Глория Беннетт - Виражи любви

Однако, когда у них с Карлом было все хорошо, эти мысли и сравнения сходили на нет. Когда они с Карлом возвращались вдвоем с какой-нибудь вечеринки или из кинотеатра и медленно шли пешком до машины, а потом ехали по ночной дороге (обычно за рулем сидела трезвая Рейчел), то его возбуждение от проведенного вечера было заразительно острым. Карл всегда блистал в светской беседе, а Рейчел всегда ему соответствовала. Они одинаково воспринимали окружающих, любили одни и те же книги и фильмы. После такого приятного вечера у них был хороший секс. И утром перед работой Рейчел, с легкостью вскочив, готовила завтрак всей семье и напевала, выбирая костюм для работы. Грустные и критические мысли посещали Рейчел, когда у них были ссоры. К сожалению, ссоры случались довольно часто. Самое неприятное в Карле было его странное умение завести Рейчел перед ее ответственным выступлением или событием. Он начинал цепляться к ней, говорить гадости и дело кончалось скандалом и несколькими днями молчания. Поэтому было испорченно не только время подготовки к событию, но и триумф победителя. Каждый раз после блестящей победы в суде Рейчел ожидало напряженное молчание дома. И чем больше звонков с поздравлениями было на их автоответчике, тем дольше не наступало примирение.

– А тебе не кажется, что это элементарная зависть? – вдруг спросила Эмма у Рейчел, когда они за чашкой кофе обсуждали очередной семейный скандал.

– Не думаю… Что ему завидовать? Я же не пишу книги. У нас разные сферы влияния. Просто он так за меня волнуется. Ему кажется, что я недостаточно серьезно готовлюсь к выступлению в суде…

– Послушай, какого черта?! Ты всегда была отличница, энергия у тебя бешеная, за секунду ты можешь собраться с мыслями. Пускай он за себя волнуется, а тебя оставит в покое. Нет, какое счастье, что мы живем с Джимом раздельно! С моим характером быть замужем – значит добровольно обречь себя на пытку.

Рейчел молчала. Даже поссорившись с Карлом, она не могла представить себя одной. Излив душу подруге и вдруг поняв, что она любит мужа, Рейчел стремилась домой. Она подходила к Карлу и, обняв его, шептала:

– Ну хватит дуться, прости меня. Я тебя люблю…

Карл обиженно отвечал на ее поцелуй. Примирение было подписано. Но секса в эту же ночь не происходило. Карл милостиво допускал Рейчел до себя только на другой вечер. Была у него еще одна неприятная черта – он отказывался от секса, если ему чего-то хотелось получить от Рейчел. По разговорам коллег она знала, что так обычно ведут себя женщины. Будучи страстной и любвеобильной, Рейчел никогда добровольно не отказывалась от ночи любви. Если честно, ей хотелось заниматься любовью каждый день, а то и чаще. Так и было, когда они с Карлом поженились. Но после рождения дочери Карл начал капризничать и увиливать – вовсе не потому, что ему это было не нужно. Просто таким образом он диктовал Рейчел свои условия игры. Но влюбленность Рейчел и радость от близости сводила на нет неприятный осадок от подобных манипуляций супруга. А к его главному недостатку – скупости Рейчел и Дженнифер тоже приспособились и даже превратили это в предмет милого подтрунивания. Карлу деньги был нужны постоянно – для рекламы, собственного сайта в Интернете, аренды залов для выступлений и банкетов с возможными критиками и издателями. Он был членом разных элитных клубов, куда ежемесячно нужно было вносить немалую сумму. Но эти, как он говорил, вложения не считались расходами. Расходами считались деньги на отдых, покупку нарядов для жены и дочери, продукты из дорогого магазина, походы в ресторан всей семьей или с кем-то, кроме него. Он ругал Рейчел за то, что она не делает сбережений, но когда сбережения появились – а это были деньги на образование Дженнифер, – то настало время для новых обид и любой разговор начинался со слов: «Ты не могла бы заимообразно дать мне денег со счета Дженнифер, а потом мы доложим…»

При всей своей любви к мужу Рейчел начала тяготиться их денежными склоками, и, когда Карл заявил, что на время уезжает в Лос-Анджелес, она даже обрадовалась. Было решено отсылать Карлу чек на его месячные расходы, состоявший из половины заработков Рейчел. Главное, он будет там самозабвенно трудиться, а видеться они будут на праздники. И это будут настоящие праздники любви. А Дженнифер может поехать к папе на летние каникулы – это здорово, в Лос-Анджелесе роскошные пляжи. Но им удалось приехать только на одно лето. Карл снял маленькую студию, но в дорогом районе. Он считал, что встреча в местной зеленной лавке может быть судьбоносной: «Представь, я захожу, а там Спилберг…». Рейчел и Дженнифер остановились в отеле, а так как им вовсе не обязательно было встречаться со Спилбергом, то отельчик был более чем скромный. Пока Дженнифер сидела на пляже, Рейчел прибегала к Карлу и торопливо исполняла свои супружеские обязанности – собственно, это можно было назвать утолением жажды после странствий по пустыне. Но утоление было не счастливым смакованием, а лихорадочным заглатыванием, потому что Рейчел боялась за Дженнифер, сидевшую в одиночестве на берегу океана. После одного раза дневного секс-спринта Рейчел бежала на пляж, а спустя час туда неторопливо приходил Карл. Дженнифер к тому времени одна уже не сидела, а обрастала стайкой местных загорелых парней, что пугало Рейчел еще больше. Совместных трапез тоже не получалось, маленькая студия не была рассчитана на троих, а походы в рестораны раздражали Карла. Он время от времени зло смотрел на Рейчел и Дженнифер и говорил: «Вы такие тощие, а так много жрете. Может, у вас что-то не в порядке с обменом?». В последнее Рождество Карл не приехал. Обиделся. До этого у них был довольно неприятный разговор по телефону. По отдельным высказываниям мужа Рейчел догадывалась, что подобный разговор не за горами. В последнее время Карл писал ей о том, что пробиться в Голливуд ему сложно, но есть шансы. Он уже встречался кое с кем, но главное – надо найти хорошего агента. То есть заплатить за раскрутку. Зато, когда все получится и сценарий купят, он получит такие огромные деньги, что Рейчел может вообще не работать или работать только для своего удовольствия. Рейчел сразу поняла, что вторым туром переговоров будет выпрашивание денег. Но она не могла представить, на какие деньги Карл рассчитывает. Дженнифер первый семестр училась в Джорджтаунском университете. Это было очень престижное частное учебное заведение. Через год можно было рассчитывать на стипендию, но при условии, что Дженни сдаст все экзамены на отлично. Рейчел мечтала дать дочери не просто хорошее, а блестящие образование. Такое же, какое получила сама. Конечно, родители не обязаны платить за учебу детей, но отец Рейчел так не считал, когда она училась в Гарварде. После получения первого большого гонорара Рейчел захотела вернуть отцу хотя бы часть денег за свою учебу. Но судья Бевис покачал головой: «Я рад за тебя, дочка. Ты не посрамила нашей фамилии. Я боялся, что будут говорить: конечно, это ее папаша тянет. Поэтому мне не хотелось, чтобы ты становилась юристом, и я не помогал тебе с работой. Но ты всего добиваешься сама. И теперь я тобой горжусь. В нашей семье все женщины имеют прекрасное образование. Если ты дашь своей дочери такое же, значит, мы с тобой в расчете».