Мейси Ейтс - В оковах любви
Хлоя так хотела семью, поддержку, которой у нее раньше никогда не было. Поэтому она убедила себя, что девять месяцев беременности — это не так уж трудно. А в результате у Тамары и Рашида будет все, что им нужно, и Хлоя поможет привести в мир новую жизнь. И все ее финансовые проблемы решатся. Это казалось так легко. Просто помощь единственной семье, которой она небезразлична.
Но потом началась утренняя тошнота, затем она набрала вес, у нее начала ныть грудь, появились растяжки. И конечно, все закончилось родами. Все оказалось непросто.
Сразу после родов, в короткий невероятный момент перед тем, как стало известно о смерти Тамары и Рашида, глядя на плачущего малыша, Хлоя почувствовала, что все разрозненные фрагменты ее жизни складываются в четкую и красивую картинку. Словно Аден стал ее высочайшим, важнейшим достижением в жизни.
А потом мир снова раскололся, все рассыпалось, и Хлоя не представляла, как все исправить. Шесть недель она прожила как зомби. Заботилась об Адене, о себе, когда удавалось, училась, насколько могла. Погружалась на дно, уверенная, что утонет. Появление Саида было и благословением, и проклятием.
— Я знаю, — сказала она. — Но прямо сейчас он… Что вы хотите с ним сделать?
— Я собираюсь сделать то, что нужно сделать. Отвезти его во дворец. К его народу. Это его право, а моя обязанность — защищать его права.
— А кто будет его воспитывать?
— Тамара уже наняла лучших нянь. После того как я объявлю, что он… жив, все пойдет так, как планировалось.
В его голосе было странное спокойствие, которое заставило Хлою гадать, что происходит под бесстрастной поверхностью.
— Когда вы узнали? — спросила она.
— Вчера. Я перебирал документы в сейфе моего брата, его личные документы, и нашел соглашение о суррогатном материнстве. Впервые за шесть недель появилась надежда.
— Вы действительно быстро нас нашли.
— У меня есть свои ресурсы. К тому же вы не очень хорошо прятались.
— Я боялась, — сказала она приглушенно.
— Чего?
— Всего. — Это было чистой правдой. Со дня смерти Тамары ее жизнь пронизывала болезненная тревожность. — Боялась, что вы не захотите иметь конкурента. Что не захотите отказываться от своего положения.
Темные глаза Саида стали жестче, губы сжались.
— Меня растили не для того, чтобы править, Хлоя Джеймс; меня готовили для сражений. В моей стране такова задача второго сына. Я воин. Верховный шейх должен обладать состраданием и силой. Справедливостью. Меня этому не учили. Я учился выполнять приказы, быть безжалостным в стремлении защищать свой народ и свою страну. И теперь я буду это делать любой ценой. Дело не в том, что я хочу, а в том, что нужно.
Хлоя ему поверила. Он был солдатом, машиной для выполнения приказов. И он хотел забрать с собой Адена.
— Значит, вы по сути силовик при семье аль-Кадар? — Сейчас Хлоя говорила не думая, хотя это было ей не свойственно. Однако ситуация выводила ее из равновесия.
— Мой путь был начертан с первого вздоха.
— Как и у Адена, — сказала Хлоя онемевшими губами.
Ее пронизал холодный шок. Она всегда знала, что малыша, который спит в колыбельке в ее спальне, ждет великая судьба, в которой для нее нет места. Но последние недели она провела словно в безвременье. Это так отличалось от всего в ее жизни. Было и тоскливо, и прекрасно.
— Он должен поехать домой. А вы можете вернуться к прошлой жизни. К тому, как вы ее планировали.
Хлоя могла закончить университет, защитить докторскую. Стать преподавателем в университете или получить работу в исследовательском институте. Простое и прекрасное существование. Она будет анализировать тайны вселенной, которые можно когда-нибудь разрешить, в отличие от межличностных отношений. Именно поэтому она редко тратила время на отношения, выходящие за рамки дружбы.
Такое будущее и предлагал ей Саид. Возможность вернуться к тому, как все было раньше. Словно ничего не изменилось.
Она посмотрела на свой округлый живот, который когда-то был плоским. Подумала о ребенке, который спит в соседней комнате — ребенке, который вырос внутри ее, которого она родила. И поняла, что все изменилось. Вернуться невозможно.
— Я не могу позволить вам его забрать.
— Вы собирались отдать его Рашиду и Тамаре.
— Они его родители, и он… предназначался им.
— Его место в Аттаре важнее, — бескомпромиссным тоном заявил Саид.
— Он не поймет, что происходит. Он не знает другой матери, кроме меня. — До сих пор она никогда не озвучивала эту мысль. Но именно она заботилась о малыше. Кормила его. Родила его — хотя генетически Аден не был ее сыном, но их связывало что-то глубинное.
— Вы не хотите вернуться к прошлой жизни?
Отчасти хотела. Очень. Одна мысль о том, от чего ей придется отказаться, выбирая между Аденом и тем, как она жила раньше, разрывала ее пополам.
— Не думаю, что я смогу, — сказала она, озвучивая еще одну правду, которую скрывала от себя, сколько могла. — Все изменилось.
— И что вы предлагаете? — спросил Саид, скрещивая мускулистые руки на широкой груди.
В этот момент Аден проснулся; его плач прозвучал оглушительно в тишине квартиры.
— Возьмите меня с собой в Аттар.
Глава 2
— Невозможно, — возразил Саид, направляясь из гостиной в спальню, где плакал Аден.
— Куда это вы собрались? — резко сказала Хлоя.
Саид остановился и повернулся к ней:
— Я собираюсь забрать своего племянника, на что имею полное право. — Он протянул бумаги: соглашение о суррогатном материнстве, которое она подписала. Подписала без сожалений. Согласно этим бумагам, Аден принадлежал королевской семье и Аттару. Не Хлое.
Саид снова отвернулся, и она словно не по своей воле бросилась наперерез, схватила его за плечи и потянула назад. Под ее ладонями были массивные мускулы, твердое тело, которое не поддавалось ее усилиям. Обычно она боялась таких мужчин.
Ей вдруг представилось, что будет, если он ее ударит. Она прекрасно знала, как выглядит женщина на полу, сломленная, в крови — жертва мужской силы.
Саид этого не сделал. Он остановился, хотя это не было результатом ее действий: он легко мог бы ее отбросить, но не стал. Он просто повернулся к ней, медленно, с полным жаркого гнева взглядом.
— Что вы делаете? — спросил он.
— Я не позволю вам просто так войти туда и забрать его в пустыню, — заявила Хлоя. — Может, у себя в стране вы шейх, но здесь вы — незваный гость, и если придется, я воспользуюсь газовым баллончиком и вызову полицию.
Ярость вытеснила страх ответной реакции, страх перед мужской силой. Потому что сейчас самым слабым был Аден; и если Хлоя за него не заступится, никто больше не заступится.
