Хеди Уилфер - Живая кукла
Милая бабушка! Сейчас, глядя на мокрое от слез лицо подруги, Лавиния, понимала, что у нее нет иного выхода, как только согласиться с планом Флоренс.
— Ну хорошо, — вздохнула она обреченно. — Я сделаю это. — И, выслушав поток искренних благодарностей Дайанны, попросила: — Опиши Николаса, иначе я могу его не узнать.
— Нет, нет! — поспешно заверила ее подруга. — Ты его сразу узнаешь. Он фантастически красив, сексапилен, с густыми черными волосами и с самым чувственным ртом, какой ты только видела. На нем непременно будет голубая рубашка — под цвет глаз. Он всегда так одевается. Я позаботилась и купила ему целую дюжину.
— Во сколько он будет там? — спросила Лавиния деловым тоном: она не хотела преждевременно поддаваться восторгам Дайанны. — Машина, моя в гараже у бабушки, а так как ее дом в пригороде…
— He волнуйся, я сама тебя туда отвезу, — внезапно предложила свои услуги Флоренс, чем очень удивила Лавинию. Кузина Дайанны никогда не отличалась щедростью в отношении других.
— Ну конечно. И Фло же доставит потом тебя домой. Правда, Фло? — сказала Дайанна с неожиданной твердостью в голосе. — У бара нет стоянки такси, а ловить машину поздно ночью небезопасно.
У столика появился официант, застывший в ожидании заказа, но Флоренс решительно покачала головой и заявила:
— Сейчас не время заниматься едой. Винни необходимо вернуться домой, чтобы переодеться. Во сколько Николас собирается быть в баре, Дайанна?
— Около половины восьмого.
— Хорошо, тогда тебе, Винни, следует появиться там в девять. Я заеду за тобой в половине девятого.
* * *Через два часа Лавиния была готова и уже собиралась спускаться, когда услышала звонок в дверь. Ее бабушка уехала к родственникам в Ньютон, и это могла быть только Флоренс. Немного волнуясь, Лавиния разгладила юбку своего строгого темно-синего костюма и пошла открывать.
На пороге действительно стояла Флоренс. Они решили, что было бы глупо и неосмотрительно брать с собой Дайанну — ее могли там заметить и узнать.
Флоренс внимательно осмотрела Лавинию и озабоченно поджала губы.
— Надень что-нибудь другое, — сказала она. — Ты выглядишь ужасно деловой и неприступной и тем самым только оттолкнешь Николаса. Потом, я думаю, тебе следует использовать другую помаду, скажем, красного цвета, и ярче подвести глаза. Если не веришь мне, почитай это. — И она сунула в руки Лавинии раскрытый журнал.
Та неохотно пробежала глазами статью. И лицо ее покрывалось красными пятнами по мере того, как она узнавала, какие требования предъявляются к девушкам, которых некое агентство нанимает для того, чтобы испытать чувства женихов своих клиенток.
— Ну нет, это не для меня, — решительно покачала она головой. — Что же касается моего костюма, то…
Пройдя в холл и закрыв за собой дверь, Флоренс встала с непреклонным видом перед Лавинией и заявила:
— Ты должна — ради Дайанны! Разве ты не видишь, что с ней происходит и какая беда ей угрожает! Она просто околдована этим парнем: знакома с ним всего ничего, а уже готова отдать ему все деньги до последнего цента, выйти за него замуж, рожать от него детей… Ты в курсе, сколько оставил ей дядя?
Лавиния отрицательно покачала головой. Она знала, как потрясена была подруга, когда стало известно, что дядя, которого Дайанна видела всего несколько раз в жизни, завещал ей все свое состояние, но тактично не спрашивала о причитающейся сумме.
Флоренс, однако, не была столь щепетильной.
— Дайанна получила почти миллион долларов, — сказала она, испытав явное удовольствие от неподдельного изумления, появившегося на лице собеседницы. — Теперь ты видишь, как важно помочь бедной девочке? Я не раз говорила, что ее драгоценный Николас, возможно, совсем не тот, за кого себя выдает, но она и слышать об этом не желает. Сейчас, однако, слава Богу, она почти застукала его, и он начинает показывать свое истинное лицо. Ради ее благополучия, Винни, ты должна сделать все, чтобы доказать: он недостоин ее. Только представь себе, что с ней произойдет в противном случае. Этот проходимец не только разобьет ей сердце, но и уведет все ее деньги, а бедняжка останется ни с чем.
Лавиния все это прекрасно понимала. Ее бабушка жила на небольшую пенсию, и внучка, памятуя о том, как тяжело той пришлось в свое время, теперь старалась не отказывать старушке ни в чем.
Мысль о потере финансовой независимости и чувства безопасности, которое давали деньги, вкупе со словами Флоренс придали ей не только сильный импульс, но и огромное желание защитить подругу.
— Дайанна! Милая доверчивая Дайанна, продолжающая работать медсестрой, несмотря на свалившееся на нее наследство, заслуживала достойного ее мужчины. И если Николас окажется не тем человеком… Ну что же, может быть, это и к лучшему. Пусть подруга узнает о неверности возлюбленного сейчас, а не потом, когда будет слишком поздно.
— Пожалуй, — говорила тем временем Флоренс, — тебе следует надеть что-то вроде топа или даже нечто посексуальнее…
Она запнулась, увидев выражение лица Лавинии.
— Топ? Хорошо, — согласилась та. — Но ничего более сексуального.
Однако, посмотрев на Флоренс, обреченно вздохнула. Бесполезно пытаться объяснять женщине, подобной ее собеседнице, что одежда не играет никакой роли, когда ты от природы и так способна сводить мужчин с ума. Лавиния по собственному опыту знала, что, независимо от того, как одета, может заставить мужчину взглянуть на нее еще раз. И не только взглянуть…
— А вместо пиджака… У тебя же должно быть что-нибудь этакое, — настаивала Флоренс, не желая сдаваться. — Например, кардиган. Ты могла бы надеть его, не застегивая пуговицы.
— Кардиган? Ну конечно, у меня есть кардиган, — сказала Лавиния.
Она купила его холодной весной, когда в офисе ради экономии отключили отопление. Но не застегивать пуговицы?
— И побольше красной губной помады и косметики на глаза, — продолжала Флоренс. — Ты должна сразить его наповал с первого взгляда.
Она несколько замялась, увидев, как недовольно поджала губы Лавиния, и добавила поспешно:
— Это все ради Дайанны, не забывай!
* * *Выехали они из дому почти в девять часов. Лавиния отказалась перед выходом взглянуть на себя в зеркало. Жуткая помада так стягивала губы, что она с трудом преодолевала искушение вытереть их, пока Флоренс везла ее на машине по улицам города. Что касается кардигана, то она застегнет его немедленно, как только окажется в баре, подальше от глаз Флоренс. Правда, и сейчас кардиган оставлял открытым лишь ложбинку между грудей, но и это было больше того, что обычно Лавиния позволяла себе на людях.
