Отравлен тобой. Искупление. - Чарли Маар
Высокий. Красивый. Широкие плечи обтянуты белой рубашкой. Борода стала гуще. Янтарные глаза ярче.
Будто почувствовав мой взгляд, Север поворачивает голову, и теперь мы смотрим друг на друга. Грудь болезненно прошивает ударом сотни раскаленных спиц. Усилием воли я заставляю себя не вздрогнуть и не согнуться пополам.
— Ибрагимов Ренат Даниярович, новый владелец КорпПечатьАвто.
Зал рассыпается аплодисментами.
А я всё смотрю на него, не разрывая зрительный контакт.
Север тоже смотрит. Янтарный блеск касается моих волос, глаз, губ, задевает ключицы и плечи.
Значит, он выкупил нашу компанию? Совпадение?
Не думаю.
Вот только зачем он это сделал? Зачем ему это надо?
Нельзя показывать, насколько меня задело его появление. Я не позволю ему думать, что это значимо. Я не позволю ему знать, что плакала первые недели, вспоминая его ласковые слова, и как он прикасался ко мне.
Вцепившись в подлокотники кресла и плотнее сжав губы, я отвожу взгляд. Максимально безразлично. Стараюсь поднять из глубин души всю свою пустоту, чтобы в следующий раз она отразилась в моих глазах.
— Концепция нашей компании теперь изменится. Раньше компания брала в оборот мелкие заказы и сотрудничала с предприятиями, несмотря на место на рынке. Но с сегодняшнего дня мы переходим на крупных рыб и акул, чтобы репутация нашей компании возросла до официального партнёра успешных и проверенных... — он начинает говорить, рассказывая присутствующим об изменениях в работе компании.
Я слушаю вполуха, пытаясь принять решение, что буду делать дальше.
Наверняка Север рассчитывал, что меня шокирует его появление. Что я взбрыкую или что-то вроде того. Может попытаюсь уйти. Не знаю...
Но если я уйду, тогда он точно поймёт, что его появление имеет для меня значение. Так что я должна остаться. Должна всем своим видом показать, как мне плевать.
Пусть делает, что хочет.
Я буду просто продолжать жить и работать дальше.
Рано или поздно он уедет. И я вздохну с облегчением.
— Интересно, в каком журнале таких красавчиков печатают? Или на каком станке вышивают? — хихикает Анька, ткнув меня в плечо.
— На станке под названием "Элита" и в журнале Форбс, в списке самых богатых людей страны.
— Ага. В Форбс в основном уродцы всякие. А этот... эх. Я о таком только мечтать могу.
— У тебя вроде есть жених?
— Нууу... Мечты и реальность немного отличаются.
— Сегодня вечером пройдёт небольшой приём в честь нового этапа в жизни нашей компании, — сообщает генеральный директор, почесывая лысую голову и нервно стреляя взглядом в Севера. — А пока можете приступить к своим рабочим обязанностям.
— Как думаешь, нам зарплату повысят? — поднимается Анька со своего места.
— Это тоже что-то из разряда "мечты"? — стараюсь улыбнуться, но в душе никакой улыбки нет.
И все мысли только о том, надолго ли здесь Север? Часто ли будет появляться?
"Да уж, Лен, твоя красная нить на удачу не помогла..."
Глава 4
Глава 4
Марианна
Говорят, люди каждый раз надевают маски, когда общаются с другими людьми. То есть, мы по факту никогда не бываем сами собой. Мы всегда притворяемся в зависимости от ситуации. А собой мы являемся только в одиночестве. Даже самый близкий человек заставляет нас надеть маску. Мы от всех стараемся скрыть какую-то часть себя.
Сегодня я надеваю не маску, а самые настоящие доспехи.
Мне кажется, что если я сниму воображаемый металлический каркас, хотя бы часть этого каркаса, то рассыплюсь на части. Но и держать в заперти столько чувств и эмоций тоже невыносимо сложно.
Особенно, когда я понимаю, что Север здесь. Не просто в России. Не просто в огромной Москве. А в одном здании со мной.
Каждый мой шаг по офису даётся мне с невыносимым трудом.
Будто к ногам привязали гири.
Я не могу сосредоточиться на работе. Не могу нормально общаться.
И мне без конца приходится напоминать себе, что кроме пустоты в моих глазах ни в коем случае ничего больше не должно отражаться.
Вот и сейчас я стою перед зеркалом в туалете, в десятый раз протираю лицо холодной водой, но щёки не остывают. Смотрю в отражение — слишком много боли. Слишком много чувств.
"Ты должна справиться, Рин. Должна справиться".
А вы мыслях мелькает воспоминание, как я кричала Северу в спину, когда он уходил вдаль по коридору...
А в ушах стоят слова "Прощай, хабиби..."
И запах его духов. И спина со шрамами.
Хватит! Хватит об этом думать!
Раздражённо выключаю воду, вытираю руки бумажной салфеткой и выхожу из туалета. Бреду в свой кабинет, но на полпути меня останавливает Аня.
— Там Башкаев тебя вызывает. Какой-то разбор по твоей колонке с новым владельцем.
Внутренности мигом сжимаются.
Мне плохо от мысли, что Север со мной в одном здании. Факт того, что я окажусь с ним в одном маленьком кабинете, вызывает настоящую панику.
Сейчас мне кажется, что даже целого мира мало для нас двоих, будто мы на одной планете не помещаемся.
— Хорошо. Поняла. Спасибо, Ань.
Сглатываю, нервно сжав пальцами красную нить на запястье. Прежде чем идти в кабинет, напоминаю себе про пустоту, которую должна продемонстрировать.
Я не слабая. Я очень сильная. Я справлюсь.
До офиса владельца всего лишь один коридор. Метров сто пятьдесят, не больше. Но пока я шагаю, мне кажется, что проходит целая вечность.
Перед самой дверью зажмуриваюсь и мысленно поднимаю в груди всё безразличие и собранность, которую только нахожу внутри. Только после этого поднимаю руку и стучу.
