Саманта Сноу - Если бы не любовь…

— Ну что, давайте повторим снова, — со вздохом произнесла она. — Для того, чтобы полностью насладиться красотой подводного мира, для вас самое главное…

— Научиться правильно дышать, — перебил ее мужчина под сорок, в ярко-зеленых плавках с маленькими рачками и нависающим над ними необъятным пузом. Пузу определенно было тесно в плавках, и оно студенисто покачивалось при каждом слове, — Вы нам уже пять раз об этом говорили. Мы все прекрасно усвоили. Пора бы приступить к делу.

— Всему свое время, — спокойно сказала Дайана. — Торопиться, особенно в подводном плавании, категорически воспрещается. Лучше десять раз все отработать на берегу, чем оказаться неподготовленным в воде. Вода не любит небрежности и не прощает халатности.

Если бы они знали, с каким трудом дается ей это спокойствие. Джек безбожно опаздывал, задерживая работу. Ей давно пора было, усадить этих людей в катер и помахать им с берега ручкой. А она в которой раз рассказывает им о технике безопасности, заставляет вдыхать-выдыхать и задерживать дыхание.

— Какое там подводное плавание?! — возмутился неугомонный мужчина в ярко-зеленых плавках. — Мы же не собираемся нырять глубоко. Поплаваем на поверхности в ластах и маске.

— Это так же опасно, как и нырять на глубину, — парировала Дайана. — Представьте себе, что в трубку попала вода. И если вы не в курсе, что делать в таком случае, то может произойти непоправимое. Снорклинг не терпит пренебрежительного отношения к себе. Да и вода не прощает небрежности. Утонуть можно, даже плавая в прибрежной зоне. Поэтому давайте закрепим все, что я вам рассказывала. — Дайана подняла руку с дыхательной трубкой. — Трубка для подводного плавания состоит из нескольких частей. Это загубник, который вы вставляете в рот, рядом с ним расположен клапан, предназначенный для выпускания воздуха и воды, но не впускающий их обратно, и непосредственно сама трубка. В нашем случае длина ее тридцать восемь сантиметров. Поэтому даже не пытайтесь уйти в воду глубже двадцати сантиметров. Вода сразу же попадет в трубку, и вы наглотаетесь ее.

— Да вы нам это уже сто раз говорили, — подала голос стоящая слева от толстяка дама. — Время-то идет, а мы до сих пор на берегу. А мы, знаете ли, заплатили не за то, чтобы топтаться здесь и слушать ваши интересные рассказы.

— Не беспокойтесь, отведенное на плавание время вы используете сполна. — Дайана снова оглянулась на катер.

Если сейчас не появится Джек, она сама выйдет с группой в океан. Нельзя больше задерживаться. Через два часа придут новые любители снорклинга. Поток желающих полюбоваться красотами подводного мира неиссякаем.

Джек появился неожиданно и совсем не с той стороны, откуда она его ждала. Запыхавшийся, он подбежал к ним, и у Дайаны вырвался выдох облегчения.

— Разрешите представить, — неодобрительно взглянув на друга, произнесла Дайана. — Джек. Он будет сопровождать вас на катере и непосредственно руководить вашим погружением в воду.

— Привет! — как ни в чем не бывало, словно он и не задержался на пятнадцать минут, помахал рукой Джек. — Вы готовы? Надеюсь, Дайана вас всему научила. Тогда вперед!

Дайана, по заведенному обычаю, проводила группу во главе с Джеком к катеру и помахала им на прощание рукой. "Утенок", взревев мотором, двинулся в сторону рифов. На этом ее работа с этой группой закончилась. Дальше дело Джека.

— И где этот оболтус болтался столько времени? — Тим Байер оторвался от компьютера, когда Дайана вошла в комнату. — Ох, уволю я его когда-нибудь. Сил моих нет терпеть его выходки.

Тим Байер, их непосредственный начальник и владелец дайвинг-клуба, сидел за столом и что-то выстукивал на компьютере. Месяц заканчивался, а значит, пора готовить отчеты, которые Тим Байер обязан был сдавать в правление ассоциации подводного плавания. Работу эту он терпеть не мог и потому в дни подготовки отчетов превращался в невыносимого, раздражительного типа. Дайана старалась в эти дни держаться от него подальше. Правда, это не всегда удавалось.

— Ага, и сам будешь вывозить группы в океан, — буркнула Дайана, включая чайник.

— А ты у меня на что?

— Уволь, мне хватает предварительного инструктажа. Иногда мне хочется всех этих бездельников удушить собственными руками.

Дайана даже сжала кулаки, показывая, как бы она всех передушила.

— Благодаря этим бездельникам мы только и живем. — Тим пододвинул к себе клавиатуру. — Так что люби их и лелей.

— Так и делаю. — Дайана налила в кружку чай и покинула комнату.

Шефу, когда он занимается документацией, мешать нельзя. Да и настроение у нее не то, чтобы вести пустые разговоры, повторяющиеся изо дня в день.

Дайана уселась в шезлонг на заднем дворике. Здесь было хоть какое-то подобие тени. Она и так слишком много времени провела на солнце. Отсюда океана не видно, только шум накатывающих на берег волн не дает забыть, где она находится. Дайане было двадцать два года, и этот шум стаж неотъемлемой частью ее жизни, которую не замечаешь, но без которой жить не можешь.

Только из-за этого шума, вернее его отсутствия, Диана и не прижилась в Орландо, куда сбежала после окончания школы. Тогда она была молодая и мечтала поскорее вырваться с острова. Ей казалось, что только в больших городах настоящая жизнь. А здесь, на островах, рутина и болото.

В Орландо был другой шум, шум большого города, непривычный для нее и пугающий. Она в страхе просыпалась среди ночи и прислушивалась. Огромный монстр возился за окнами, гудел, вздыхал, шевелился. Дайана прятала голову под подушку, пытаясь скрыться от него. Но ей не удавалось. Монстр преследовал ее постоянно. И днем, и ночью, скаля свои клыки, протягивая когтистые лапы и пытаясь ее сожрать.

Дайана выдержала две недели и вернулась на острова. Здесь был ее дом. Тогда она поняла, что никогда не сможет уехать отсюда.

Как же ее тогда ругал дед! Таким сердитым она его больше никогда не видела.

— Это был твой шанс вырваться отсюда! — кричал он и размахивал руками. — Ты им не воспользовалась! Острова больше не отпустят тебя!

— Ну и пусть, — оправдывалась Дайана. — Ты же прожил здесь всю жизнь и вполне счастлив.

— Счастлив? Да что ты знаешь о настоящем счастье, девчонка? Ты ничего не знаешь о нем!

Всегда спокойный и рассудительный, дед просто полыхал гневом. Дайана боялась, как бы его не хватил удар. Она пыталась его успокоить, но дед бушевал почти неделю. Потом, правда, успокоился, и жизнь их вернулась в прежнее русло.

Дед был не прав. Дайана знала, что такое счастье. Счастье — это проснуться с рассветом, накинуть платье, мчаться к океану, уходить на глубину, туда, где совершенно другая жизнь, где нет боли, нет обмана. Где настоящая свобода, и ты растворяешься в этой свободе, ощущаешь ее каждой частичкой своего тела, впитываешь ее, живешь ею.