Зачем мы мучаем друг друга - Павел Андреевич Богданович
Но время неумолимо бежало вперед. Пришло время, когда Жан окончив школу, поступил в институт, а вскоре и Вика, окончив родимую школу, поступила в ВУЗ, и все это время они были вместе. Ни кто и помыслить не мог, что после стольких лет, им предстоит горькое расставание.
И вот, когда они стали уже совсем взрослыми людьми, Вика осознала то, что Жан по сей день остается наивным мальчишкой каким был в школе. Она говорила ему, что пора взрослеть, а приколы пора оставить позади. – Какой ты представляешь нашу будущую жизнь вместе? – Спрашивала она его. Но что он мог ей ответить? Он отшучивался, и говорил: все будет хо-ро-шо!!! Она верила, но в какой-то момент поняла, что не хочет жить жизнью среднестатистического человека. Годами копить на машину, десятилетиями выплачивать ипотеку за жалкую однокомнатную квартиру, и в конечном итоге остаться у разбитого корыта. И вскоре они расстались. Вика нашла себе молодого человека, которого всем обеспечили его родители, ну и он не ударил лицом в грязь, а потащил тот паровоз называемый бизнесам на своих плечах довольно легко и уверенно.
Жан долго не мог смериться с этим. Расставание он пережил болезненно, но вскоре взяв себя в руки, назло Виктории, за каких-то несколько лет, добился всего, о чем она мечтала. Вика же теперь возможно и сожалела о том, что они расстались, но в глубине души понимала, что именно побудило Жана взобраться на ту вершину, кой грезила она. Не будь в жизни Жана этого болезненного расставания, вряд ли бы он уразумел и взялся бы за ум. И хоть Вика и знала все это, тянуть к Жану ее меньше не стало. Она так же любила его, а он бедолага любил ее. И теперь, с какой бы он девушкой не был рядом, он был холоден как лед, а Вика, даже в ложе с супругом представляла своего ненаглядного, французика в каком-то там колене – Жана.
– Привет дорогая, – поприветствовал Игорь свою благоверную, сидя на кухне за чашечкой кофе.
– Привет, – равнодушно ответила Вика, снимая сапоги. – Ты уже пришел? Рано ты сегодня.
– Могу же я позволить себе выходной, дабы побыть рядом с любимой.
Вика не ответила. Она смотрела на него с каким-то разочарованием, словно сравнивая его с Жаном. Высокий и худой, скуластый, с посаженными глубоко в череп глазами, он сильно отличался от писаного красавца Жана. Да к тому же Жан теперь имел, как ей казалось, ничуть не меньше достатка, нежели Игорь. – Ох, какая я глупая! – Звучало где-то в глубине сердца. Она бы с удовольствием сейчас просто убежала бы к своему Жану, но зная то, что тот и слушать ее не захочет, очень печалилась.
– Да отойди ты! – Вспылила она, когда Игорь попытался чмокнуть ее в щечку.
Игорь не довольно отошел. – Да что с тобой?! – пробурчал он отойдя.
– Не твое дело, – вскипела она, – и вообще, не беси меня, прошу!
– Хорошо, хорошо, – уже привыкший к подобным словам ответил он. – Опять обезьяны на дорогах? – спросил Игорь.
– Не опят, а снова, – ответила Вика, не понижая тона.
Игорь молчал. И слепой мог бы заметить его любовь к своей благоверной. Человек, имеющий все, будущее, перспективы, не прогибающийся не под кого, прогибался под гнетом своей не любящей супруги. Видел ли он ее не любовь? Видел. С самого начала знал, но и по сей день был уверен, что любовь, она еще придет.
Глава 3
Утрам, после бессонной и тревожной ночи, проведенной в рассуждении об отношениях с Викой, Игорь поехал на работу. Нужно было заехать к дяде, брату его отца, забрать кое-какие бумаги, которые дядя, Антон Сергеевич, держал дома, используя их как предлог, только бы Игорь заглянул к ним, потому чтобы Игорь не забывал о них в суете рабочих будней.
Антон Сергеевич занимался рекламой. С крушением коммунизма оставил завод и скромную должность инженера, и нашел для себя более прибыльное дело – реклама. Постепенно вовлек и отца Игоря в дело, Михаил Сергеича, и дело пошло. Не все было гладко, но упорство и труд, как говориться, все перетрут. Все и перетерло.
Отца у Игоря не стало несколько лет назад, инфаркт, и после инфаркта отца, Игорь занял его место. Он отлично справлялся, и стал локомотивом в их деле. Вскоре открыл свое малое предприятие, ликероводочный комбинат, отделился, ну и тут, славный малый преуспел. Дядя им очень гордился. Сына у дяди не было, лишь дочь Надя, о которой было упомянуто выше.
Антон Сергеевич очень любил Игоря и возлагал на него очень большие надежды, считал его единственным наследником, продолжателем их рода.
Придя в дом Антона Сергеевича, Игорь поздоровался с ним и с его женой, Инной Егоровной, и направился к Наде, дабы огласить ей свой пламенный салют. – Она еще спит, – оповестила его Инна Егоровна, Игорь же не слушая ее, прошел без стука в комнату Нади.
Комната Надежды была наполнена полумраком. Розовые обои и шторы, наполняли ее женственностью и уютом. Большая кровать, тоже розовая, с крышей, словно султанское ложе, обнесенное розовой вуалью со всех сторон, как домик, куда приятно было прятаться. Вообще Наде видимо чрезмерно сильно нравился розовый цвет. Повсюду было много кукол и плюшевых зверюшек. Напротив тахты висело зеркало, под ним столик, на котором не было места даже для комарика, так как он был уставлен различными женскими штучками. Комната Нади, была единственным уютным местом в этом доме. Повсюду вне этой комнаты, царил какой-то холод, что аж хотелось крикнуть – ау, – с дрожью, где-то в глубине сердца. Дом отрешенно стоял, среди приятных взору домиков, не вписываясь в общую картину.
В комнате тихо, еле слышно, играла музыка. Надя не спала, она обнимала большого плюшевого розового мишку, и плакала. Игорь не сразу заметил ее слезы, лишь подойдя очень близко, он спросил: что случилось милая?
Надя мотнула головой, – Ничего, – всхлипывая, ответила она.
Рядом с подушкой, в прозрачной пластиковой рамочке, Игорь увидел фото Жана, улыбающегося на фоне природы. – Он?! – присев рядом с ней на кровать, спросил Игорь. – Ты скажи, он обидел тебя? Что он сделал? – Довольно грозно повторил он дважды последние фразы.
Надя рассказала Игорю о прошедшем вечере.
– Сволочь! – Сжимая кулаки, прошипел Игорь. В этот момент Игорь больше думал о себе, нежели о Наде, ведь он видел плачущую Вику над
