Абигайль Кейси - Просто сказка

Ральф — не призрак, человек — отыскал губы приготовленной к закланию донорши.

Джессика, не раздумывая, пустила в ход язык.

Теперь ясно, почему жены заводят любовников.

Ральф — не призрак, человек — прервал глубокий поцелуй только после того, как их языки основательно познакомились.

Джессика томным стоном потребовала немедленного повторения.

Все-таки гигантская разница между осторожной слюнявостью задыхающегося старика и энергичным напором раззадоренной молодости.

Джессика призывно облизывала собственные губы.

Но Ральф — не призрак, человек — азартно переключился на груди аппетитной жертвы.

Освободившиеся соски подверглись стремительной атаке.

Джессика замлела от нарастающего возбуждения.

Ральф — не призрак, человек — оказался вне конкуренции.

Джессика вскрикнула от переизбытка любовной химии в крови.

Так еще никто не ласкал ее, никто.

Ни квелый муж.

Ни автослесарь.

Ни рекламный деятель.

А Ральф — не призрак, человек — наращивал и наращивал темп.

Пара секунд на левый сосок.

Пара — на правый.

И снова левый.

И снова правый.

Джессика, испытывая неизъяснимое желание незамедлительно соединиться, перевела любовника, слишком увлекшегося разогревом, на ручное управление.

Ральф — не призрак, человек — подчинился.

Еще не спасенная жертва начала помогать агенту Интерпола, чтобы тот не промазал.

И агент не подвел.

Джессика кое-как выдернула ладони, зажатые между животами, упругими, крепкими, здоровыми животами, без малейших старческих морщин и безобразных складок, без шрамов, свидетельствующих о пересадках.

— Ну, погнали?

Джессика, не ответив на глупый вопрос, принялась задавать совершенно дикий ритм.

Ральф — не призрак, человек — старался поддержать честь Интерпола.

Вот…

Вот…

И вдруг партнеры, использующие операционный стол не по назначению, синхронно заголосили от совпавшего до секундочки ни в чем не поддельного оргазма.

Вот…

К разочарованию нечаянной любовницы, блистательный, великолепный, премьерный акт слишком быстро закончился.

Ральф — не призрак, человек — взял передышку.

Джессика, восстановив нормальное дыхание, вернулась к прерванному диалогу.

— Знаешь, я вспомнила…

— Нашу первую встречу?

— Нет, имя того, кто рассмешил зал единственным убийством в целом акте.

— Крошка, ты можешь меня не отвлекать?

— А в чем дело?

— Ну тебе вряд ли понравится затянувшийся пролог.

— Да, кстати, ты можешь три раза подряд и без антрактов?

— Не пробовал.

— А придется!

8

Плачевная участь

Операционный стол, превратившийся из ложа скорби в ложе страстной и продолжительной любви, перестал ощущать сексуальную вибрацию.

Наступил тот момент, когда похоть и страсть превращаются во что-то чистое и непостижимо прекрасное.

Когда телесное непременно уступает место духовному.

Когда физический оргазм сменяется невиданным катарсисом.

Изможденные любовники, миновав горние высоты, провалились в обоюдный сон, которому не мешали даже по-прежнему сияющие рефлекторы.

Но кара за нарушение устава Интерпола грянула незамедлительно.

Джессика очнулась от истошного вопля.

Своего вопля.

Ей приснилось, что ее трепыхающееся сердце бьется — отчаянно и беспомощно — в хищных руках продажного хирурга, забывшего все медицинские заповеди.

Но действительность оказалась не менее страшной.

Ральф — не призрак, человек — лежал на кафельном полу совершенно голый, и его мускулистые руки, заведенные на спину, были скованы никелированными стерильными браслетами.

А рядом с обезвреженным агентом Интерпола стояла хирургическая бригада в полном составе.

Появился откуда-то сбоку по-вампирски ухмыляющийся пожилой джентльмен в ночной рубашке.

Злодеи-медики расступились.

Томас Джон Крейг-потрошитель, выплюнув мятную жвачку, склонился над скованным агентом.

— Выходит, друзья, нам крупно повезло.

Главный хирург и ассистенты ответили заказчику отвратным хохотом.

— Можно будет за одну операцию использовать двух доноров.

Хохот повторился.

В унисон задребезжали все инструменты, готовые пластать и резать, пластать и резать, пластать и резать.

— Думаю, мы у этого красавца отрежем самое дорогое.

— Вполне кондиционный пенис, — удовлетворенно произнес главный хирург. — Вполне.

— И пришьем эту штуковинку мне.

— Давно пора, — согласился главный хирург. — Давно пора.

— И сделаем это красавцу без наркоза.

— Люблю, когда голосят клиенты, — с энтузиазмом сказал главный хирург. — А последний вопль вообще ни с чем не сравним.

Но тут внезапно заговорил обреченный агент Интерпола.

— Вы знаете, господа, что убийство с целью трансплантации уголовно наказуемо.

— Ой, испугал!

Главный хирург выбрал самый острый скальпель.

— Да ты знаешь, голубчик, сколько на моем счету изуродованных трупов?

— Вам грозит пожизненное заключение.

— Хватит засорять мне мозги юридическими угрозами. — Главный хирург поиграл скальпелем. — А может, начнем с вашей милой супруги?

Томас Джон Крейг-потрошитель уставился на Джессику, посмевшую заниматься сексом перед столь ответственной и сложной операцией.

— Хорошая идея. Пусть красавчик наслаждается, глядя, как его партнершу разбирают на запасные части. Орган за органом. Орган за органом.

— Нет, пожалуйста, начните с меня! — В голосе Ральфа — не призрака, человека — появились умоляющие нотки. — Начните с меня!

Но бригада извергов, не обращая внимания на лепет бывшего агента, разжалованного в доноры, переместилась к владелице жуткого замка.

— Дайте этой развратной особе наркоз! — приказал заказчик.

Над неверной женой нависли двое.

— Сопротивляться бесполезно.

— А то закопаем без гроба.

Прозрачная маска накрыла лицо Джессики, не желавшей добровольно расставаться со своими внутренними органами.

Томас Джон Крейг-потрошитель стянул через голову ночную рубашку.

— А ты, красавчик, не отворачивайся, не отворачивайся!

Джессика, мотая головой, пыталась освободить лицо от маски с наркозом.

Не хочу!..

Но сладковатый приторный газ действовал быстро.

Джессика беспомощно напрягла прикованные руки.

Не хочу!..

Джессика беспомощно подергала зафиксированными ногами.