Дениза Алистер - Не говори прощай
— Как все хорошо! — Звучавшая в голосе отца радость стала лучшей наградой. Она правильно сделала, обратившись за помощью к Эрвину, пусть даже это разбило ей сердце. Отец вернул не только пропавшие деньги, он обрел чувство собственного достоинства и веру в справедливость.
— Мне нужно очень серьезно поговорить с вами, — сказала Мелия, внутренне настраиваясь на разговор. — Приеду через полчаса.
Убедить в своем решении родителей, как она и предполагала, было нелегко. Но, отвечая на нескончаемый поток возражений, Мелия осталась тверда. Она уезжает из Фриско, чтобы начать новую жизнь.
К удивлению девушки, братья поддержали ее. Фред сказал, что она достаточно взрослая, чтобы принимать решения сама. Эти слова почему-то подействовали на родителей больше, чем все предыдущие аргументы.
Последний день перед отъездом Мелия провела с матерью. Вероника солила в кухне огурцы и украдкой смахивала слезы.
— Доченька! Как же без тебя? — наконец не выдержала мать.
Сердце Мелии сжалось.
— Мама, почему ты говоришь, точно никогда больше меня не увидишь и не услышишь? Обещаю, что буду звонить не реже раза в неделю.
— Смотри, звони в те часы, когда тариф дешевле, — заботливо предупредила привыкшая экономить Вероника.
— Обязательно, — заставила себя улыбнуться дочь.
— Я разговаривала с Эрвином, — как бы между прочим обронила Вероника, укладывая дольки чеснока в простерилизованные банки.
У Мелии внезапно застучало сердце.
— Я сказала ему, что ты уезжаешь. Знаешь, что он ответил?
— Что? — не владея собой, почти выкрикнула девушка.
— Эрвин сказал, что тебе лучше знать. — Мать немного помолчала, как бы взвешивая слова. — Вообще он показался каким-то странным. Почему-то жаль этого мальчика. Но меня больше беспокоишь ты.
— У меня все в порядке, мама.
— Знаю, доченька. Ты из семьи Парсонс, а все мы — люди сильные.
Вслед за матерью Мелия укладывала в банки зонтики укропа.
— Ты никогда мне не рассказывала, что произошло между вами, — продолжала Вероника. — Да это и не нужно. У меня ведь есть глаза и уши. Как я понимаю, тут каким-то образом замешана его семья.
Да, Вероника, оказывается, все понимала. Мелия удивилась проницательности матери.
— Принесли почту, — объявил, спасая положение, вошедший Стивен Парсонс. — Я заказал в туристическом агентстве проспекты круиза по островам Тихого океана. Когда управитесь со своими банками, давайте сядем и вместе посмотрим, что там предлагают.
— Да, мы уже скоро, — кивнула Вероника.
Отец положил письма на стол. Вдруг внимание Мелии привлек верхний конверт. Письмо из суда по делу о банкротствах. Однако она бы так и не заглянула в него, не распечатай отец этого конверта.
— Интересно, что это такое? — удивился Стивен, вынимая листок.
— Стивен, ради бога, надень очки, — строго сказала Вероника.
— А я и без них все вижу, — ответил старик, подмигивая Мелии. — Прочти-ка мне.
Девушка взяла письмо и пробежала глазами по строчкам. Внезапно ей стало плохо. От имени компании «Джервис консалтинг» суд предлагал заполнить прилагающиеся бланки, указать сумму капиталовложений, подтвердив расписками. После получения необходимых документов дело будет назначено к слушанию.
Канцелярский стиль письма, изобилующий профессиональными терминами, был не совсем понятен Мелии. Но суть послания ясна. Фирма не возвращала денег отцу и собиралась с ним судиться.
Деньги подарил Эрвин.
— Это просто так, папа. Какая-то чепуха, — в замешательстве проговорила Мелия.
— Тогда лучше выброси. Не понимаю, почему мы получаем столько макулатуры. Пора бы уже защитникам окружающей среды задуматься над бесполезной вырубкой деревьев, — отец был в радостном, несколько возбужденном состоянии.
Мелия сунула конверт в сумку, наспех попрощалась и ушла. Она боялась, что если задержится дольше, то расплачется на глазах у родителей.
Эрвин сделал прощальный подарок. Горячие слезы навертывались на глаза, мешая вести машину, и, хлюпая носом, она все вытирала их тыльной стороной ладони.
Внезапно сзади громко засигналили машины. Поспешно обернувшись, Мелия закричала от ужаса. На нее несся огромный седан.
В следующую секунду раздался оглушительный лязг металла о металл. Девушка выпустила руль и инстинктивно закрыла лицо руками. Показалось, будто она находится в эпицентре чудовищного взрыва.
Реальный мир распался на кусочки, оставив только боль. Глаза заволокло туманом, в голове кружились обрывки мыслей. Последнее, что Мелия осознала, это то, что умирает. Потом все погрузилось во тьму.
— Почему вы сразу не сообщили мне? — спрашивал хриплый мужской голос.
Казалось, звук издалека медленно доходил до сознания Мелии, а сама она тихо плыла в густом сером тумане. Сначала вспомнила, что это голос Эрвина, потом он стал не похож.
— Мы сразу позвонили, но секретарь сказала, что связаться сейчас с вами невозможно.
Другой голос принадлежал отцу, поняла Мелия. Но тоже звучал как-то странно, тихо и гулко, словно со дна глубокого колодца. Слова были нечеткими и расплывчатыми и долетали как бы с опозданием. Наверное, оттого что нестерпимо болела голова. В висках тяжело стучало.
— Я приехал сразу, как только узнал. — Снова Эрвин. Голос казался виноватым. — Какой диагноз?
— Доктор говорит, сильное сотрясение мозга. Она не приходит в сознание, но врачи заверяют, что это не кома.
— Мелия скоро очнется, — раздался мягкий, успокаивающий голос матери. — Присядьте и не волнуйтесь. Все будет хорошо. Доктор сейчас придет и ответит на все вопросы. Мелия обязательно поправится, надо только набраться терпения.
Мать успокаивает Эрвина, как своего ребенка, подумала Мелия. А почему Эрвин беспокоится? Наверное, думает, что она умирает. А может, уже умерла? Нет, тогда бы не было так больно.
— Что сделали с ее головой?
Мелии тоже было интересно это узнать.
— Обрили наголо.
— Это не страшно, не волнуйтесь, — включился отец. — Волосы опять вырастут.
— Просто так странно.
— Все будет хорошо, Эрвин. Садитесь здесь, рядом, возле нее. Я знаю, что тяжело видеть Мелию в таком состоянии.
Мелии тоже хотелось сказать Эрвину, что все в порядке, но губы не шевелились, и она ничего не сумела сказать. Наверное, что-то не так, если она все слышит, а говорить не может. Она попыталась пошевелиться, но ни руки, ни ноги не слушались. Внезапно охватил страх, и боль в голове усилилась.
Мелия снова провалилась в серый туман, и голоса постепенно замерли вдали. Она хотела закричать, позвать, вернуться, но ничего не получалось. И этот уход был хуже всякой боли.
