Ангелос, одним движением сорвав с нее футболку.
Придушенно засмеявшись, Талия прижалась обнаженными грудями к его груди, вскрикнув от сладостного ощущения.
– О… это так прекрасно!
Ангелос усмехнулся, взглянув на нее, и стал снимать с нее шорты.
– Мы только начали.
Еще один рывок – и шорты валялись на полу, а она лежала перед ним совершенно обнаженная. Удивительно, но Талия не чувствовала никакого смущения. Она купалась в его пристальном взгляде, пожиравшем все ее тело.
Ангелос обхватил ее грудь, медленно погладив сосок. Талия изогнулась всем телом навстречу ему.
– Ты такая красивая, – выдохнул он, и глаза его потемнели от желания.
– Это ты красивый, – прошептала она, и он, рассмеявшись, обхватил губами ее сосок. Запустив руки в его волосы, Талия наслаждалась потрясающим ощущением. – О! – выдохнула она, когда Ангелос поцеловал другой ее сосок. – О, я даже не знала…
Подняв голову, он с некоторым недоумением посмотрел на нее:
– Ты не знала что?
– Что можно испытывать такое… – Она умолкла от переполнявших ее чувств. Ангелос так много давал ей, так много показывал. Если бы она не приехала в Грецию… она никогда бы такого не испытала.
И не важно, что все это кончится через несколько недель и даже, возможно, этой же ночью. И не важно, что она покинет Грецию с разбитым сердцем и в одиночестве. У нее сейчас это есть, и этого будет достаточно. Она никогда не пожалеет об этом.
– Талия… – Ангелос приподнялся на локте и посмотрел на нее. Улыбка его была невыносимо нежной. – Талия, с тобой все в порядке?
Она поняла, что готова была разрыдаться – и не от горя, а от радости.
– Я в порядке, – заверила она его, прижавшись к нему всем телом. – Я в совершенном, полном порядке.
Ангелос поцеловал ее долгим поцелуем, соприкоснувшись с ней языком.
Перевернув ее на спину, он стал гладить каждый изгиб ее тела, пока рука его не прикоснулась к треугольнику между ног.
Талия тихо вскрикнула от шока, и Ангелос вопросительно посмотрел на нее.
– Мне так…
– Приятно? – закончил он за нее, прикоснувшись пальцами к ее самому интимному месту.
– Да, – выдохнула она, инстинктивно раздвинув ноги. – Да…
Тело ее содрогнулось в конвульсиях, когда удовольствие волнами стало окатывать ее, а инстинкт, о существовании которого она даже не подозревала, побуждал ее двигаться дальше. Схватив руку Ангелоса двумя руками, она тихо рассмеялась, ощутив работу его волшебных пальцев.
– О… – выдохнула она.
Одним движением взобравшись на нее, Ангелос стал плавно входить в нее, но вдруг остановился, напрягшись от шока.
– Талия…
Она заморгала, пораженная тем, какую… наполненность она почувствовала.
– Со мной все в порядке, – заверила она. Он стиснул зубы, не желая выходить из нее.
– Но…
– Со мной все в порядке, – настойчиво сказала она, приподняв бедра. Ей так хотелось, чтобы он глубже вошел в нее. Она почувствовала боль – не острую и резкую, а тупую. Это была, скорее всего, приглушенная боль при адаптации.
Ангелос с сожалением сморщил лицо.
– Я не должен был…
– Нет, не надо. – Она прижала пальцы к его губам. – Я хотела этого. – Она пошевелилась под ним, и мышцы внутри ее расслабились, принимая его. – Вот так, хорошо.
– Скажи мне,
