Аннетт Бродерик - Отец-холостяк
Да, именно этого она и хотела, этого и ждала, больше ее уже ничто не смущало, даже то, что Стив находился в соседней комнате. Она знала только одно: Тони уезжает и завтра она останется одна.
Легкими поцелуями Тони спускался вдоль ее шеи к ключицам, потом замер и стал поглаживать ее голые груди. Их набухшее напряжение явно говорило о том, что Сьюзен возбуждена не меньше его самого. Губы Тони снова пришли в движение, опускаясь все ниже и ниже. Сьюзен уже не могла более сдерживать стонов охватившего ее желания.
Наконец он припал губами к ее соскам, продолжая все так же нежно и страстно поглаживать ее тело. Не разжимая объятий, Тони опустился вместе с ней на диван. Вот чего так не хватало ей все эти годы – чувствовать на себе тяжесть его тела, ощущать его запах, вкус его разгоряченных губ…
Их поцелуи стали еще более долгими и изматывающими. Сьюзен казалось, она создана лишь для того, чтобы любить этого человека. И сейчас ей хотелось лишь одного – доставлять ему наслаждение.
Руки Тони касались ее с величайшей нежностью, любовно исследуя самые сокровенные тайны ее тела. Ощущение его возбужденной плоти рождало в ней волны радости и еле сдерживаемого желания. Да, она любит его. Ох, как она его любит! В эту ночь она будет думать, будто они навсегда принадлежат друг другу. Они сбросили с себя последние остатки одежды, стремясь слиться воедино.
Тони понимал, что теперь уже отступление невозможно. Она была полностью в его власти. Это уже не невинный ребенок – она понимает, на что идет. Она хочет его так же страстно, как и он ее. Признается она в этом или нет – неважно. Он знает, что она любит его, уже несколько недель как знает! Сейчас она открыто и честно предлагает себя. Снова. О Господи! Все повторяется, как одиннадцать лет назад! Он тряхнул головой, как боксер, получивший нокаут. Нет, не могу я еще раз через все это пройти!
Сьюзен давно уже потеряла всякую способность думать. Она вся отдалась ощущениям – отвечала на ласки Тони, наслаждалась его близостью. Тони был рядом с ней, и она страстно желала его.
Она почувствовала, как он весь вдруг напрягся, и крепче прижалась к нему. Она как бы хотела передать этим движением, что все хорошо, что она любит его, хочет его, страстно жаждет его любви.
Но тут он вдруг отстранился от нее. Судорожным движением, тяжело дыша, он вскочил с дивана и стал натягивать и застегивать брюки.
– Тони? – Сьюзен удивленно уставилась на него.
Он обернулся к ней, но тут же отвел глаза. Не надо сейчас смотреть на нее – а то недостанет сил поступить так, как он должен сейчас поступить. Сейчас он должен ясно дать ей понять, что ситуация уже не та. Оба они изменились. И не может он сейчас взять ее, а потом уехать, как в прошлый раз.
– Что случилось? – прошептала Сьюзен. Он подыскивал слова для объяснения. Не может он все взвалить на себя. Нужно, чтобы и она ему помогла.
– Значит, как любовник я гожусь, а как муж – нет? – Голос звучал хрипло, почти грубо.
Его реплика возымела желаемое действие.
Сьюзен подскочила, будто он дал ей пощечину. Она выпрямилась на диване и растерянно огляделась вокруг. Одежда была разбросана по сторонам. Подняв джинсы, она поспешно натянула их. Блузка превратилась в какой-то мятый комок, но она все же надела ее и стала дрожащими пальцами нащупывать пуговицы и петли.
Глядя на человека, стоявшего рядом с ней и в то же время такого далекого, Сьюзен только и смогла произнести:
– Я люблю тебя, Тони.
Она вся сжалась под его презрительным взглядом.
– У тебя странный способ проявлять эту любовь. Ты лишила меня сына, но готова подвергнуться риску новой беременности. – Он взъерошил свои черные кудри. – Прости, дорогая, но я еще не опустился до роли конюха. Ты не хочешь выйти за меня замуж. Что ж, я принимаю это – ведь другого выхода у меня нет. Но будь я проклят, если я соглашусь стать твоим любовником. – Он схватил пиджак со спинки кресла и пошел к двери. – Скажи Стиву, я очень сожалею, что не попрощался с ним. Но я еще ему позвоню.
Он остановился у двери и взглянул на нее в последний раз, как бы стремясь запечатлеть в памяти ее образ.
Она все еще стояла у дивана, беспомощно глядя на него. Волосы разметались по плечам. Ее слегка пополневшее тело было столь соблазнительно, что он еще раз с горечью подумал, сколь многого лишается, вот так уходя. Но у него свое представление о мужском достоинстве. Он любит ее. Он хочет жениться на ней. Ни на что меньшее он не согласен.
– Тони. – Она протянула к нему руку, будто просила остаться. Тони понял, что не может больше это выносить, еще минута, и все его мужское достоинство полетит ко всем чертям.
– До свидания, Сьюзен. Счастливо оставаться в твоем благополучном, спокойном мирке. Надеюсь, тебе не будет холодно по ночам!
Она смотрела, как он осторожно приоткрыл дверь и тихо затворил ее за собой. Уж лучше бы он хлопнул ею изо всей силы после таких слов!
Тони уехал. Она знала, что так и будет. Она выстояла. И не сомневалась, что права в своем решении. Лицо было мокрым. Сьюзен поняла, что слезы ручьями бегут у нее по щекам. Интересно, как долго она плакала?
Тони уехал. Тони уехал. Тони уехал. Она разделась под этот заунывный рефрен. Следующие недели ее жизни эти два слова будут беспрерывно вертеться в мозгу.
Тони уехал.
Глава девятая
Из окна своего кабинета Сьюзен смотрела на ясное весеннее небо. Была середина апреля. С отъезда Тони прошло уже два месяца. Однако зияющая пустота, образовавшаяся в жизни после его отъезда, так ничем и не заполнилась. Сердце щемило по-прежнему. Сьюзен отчаянно скучала без Тони.
Он сдержал слою и регулярно общался со Стивом. Обычно он звонил после того, как мальчик возвращался из школы, но еще до прихода Сьюзен с работы. Он явно избегал телефонных разговоров с ней – выполнял букву и дух того соглашения, которое они заключили прошлой осенью: общался со Стивом и по возможности не вмешивался в ее жизнь.
Что ж, ведь именно этого она и хотела, именно на этом и настаивала. Правда, теперь она уже не была в этом так уверена, но что-либо менять уже слишком поздно, с огорчением думала Сьюзен.
Она подошла к столу секретарши.
– Никто не звонил?
– Нет. А разве кому-то было назначено? – Донна с удивлением посмотрела на нее.
– Нет, просто сегодня такое затишье, вот я и решила спросить на всякий случай.
Донна указала на окно.
– Да, наверное, только мы одни в доме в такую погоду. Все сейчас на воздухе, наслаждаются солнечным днем.
– Да, я тоже об этом подумала. У Стива завтра спортивные состязания после школы. Надеюсь, солнечная погода продержится до завтра.
Донна озадаченно посмотрела на нее:
