Оливия Гейтс - Сладкое утешение
Лейла протянула ему холодную ладонь. Мулла накрыл их руки белым платком и положил свою сверху, произнося клятвы, которые Рашид и Лейла за ним повторили.
— Назови калым за невесту, Рашид, — сказал он, обращаясь к жениху.
Обычно речь шла об определенной сумме или ценном имуществе. Цена калыма определялась двумя составляющими: одна часть выплачивалась после подписания контракта, а другая — в случае расторжения брака.
— Вот он, — сказал Рашид, протягивая Лейле алую бархатную коробочку.
В ней оказалась обычная золотая брошь с эмблемой рода Рашида. Очень изящная и красивая, но не имеющая особой ценности с точки зрения денег.
— Это принадлежало моей матери. Это мое первое воспоминание о ней. Мне было четыре, когда она рассказала, что это — первый подарок моего отца. Ему было всего восемнадцать, когда он купил брошь со своей первой зарплаты. В ночь, когда мама умерла, я проник в ее комнату, но мне не позволили ее увидеть. Я кричал и вырывался, но все, что я смог сделать, — это схватить ее украшение, когда меня выволакивали из комнаты. Это все, что у меня от нее осталось. Это — единственное имущество, имеющее для меня значение в этой жизни. А ты — единственный человек, который мне нужен. На всю жизнь.
— Ты… сукин сын.
Рашид лишь улыбнулся:
— Называй меня как хочешь. Зови меня монстром, но не ставь на мне крест. Оставь дверь приоткрытой. Молю тебя, Лейла. Прими мой подарок. — Рашид достал брошь и прикрепил ей на платье, около сердца. Затем кивнул Хайдару и Джалалу. — А это — вторая часть калыма.
Хайдар протянул мулле толстую папку. Пролистав содержимое, он поднял на Рашида изумленный взгляд:
— Я все правильно понял, шейх Рашид?
— Да. Здесь все мое имущество.
— Какую игру ты затеял на тот раз? — наконец произнесла Лейла.
— Я никогда с тобой не играл, любимая. Я весь твой. Сердцем и душой. И мое имущество — лишь ничтожная часть меня.
— Мне не нужны ни они, ни какая-либо твоя часть.
Рашид лишь повернулся к мулле:
— Подписывайте.
Тот послушался. Затем Лейла и Рашид подписали три копии документов, а Хайдар и Джалал скрепили их своими личными печатями.
Гости поднялись, словно по команде, чтобы приветствовать молодоженов бокалами розового нектара — традиционного свадебного напитка. Когда все присели снова, зал наполнили звуки азмахарской национальной музыки.
Рашид присел рядом с Лейлой:
— Ты же понимаешь, что тебе рано или поздно придется поговорить со мной. Можешь начать прямо сейчас.
Продолжая молчать, Лейла потянулась к холодному бокалу и почувствовала себя так, словно коснулась оголенного провода.
— Даже если ты не хочешь этого признавать, теперь я твой муж…
— Только на время, пока не родится ребенок.
Взгляд Рашида стал еще нежнее.
— Это семь месяцев. Помнишь, что однажды произошло за семь часов?
— Когда я была забитой, неуверенной в себе дурочкой? У тебя нет ни малейшего шанса снова обвести меня вокруг пальца.
— Я всю жизнь цеплялся за малейшие шансы. Не раз побеждал смерть. Я завоюю твое прощение.
— Это займет у тебя всю жизнь. И еще пару часов.
Раздался гром аплодисментов, обозначивших конец первой части концерта, и Лейла вскочила. Все гости посмотрели на нее, стоящую на небольшом пьедестале, где проходила церемония.
— Переходим к следующей свадебной традиции. Чтение стихов.
По залу прокатился суетливый шум.
— Ода моему возлюбленному мужу.
Подобно крокодилу он проливает слезы,Когда в его лапах оказывается добыча.Никто не уйдет от него живым.Пусть не обманет вас красота его лица,Тигры тоже красивы, но когти их остры.
Все изумленно молчали. Внезапно тишину разорвал пронзительный свист и хлопки в ладоши.
Это был Амджад. Как и следовало ожидать.
— Спасибо, сестричка. Готов спровоцировать международный конфликт, только бы не услышать твой очередной фольклорный перл.
Но тут встал Рашид и медленно пошел навстречу ей походкой хищника, с которым она только что его сравнивала.
— Ода, посвященная моему темному прошлому, когда я мог лишь издали любоваться моей прекрасной невестой.
Я иду по дворцу и всюду вижу ее тень.Я целую двери, которых касалась ее рука,Я целую пол, по которому ходили ее ступни.Не дворец украл навсегда мое сердце.Его украла та, которая выросла в этих стенах.
Земля ушла из-под ног Лейлы. Рашид не стал ни защищаться, ни оправдываться. Он процитировал стихи древнего поэта, известного на Востоке как Меджнун (возлюбленный) Лейлы.
И он использовал его слова для того, чтобы подчеркнуть, что дворец Зохаида ценен для него лишь тем, что он — родной дом Лейлы.
Ого! Кто бы мог подумать, что поэзия тоже пойдет в ход. Видимо, он прекрасный тактик и не гнушается ни одним средством.
Прежде чем она успела придумать ответ, Рашид встал перед ней на колени. И в этот миг он выглядел именно так, как должен выглядеть влюбленный мужчина. Он поднес руку Лейлы к губам и снова произнес на протяжном арабском слова, прозвучавшие прекраснее, чем цитата великого поэта:
Ты подарила мне рай. Не забирай его у меня.Ты одарила меня своей щедростью. Не лишай меня этого.Прости мне мой ужасный проступок.Мне нужна твоя поддержка.Мне нужна твоя вера в меня.Стоя на коленях, я молю тебя о милосердии.Прояви его, потому что твоя душа чистаИ она не заслуживает мук мести.И я не достоин их.
Лейла попыталась сделать вдох, но внезапно в ее легких кончился воздух.
Неужели он сочинил это только что?
— Думаю, самое интересное мы уже увидели. Предлагаю поесть.
Снова Амджад. И как всегда, его предложение было единодушно и с энтузиазмом принято. Лейла оторвала взгляд от Рашида, все еще стоящего на коленях, и бросилась вниз по лестнице, убегая с собственной свадьбы.
Единственное, чего ей хотелось, — бежать без оглядки. Бежать от самой себя.
Рашид поручил Хайдару и Джалалу развлекать гостей. Ему было все равно, как они отнесутся к отсутствию жениха и невесты. На кону стояло их с Лейлой совместное будущее. Он вышел на веранду спальни их новых апартаментов и облокотился о перила, погрузившись в мрачные мысли.
— Я приняла решение.
Каждый нерв в его теле вытянулся в напряженную струнку. Лейла.
Ее он никак не ожидал увидеть сегодня здесь. Или когда-либо еще.
Она уже сняла свадебное платье и переоделась в шелковую робу, одну из тех, которые она носила с тех пор, как вернулась на родину. Она была воплощением его мечты, но так далека от него, что желание снова обладать ею стало только сильнее.
