Ты пригрезилась мне - Наталия Романова
Он уже несколько недель в Арктике. Прошёл от Мурманска, вдоль северной окраины страны почти до Певека. Полюбовался видами, восхитился мощью природы, поприветствовал несколько белых медведей, ответивших полным равнодушием к букашке, считающей себя царём природы. Повредил руку. Оказался на чуде двадцать первого века – атомном ледоколе.
На душе всё так же маетно, мозги растекаются в кислую жижу. Не собрать себя совершенно. Видимо, ему нужен хороший отдых где-нибудь ближе к экватору, на горячем пляже.
Растянуться, как тюлень вдоль берегов Карского моря, похлопывая ластами, провожая ленивым взглядов проходящие суда.
Поваляться до состояния пережаренного краба, чтобы последние мозги вытекли под палящими лучами солнца.
Завести роман, в конце концов… серьёзный. Или не слишком.
Переспать с какой-нибудь знойной брюнеткой, чтобы ничего общего со снами, которые изводят, словно заколдовали его. К гипнологу обратиться тоже отличная мысль.
Откуда Вадим знал про гипнолога, мысль не менее интересная, к слову.
Бесцельно погонял каналы телевизора, смотреть традиционно нечего нечего. Поскролил ленту новостей, интернет слабый, но был.
Черканул матери пару слов, жив, здоров, скоро будет дома, позвонить невозможно, да и желания не возникало, поймёт по голосу, что что-то произошло, считай, пропало хрупкое душевное равновесие, которого только-только достигла.
Решил-таки пройтись по ледоколу, исследовать территорию. Пока от края до края – без малого сто семьдесят три метра – пройдёшь, время пройдёт.
Несколько этажей, коридоры с каютами личного состава, судя по расстоянию от двери до двери, разного размера. Что объяснимо. Стажёры жили в простых каютах, как та, что досталось Вадиму. Старший состав – в более просторных, порой состоящих из нескольких небольших комнат.
Набрёл на две кают-компании – столовые. Заглянул в библиотеку, взял пару детективов, почитать перед сном. Хотел было тряхнуть стариной глубокой, прихватить что-нибудь из манги, увлечения юности, ожидаемо ничего не нашлось. Личный состав ледокола – суровые мужики да пятнадцать-двадцать процентов женщин среднего возраста, чьи интересы далеки от современной азиатской культуры.
Посмотрел спортивный зал с тренажёрами, руки сами зачесались позаниматься, плечо напомнило тупой болью, что идея – дрянь. Неподалёку находился небольшой зал для коллективных игр с рядом прикрученных скамеек по краю, расписанием тренировок по баскетболу и соревнований. Сауна встретила решительной надписью «женский день» и пожеланием отправиться куда подальше от царства кремушков, баночек, свежих сплетен и новостей.
Накинув куртку, выбрался на палубу, пройдя бесконечные холлы, переходы, лестницы, игнорируя лифты. Застоялась кровь, нестерпимо хотелось движения.
Ледяной ветер ударил в лицо, распахнутую грудь, Вадим сразу же дёрнул молнию до самого подбородка. Под ногами вибрировало, гудело, лёд у носа расходился с характерным грохотом, оставляя за кормой крошку на тёмно-серой, словно стеклянной глади воды, плавающие островки застывшего снега.
Мощь!
Сила, которую и ощутить-то жалким человеческим телом, невозможно.
Объять неподготовленным умом нереально.
Нет, технические характеристики известны и понятно, но в целом Вадим ощущал себя муравьём, который смотрит на айфон – недостижимая вселенная.
Сновавшая команда недовольно косилась на незнакомца в рабочей куртке, но помалкивали. Наверняка всем было известно об эвакуации бедолаги с одного из судов. Ничего секретного глаз гостя не цеплял, под ногами он не крутился, опасности себе и людям не создавал.
Насладившись свежим воздухом, отправился вниз, на этот раз на лифте. Шестнадцать этажей, не каждый городок может похвастаться такими домами, а здесь многоэтажка, оборудованная ядерным реактором, бороздит моря.
Может ну его, бизнес? Поступить в мореходку, прикоснуться к этой мощи, понять её в полной мере, наесться досыта морского быта, Заполярья.
Впрочем, к чёрту романтику. Вадим Максимович Коляда – человек дела, прагматик, привыкший, что у каждого своё место в жизни, и его ничуть не менее важно, чем у личного состава ледохода. Его компания перевозит грузы, а это не только бизнес большой и малый, но и насущные нужды тысяч людей, живущих за Полярным кругом.
Незаметно подоспело время ужина. Кают-компания, предназначенная не для командного состава, похожая на ресторанчик, подающий бизнес-ланчи, встретила накрытыми столами, свежими скатертями, едва слышным запахом еды.
Меню гласило, что на ужин сегодня не что-нибудь, а мясная поджарка, макароны, салат витаминный и морс, памятка личному составу напоминала, в каком виде необходимо являться для приёма пищи.
Мужики молчаливо поглощали еду, некоторые переговаривались вполголоса, кто-то брал добавки – никому не отказывали. В конце трапезы громко благодарили, сгребали сладости, фрукты, соки, захватывали бутылки питьевой воды со стола и убирались восвояси. Несколько женщин громко смеялись, обсуждая что-то явно весёлое.
Люд явно жил своей жизнью, вахты из которой всего лишь часть. Остальное время, как везде – обычные человеческие взаимоотношения. Дружба, ссоры, примирения, а то и любовь. Не приветствуется, но кто всерьёз запретит?
Что и подтвердил парень, заглянувший в дверь. Сидящие приосанились при виде зашедшего, одна из девушек, лет двадцати пяти, кинула быстрый взгляд на человека с погонами, если Вадим не ошибся, второго помощника капитана. Заметно засуетилась, схватила красное яблоко и выскочила за дверь под глухие смешки оставшихся.
Немного погодя выбрался из-за стола и Вадим, захватил бутылку воды и пошёл по коридору, который плавно сворачивал в сторону кают. За поворотом столкнулся с тем же помощником капитана, одетым строго по форме, никакого намёка на расхлябанность, тот явно заступал на вахту.
Тёмно-рыжие, вьющиеся волосы тщательно расчёсаны. Видны были приложенные усилия, чтобы непослушные вихри лежали в установленном порядке, без бардака в стиле вороньего гнезда.
По сравнению с Вадимом невысокая фигура, однако крепкая, заметно, что со спортом второй помощник капитана на «ты». Прямой взгляд светло-зелёных глаз, лицо покрыто едва заметными веснушками.
Девушки, которая выскочила, рядом не было, зато стояла другая, буквально выбив дух из Вадима.
Если бы ледоход, всей своей массой, на максимальной скорости, сбил с ног, ощущалось бы слабее.
Не чувствовалось бы вовсе!
Однотонная, форменная футболка, синие брюки, обувь на плоской подошве, невысокая, худенькая, ладненькая фигурка – всё неважно, не имело никакого значения абсолютно, как и весь мир вокруг.
Начиная с Арктики с её льдами, животным миром и суровым климатом, Северным морским путём со всем его стратегическим значением, заканчивая представлением о собственном месте на планете Земля.
Вадим воочию видел собственный мираж. Грёзу, не дававшую ему покоя ни днём – подспудно зудящим предчувствием, ни ночью – снами.
Глаза цвета прозрачного янтаря – абсолютно мистические, нереальные. Широкие скулы на мягком овале лица, пухлые, бледные губы и совершенно белые волосы, прикрывающие плечи.
Не льняные, не любого из оттенков самого светлого блонда, а совершенно белые.
Вадим напрягся всем телом, как хищник перед прыжком, рассматривая ту, что видел. В голове искрами вспыхивали картины из многочисленных снов, когда-то забытых, а сейчас вспыхнувших яркими красками, в каждом из которых фигурировала эта девушка.
Конкретно эта. Именно она.
– Ты?! – подался он вперёд, хватая за локоть девушка, с каким-то странным удивлением отмечая, что рука эта реальна.
Не рассыпалась, как статуя из песка, не растаяла, как ледяная скульптура, не проскользнула сквозь пальцы, словно голограмма, а отозвалась человеческим теплом.
– Это ты? Что ты здесь делаешь? – повторил Вадим хрипло.
– Тебе чего надо, мужик? – ответил за него рыжий помощник капитана, с силой перехватив его руку, как раз больную.
Вадим согнулся от острой боли, громко вскрикнул, кто-то отдёрнул служивого, останавливая от дальнейшего членовредительства зычным, знакомым голосом.
– Тише, штурман, я только подлатал его. Успокойся, говорю. Дойдёт до капитана, всем мало не покажется.
– Артём, правда, не надо, – Вадим услышал голос, которым грезил не один год.
И запах почувствовал. Абрикосов.
Почему, почему абрикосов, а не сакуры?
– Успокоился? – нагнулся к нему Антон Андреевич. – Ты, парень, давай полегче. Не знаю, что тут произошло, но иди-ка ты в каюту, пока жив-здоров и при памяти.
– Кто она? – выдавил из себя Вадим, пожирая глазами женщину.
Девушку.
Реальную. Настоящую!
Не выдумку, не плод воспалённого воображения, не грёзу, а из плоти и крови.
