Мэлисса Лэнг - После шторма

— Ты представить себе не можешь, какое облегчение я испытал, получив твое согласие поужинать со мной и выслушать меня. Я считал, что обрел друга, родственную душу. К тому же в то время я думал, что ты встречаешься с парнем и тебе больше никто не нужен. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю.

Он бросил быстрый взгляд на лицо Долли, освещенное недавно зажегшимися вокруг клумб фонариками. В мягком полумраке она показалась ему прекрасной, как никогда. В неподвижном вечернем воздухе плыли звуки известной песни Элвиса Пресли, исполняемой музыкантами в ресторане, в которой тот умолял сидящую рядом девушку нежно и верно любить его до конца отпущенных им дней…

Внезапно Хоуп вздрогнул, потому что Долли заговорила.

— У меня сложилось несколько иное мнение насчет всей этой истории, Ник. Но я не собираюсь никого ни в чем винить, потому что сама виновата — нельзя быть такой доверчивой! Похоже, у меня уже входит в привычку постоянно оказываться в дураках…

Она хотела добавить еще что-то, но в это время в отдалении показалась группа парней и девушек, очевидно, только что покинувших «Шатольон» и направлявшихся в свои номера в отеле. Заметив сидящих на скамейке Долли и Ника, молодые люди свернули на другую дорожку.

Хоуп молча ожидал, пока они скроются из виду за кустами, приобретшими стараниями садовников идеальную форму шаров, конусов и даже животных. Он решил во что бы то ни стало спокойно рассказать Долли всю правду и постараться представить себя в лучшем виде еще до того, как в ее глазах появится непробиваемый лед и она окончательно откажется от всего, что было между ними.

— Долл, — тихо начал он, — я же рассказывал тебе о дебоше, устроенном напившейся до чертиков Эммой у меня дома в ту ночь, когда мне предстояло вылететь в Америку. Следовательно, поведение Эммы на вилле директора не должно быть для тебя неожиданностью. И поверь, это был самый легкий вариант. Если бы Эмма напилась так, как она обычно это делала, все могло оказаться гораздо хуже. Первое время после нашего знакомства она держала себя в руках, а если я и замечал что-то необычное в ее поведении, то относил это на счет присущей ей экстравагантности. Поначалу некоторые ее поступки даже вызывали у меня восторг, потому что я принимал развязность за неординарность. — Ник секунду помолчал. — По правде сказать, в Мельбурне мне было довольно одиноко и я сам иногда подумывал о женитьбе, хотя Эмма об этом не подозревала… Впрочем, она, похоже, что-то все-таки почувствовала и начала решительно действовать в этом направлении. У нее довольно двойственный характер, и она при разных обстоятельствах может раскрываться то с худшей, то с лучшей стороны…

— Ник, — прервала его Долли, — почему ты не можешь понять, что я не желаю вдаваться в подробности твоих отношений с Эммой?

Ее вопрос прозвучал холодно, но за внешней враждебностью она пыталась скрыть свое волнение, вызванное близостью Хоупа.

Очевидно, Нику передалась ее напряженность, потому что он пристально вгляделся в ее лицо и сказал:

— Нет уж, Долл, извини, но я все же намерен продолжить обсуждение темы, которая сейчас больше всего волнует нас обоих.

Бархатистые, ласкающие звуки его голоса так сильно подействовали на нее, что она не нашлась с ответом и замерла, устремив взгляд на яркий серп луны и ближайшие к нему точечки звезд.

— Итак, мы остановились на том, что Эмма обладала двойственной натурой, — продолжил Ник. — Лишь гораздо позже я понял, что она уже давно поставила себе цель выйти замуж. Подобного приключения в ее жизни еще не было, в то время как большинство подруг уже состояли в браке. И тут подвернулся я. Конечно, Эмма сделала все возможное, чтобы очаровать меня. И на какое-то время ей это удалось, тем более что внешностью ее Бог не обидел. Насколько я понимаю, отец Эммы тоже был не прочь сплавить кому-нибудь давно вышедшее из-под контроля дитя. Словом, не прошло и нескольких недель после знакомства, как мы поженились. — Голос Ника пресекся. Как видно, рассказ о своей роковой ошибке давался ему с трудом.

Долли взглянула на него.

— Понятно, Ник. Теперь я знаю все. Этого достаточно, спасибо.

— Но это еще не конец… — начал было Хоуп, но договорить ему не удалось.

9

— Долл! Ник! Неужели это вы? — неожиданно прозвучало совсем недалеко от дорожки, откуда меньше всего можно было ожидать появления кого-либо.

Вздрогнув, Долли подняла голову и увидела Уну, которую поддерживал под руку Ден Коум.

— Как вы здесь оказались? — поинтересовался Ник.

— Мы закончили работу, и я вывел Уну через заднюю дверь — этот путь короче, чем если бы мы направились через мостик, — пояснил Ден.

— Но как же вы пересекли ров с водой? — не сдавался Хоуп.

Ден весело рассмеялся.

— Не думаешь же ты, что ров окружает весь ресторан! Он всего лишь выполняет декоративную функцию и заканчивается ярдах в пятнадцати отсюда. — Он показал большим пальцем себе за спину, в том направлении, откуда они с Уной пришли. — Там очень удобные подъездные пути, иначе как бы в ресторан доставлялись продукты!

— Можно немного посидеть с вами? — спросила Уна.

Долли тотчас воспользовалась этим и пригласила их присесть на скамейку. Личные переживания заставили ее позабыть о времени, но, взглянув на часы, она удивилась, что уже так поздно, и решила отправиться домой вместе с ними.

— Как здесь хорошо! — медленно произнесла Уна, с наслаждением вдыхая аромат роз. — Я и не знала, что вы облюбовали эту скамейку. Вы часто сюда приходите? — Она хитро взглянула на Долли.

Та замялась, не зная, что ответить, но ее выручил Ден:

— Я могу тебе сказать — не часто. Хотя мне почти каждый день доводится возвращаться домой этим путем.

Долли благодарно взглянула на него и перевела разговор на менее опасные темы. Минут двадцать они говорили о деятельности оздоровительного центра, а потом Долли заметила, что уже поздно и пора отправляться по домам.

Все вместе дошли до дома врачей, где Ден и Уна попрощались и отправились дальше. Долли вздохнула, глядя им вслед, потому что она снова оказалась наедине с Ником.

— Долл, мне осталось сказать всего несколько слов, — настойчиво произнес тот, понимая, что она может не согласиться на следующую встречу без свидетелей.

— Ник, меня это больше не касается.

— Возможно, но зато это касается меня! — хрипло заметил он, чувствуя, что может окончательно запутаться в силках, сделанных его же руками и хитро расставленных коварной Эммой. Долли и так уже была недосягаема для него, хотя стояла сейчас рядом, — женщина, которую он любил и искал всю жизнь и которая, судя по выражению ее лица, ненавидела его! — Долл, пожалуйста, выслушай меня до конца! — Он умоляюще посмотрел ей в глаза.