Лора Брантуэйт - По мосту через пропасть
— Что, в свою очередь, доказывает, что ты самая лучшая и незаменимая кузина из всех возможных.
— Определенно, так. Свари мне кофе с какао, как я люблю, будь добра.
— Ага. — Анна тоже любила этот индонезийский рецепт.
— Что нового и почему так пусто?
— Время такое. И хорошо. В обеденное время не посекретничаешь.
— А есть о чем секретничать? — улыбнулась Лин.
Анна стояла у подноса с горячим песком, спиной к двоюродной сестре.
— Клайв Батфилд просил моей руки, — небрежно бросила Анна и замолчала, наслаждаясь произведенным эффектом — безмолвной бурей эмоций.
— С ума сойти! — придя в себя, громко прошептала Лин.
Анна повернулась к ней.
— Я тоже об этом подумываю. Не может вменяемый человек, тем более мужчина, желать брака с человеком малознакомым.
— Очевидно, он решил, что достаточно о тебе знает.
— Ага. Я дала ему понять, что не согласна, а он, похоже, обиделся.
— Конечно, его можно понять.
— Но чего он еще ждал? Что я брошусь ему на шею со слезами благодарности? Нет, не так: что я, скромно потупив очи и зардевшись, пролепечу: «Ах, мистер Батфилд, это так неожиданно… Но… Я не хочу мучить вас ожиданием… Да! Мой ответ — да!» — вдохновенно продекламировала Анна. — Начитался классики, наверное. Сентиментальный роман восемнадцатого века…
— Это ты начиталась классики, будем честными друг с другом.
— Не будем об этом, — предупредила Анна. От напряжения под тонкой кожей на висках набухли сосуды — слишком по-мужски. Ей всегда не нравилось это свойство.
— Но ты давно ему нравилась, это же было видно.
— Это еще не повод делать мне предложение с бухты-барахты.
— Анна, а ведь он хороший человек.
— Лин! Сейчас я возмущусь, и кофе не получится!
— Брось, на вкус твоего кофе не влияют ни твое настроение, ни магнитные бури, ни даже качество зерна.
— Хороших людей много.
— Верно. А вокруг тебя их много?
— Достаточно.
— А почему ты еще не замужем?
— А не хочу!
— Тебе уже не двадцать, и даже не двадцать пять…
— И не тридцать, — жестко закончила Анна. — Мне тридцать два, как ты, верно, помнишь, и это не тот возраст, в котором я хочу заживо похоронить себя в неудачном браке.
— Брак, он в любом случае неудачный. Но подумай хорошо, ведь твои тридцать пять и сорок не за горами, а в нашем городке мало что меняется…
— К чему ты клонишь, Лин? — Анна сняла с песка джезву с поднявшимся кофе. Похоже, и впрямь получится какая-то жидкая дрянь, а не индонезийский кофе.
— К тому, что тебе пора подумать о будущем. Ты же так хотела ребенка.
Ниже пояса, Лин! Нечестно!
— Ребенку нужен хороший отец. Хотя бы в виде приличного генофонда и красивой фотографии на стене, про которую можно рассказывать тысячу сказок на ночь и пять тысяч воспитательных историй на каждый день.
— Ребенку нужен отец, который позаботится о его матери, чтобы она не стояла с животом за стойкой в своей кофейне, отец, который будет кормить мать, когда она будет кормить ребенка, и отец, который поможет матери ребенка вырастить! Я не знаю, там, поставит в угол, поговорит строго, если что, покажет пример…
— И ты считаешь, что Клайв Батфилд сможет заработать денег на содержание семьи, подать ребенку пример и проявить необходимую строгость? — усмехнулась Анна. — Мы об одном и том же человеке говорим?
— Ну… мы же его с этой стороны не знаем, — стушевалась Лин.
— И я не готова совершить подвиг, чтобы узнать! — отрезала Анна. — Точка.
Лин насупилась. Она была старше Анны на год, но относилась к ней с такой покровительственной заботой, будто бы разница в их возрасте составляла лет десять, не меньше. К тому же Лин была замужем и имела двоих детей, что, несомненно, влияет на то, как женщина оценивает себя и как она строит свои отношения с миром — особенно если она при этом живет в глухой английской провинции и с молоком матери впитала убежденность в том, что этот патриархальный сценарий жизни — самый правильный.
Анна сжала губы, чтобы не наговорить лишнего — про семейную жизнь Лин, про ее мужа, который все время, когда находится дома и не спит, читает газеты, про детей, которых Лин родила слишком рано, к тому же от чуждого ей по духу мужчины, и поэтому где-то в глубине души, наверное, не совсем понимала, что они такое и как с ними обращаться. Она и сама все знает. Наверное. Не стоит бить человека по незаживающей ране. Иначе в следующий раз она не придет к Анне, когда нужно будет выплакаться и выговориться, а идти ей в общем-то больше и не к кому.
Приглушенно стукнула входная дверь — пришла Маргарет Суон, молодящаяся учительница естествознания из «Саутэнда» — местной школы если не для богатых, то для вполне приличных детей из уважаемых семейств. Анна гордилась тем, что Маргарет каждый день обедает у нее, потому что та отличалась редкостной разборчивостью в еде и общей капризностью.
— Анна, добрый день, — кивнула она. — Пожалуйста, кофе по-арабски и фруктовый салат. — Взгляд Маргарет зацепился за платок Лин, и лицо ее едва заметно опечалилось, что говорило о том, что Лин не прогадала с покупкой. Маргарет из тех женщин, которые исполняются торжества, заметив на другой неудачно сидящую вещь, будто это их личная победа, и грустнеют, когда видят, что все хорошо, как ни крути — а хорошо.
— Хорошо, сейчас сделаю, — улыбнулась Анна. Неприятный разговор с Лин можно считать законченным, и это к счастью, потому что нельзя ей на ее месте размышлять о неприятном и встречать людей кислой миной или притворными улыбочками.
— Ну, я тогда побегу дальше, мне еще нужно успеть сделать прическу, сегодня у Патрика в школе спектакль, — подчеркнуто небрежно сказала Лин.
— Ладно, я рада была тебя повидать. Спасибо, что заглянула.
— Приходи все-таки в субботу. Придешь?
— Постараюсь. Очень постараюсь, Лин.
— Вот и чудесно. Пока, дорогая.
— Удачи. Привет Чеду и детям, — сказала Анна и подумала, что, наверное, в субботу откроет кофейню пораньше и никуда не пойдет.
2
Анна любила понедельники, потому что в понедельник у нее был выходной.
Нет, свою кофейню она тоже любила, почти исступленно, но человеку непременно нужно какое-то время проводить наедине с собой, отдыхать, заниматься самыми приятными вещами и думать о вечном.
Если уж говорить совсем честно, то в понедельник выходной не «был», а «бывал», потому что вряд ли можно назвать выходным день, когда едешь на потрепанном «мерседесе» из Эшингтона в Лондон, а потом обратно, а в перерыве между этими чудесными мероприятиями носишься по Лондону в поисках нужных сортов кофе, особенных пряностей и элитного чая.
