Хэйли Мэнсон - Удивительный дар

Однако вскоре она сообразила, что пройдет совсем немного времени и вся больница узнает, что Патрик бросил ее беременной.

Значит, придется менять работу, сказала себе Анна и стала просматривать газеты в поисках вакансии.

Дома, откинувшись на подушки, она прижала руки к животу. Представив себе крошечное существо, угнездившееся внутри, улыбнулась, и усталые морщинки на ее лице разгладились.

— Я ни о чем не жалею! — с жаром воскликнула она, обращаясь к своему малышу. — Ни об одном мгновении! Твой папа был… — У нее не хватало слов, чтобы описать Патрика, зато остались эмоции, и она с радостью вспоминала о его нежности и страсти, о наслаждении, которое они ощущали в объятиях друг у друга…

Ты был зачат в минуты прекрасной любви, думала Анна, поглаживая живот. И это стоит душевной боли и одиночества, которое мне придется испытать, уйдя из родного коллектива. Нужно уехать куда-нибудь, где меня никто не знает и где моя беременность не станет поводом для досужих сплетен, а малыш будет расти спокойно.

Анна решительно подошла к столу, чтобы подготовить свое резюме и разослать его в те больницы, которые привлекли ее внимание.

— Нам с тобой, — тихо шепнула она, — будет хорошо и вдвоем.

Последовали долгие недели ожидания и несколько собеседований. Наконец Анна смогла вручить старшей сестре Браун заявление об уходе.

— Нам очень жаль вас терять, — сказала та, когда Анна сообщила, что переезжает в Олбани. — Но я охотно дам вам рекомендации — вы отличный работник.

— Спасибо, — радостно улыбнулась девушка. — Мне тоже жаль уходить, но… — Она поразмыслила минуту, а потом решила, что Аманда человек надежный и ей можно объяснить истинную причину своего ухода. — Вы же понимаете, ведь скоро весь персонал начнет загибать пальцы, высчитывая срок моей беременности. Однако я хочу, чтобы вы знали — мне очень приятно было здесь работать, и я буду вспоминать это время с удовольствием.

Аманда вдруг нахмурилась, словно заметив чье-то лицо, промелькнувшее за дверью, но ничего не сказала Анне, и они дружески распрощались.

Новая должность Анны в больнице Олбани мало чем отличалась от прежней.

Когда она проходила собеседование, пожилая администратор сказала:

— Это очень хорошо, что у вас есть опыт выездов с бригадой спасателей. — Она просмотрела документы Анны и неодобрительно приподняла бровь. — Вы беременны?

— Да, — подтвердила та, — но срок еще очень маленький и чувствую я себя хорошо, так что могу работать в полную силу. Я выбрала вашу больницу именно потому, что тут есть группа для детей персонала, чтобы после родов как можно скорее вернуться к своим обязанностям.

Собеседница заметно смягчилась и с улыбкой пожала ей руку.

— Что ж, ваша позиция мне нравится.

Анна прошла в приемное отделение и скоро убедилась, что в эту больницу из окружающих городков и деревень тоже льется нескончаемый поток пациентов. Однако после того как она приняла решение начать новую жизнь, к ней вернулась уверенность в себе, и она радовалась тому, что будет постоянно занята.

В поисках жилья Анна прогулялась по городу и с удовольствием обнаружила, что здание больницы расположено возле большого холма. Она поднялась на его вершину, чтобы посидеть на солнышке.

Конечно, никогда уже не будет так, как в тот день, когда мы с Патриком сидели на холме вместе, с грустью подумала Анна, зато, когда родится мой малыш, я буду приводить его сюда и рассказывать, как важно слушать свой внутренний голос. Одиночество дает человеку покой и душевное равновесие, но иногда общество невидимого собеседника приносит непередаваемую радость общения.

Успокоившись и приободрившись, Анна медленно спустилась с холма. Она решила, что, как только устроится здесь, запишется в местную библиотеку, чтобы прочитать все о друидах.

Ребенок Патрика, возможно, никогда и не встретится с отцом, но я должна позаботится о том, чтобы он знал о своих предках как можно больше, сказала себе Анна.

Теперь ей оставалось только переехать и обосноваться на новом месте. А потом всю оставшуюся жизнь заботиться о малыше, чтобы он вырос здоровым, крепким и сильным, с доброй душой.

Новые сотрудники встретили Анну приветливо. Это были такие же люди, как в любом другом месте, — храбрые и трусливые, самоотверженные и ленивые, внимательные и брюзгливые, и она поняла, что поладит с ними.

Первая ее смена началась довольно спокойно — с малыша, который сломал руку, упав с табуретки.

— Он хотел сам достать с полки пакет с хлопьями, — со слезами на глазах объяснила его мамаша, когда Анна закончила накладывать гипс на худенькую ручонку. — Сколько раз я твердила, что это опасно…

— Ничего, — успокаивающе улыбнулась Анна. — Это же мальчишка. Зато представьте, какой у вас будет помощник, когда подрастет.

— Да, если не покалечится серьезно, — кисло сказала женщина. — Он падал из колыбельки, с детского стульчика, а месяц назад опрокинул на себя деревянную табуретку, да так, что чуть зубы себе не выбил.

— А может, вам стоит перевесить в кухне шкафчики? — предложила ей Анна. — Если ваш сын сможет дотянуться до них сам, ему не придется заниматься альпинизмом.

— Тогда в доме просто не останется еды! — засмеялась мамаша. — Сразу видно, что у вас нет детей.

И она увела сынишку, которого, по-видимому, нисколько не обескуражил очередной визит к врачу. Он с широкой улыбкой помахал Анне здоровой рукой и исчез за углом, а она задумчиво улыбнулась. Да, пока у меня нет материнского опыта, по думала она, но скоро будет. И украдкой провела рукой по чуть подросшему животу. Да, уже скоро.

Тут Анна почувствовала, как высыхает на руках гипс, стягивая кожу, и поспешно принялась отмывать их.

Следующим пострадавшим оказался фельдшер из бригады «скорой помощи». Его укусил за палец пациент, который не желал ехать в больницу.

— Он напился и упал на мостовую, — рассказывал Анне фельдшер, молодой симпатичный блондин с голубыми глазами. — Полголовы в крови, но гонору!.. Можно подумать, что я собрался убить этого старого козла. — Он протянул ей руку, и она осмотрела место укуса. — Даже перчатку прокусил! Слава Богу, мне недавно сделали противостолбнячный укол. Хватит и того, что придется неделю принимать антибиотики.

Анна принялась промывать рану, и фельдшер скривился.

— Нечего гримасничать, — с укором заметила она. — Вам, как и мне, прекрасно известно, что на зубах у человека гораздо больше микробов, чем у собаки. Сами же скажете мне спасибо, что не подхватили серьезную инфекцию.

— Вы правы, — согласился тот, — валяйте дальше.