Натали де Рамон - Расправить крылья

— Мне кажется, тебе пойдет курить с длинным мундштуком в стиле двадцатых, — заинтересованно предложил Арнульф и тут же спросил: — Марта, а я разве не похож на художника? Почему же у меня ничего не покупают? Может быть, мне нужен другой имидж?

При чем здесь имидж, дурень, пряча усмешку, подумала Марта, не покупают потому, что те, кто должен покупать, даже не догадываются о существовании этой выставки.

— Насчет имиджа тебе лучше посоветоваться с Жюлем, — сказала она. — Но, по-моему, ты выглядишь стопроцентным художником, как на картинке в детской книжке про профессии. Все, — она опять посмотрела на часы и покачала головой. — Пока. Удачи, Арни, — Марта, как в детстве, звонко чмокнула его в щеку. — На ужин собираюсь побаловать моих мальчиков карбонадом по-фламандски!

Колокольчик исполнительно прозвонил вслед Марте. Арнульф снова остался один на один со своими картинами. И чем дольше он на них смотрел, тем меньше они ему нравились.

Действительно иллюстрации к комедиям дель-арте! Как я мог потратить столько времени на эти карикатуры! Понятно, что Марта ни словом не обмолвилась о них и не предложила купить. Марта деликатная…

Снова затренькал колокольчик. Арнульф еще не успел помечтать ни о возвращении Марты, ни даже о визите самой Ирен, как в зале стремительно возник щупленький быстроглазый брюнетик с усиками и в дорогом костюме.

— Отличная погодка, мэтр! Как продвигается бизнес? — Он весело протянул руку, словно Арнульф был его старинным приятелем, и непонятно почему сразу расположил художника к себе.

— Спасибо, потихонечку. — Арнульф улыбнулся, пожимая сухонькую ладошку.

— Согласен, мэтр! Успех — это сам процесс, а не внезапно свалившиеся деньги! — значительно провозгласил мелкий брюнет, задорно глядя на Арнульфа снизу вверх. Он был едва выше его локтя. — Посмотрим товар, мсье?

Глава 44, в которой я давно не проводила будни дома

Я очень давно не проводила будни дома, поэтому чувствовала себя отъявленной прогульщицей и еще несколько раз созванивалась с Мишелем по каким-то ерундовым вопросам, но на самом деле мне ужасно хотелось с ним поделиться, ведь Мишель — действительно моя единственная подружка и у меня сто лет не было поклонников.

Едва лишь мои кавалеры узнавали, что я удачливая бизнес-леди, они либо исчезали сразу, либо становились такими меркантильными и обидчивыми, что уж тут не выдерживала я. Понятно, кому понравится, что женщина успешнее и богаче тебя! А вот Вендоль не закомплексовал, решив поставить бабу на место… Или в своей неотразимости он вообще не способен думать? Да и Арнульф тоже без комплексов.

Пока… Я ведь сама сразу перевела разговор на другое, едва лишь он стал интересоваться моими отношениями на работе. Но потом я же по-честному рассказала ему про лекала и про массовый пошив, мог бы и догадаться. Хотя он даже не слушал…

Неужели его не интересует, кто я? Неужели он является ко мне лишь ради того, чтобы покувыркаться в постели и порисовать отдельные части моего тела? Что, ради этого рисковать жизнью, лазая по балконам? А вдруг сегодня он не придет? И вообще больше не появится никогда?

Чтобы как-то убить время до вечера, а также сомнения и беспокойство, я решила поиграть в примерную хозяйку и занялась уборкой. Я даже затеяла ручную стирку, лишь бы только не спускаться в прачечную и не покидать квартиру.

С тазом мокрого белья я вышла на балкон. Справа наблюдал за улицей пятнистый дог, слева на своей плантации возилась мадам Накорню, а на полу моего балкона лежал большой букет симпатичных садовых ромашек. Понятно, что ни пес, ни старушка не могут быть к нему причастными. Моя соседка, конечно, способна вырастить любые цветы, но с чего бы ей таинственно подбрасывать мне букет? Стало быть, ромашки могли попасть сюда только с балкона надо мной.

— Добрый день, мадам Накорню! Отличная погода.

— Добрый день, милочка. — Бабуля выглядела обиженной. — Мне, конечно, нет никакого дела, но на твоем месте, Ирен, я поменяла бы замок и не бросала балкон открытым. — И она торжественно удалилась.

— Спасибо! — крикнула я ей вслед и наклонилась, чтобы поднять букет с пола.

И вдруг совершенно явственно вспомнила свой сон. Он напрочь вылетел из головы от разбудивших меня телефонных звонков, но ромашки были посланы мне словно специально для того, чтобы освежить память.

Все яркое, как в цветном фильме. Мы с Арни идем по залитому солнцем ромашковому лугу. Впереди скачет вприпрыжку маленькая белокурая девочка.

— Ганна! — зовет ее Арни.

Девочка останавливается, оборачивается, восклицает:

— Мама! Папа! — и бежит к нам, срывая на бегу головки цветов.

Я вижу ее улыбку, голубые, как у Арни, глаза, локоны светлых тонких волос и полные пригоршни ромашек…

Положив ромашки на подоконник, я натянула веревки и принялась развешивать белье. В дверь позвонили. Арни! Прижав букет к груди, я бросилась открывать и, замирая, спросила:

— Кто там?

— Пицца на дом, — ответил мне из-за двери мальчишеский голос.

— Но я не заказывала.

— Мадемуазель Валье, это я, Марко! Пиццу заказал мсье Леду!

— Так бы сразу и сказал. — Я открыла дверь знакомому рассыльному из пиццерии «Миланская трапеза». Его услугами мы не раз пользовались с Мишелем. — Чао, Марко!

Мальчик протянул мне теплую коробку.

— Еще горячая, синьора, — сказал он.

— Грациа, Марко. Как ты думаешь, Джоконда ела пиццу?

— Джоконда? — растерялся он. — Но синьор, в смысле, мсье Леду сказал «как обычно», я и привез вам «Сказку», синьора. Если хотите, можно заменить. Я доставлю вам «Джоконду» через двадцать минут!

Я поблагодарила и отказалась.

— «Сказка» — моя любимая, — заверила я парнишку. — Подожди, Марко. — Я порылась в сумочке и дала ему на чай.

— Грациа, синьора! Желаю вам, чтобы там оказалась новая сказка!

Я улыбнулась, заперла за ним дверь и нетерпеливо открыла коробку. Собственно говоря, «Сказку» мы с Леду обычно заказывали в офис, если возникали проблемные ситуации и нам требовалась разрядка перед «мозговой атакой». Вся штука заключалась вовсе не в пицце, к которой мы оба довольно равнодушны, а в листочке, который неизменно вкладывался в коробку, листочке со сказкой.

Мы по-детски заранее загадывали, что там будет: «Золушка», «Красная Шапочка», «Мальчик-с-пальчик», какая-нибудь малоизвестная «Волшебная сковорода» или популярные «Али-Баба и сорок разбойников»? Когда одному из нас удавалось угадать, это означало, что ситуация разрешится сама собой. «Сказка» редко нас подводила, но сейчас Марко предположил, что там может быть новая история.