Энн Хэмпсон - По волнам любви

— Сюзанна этого не говорила. Сказала ее мамочка.

— Да, но ведь я не могла ударить ее мамочку, правда? Поэтому вместо нее ударила Сюзанну.

— Ты не имела права бить Сюзанну, — резко укорила ее Элейн. — Она не виновата, что тебе не понравились слова ее мамочки.

— А теперь сюда придет ее папочка, и он станет ругать мамочку за то, в чем она не виновата, — вставила тетя Сью.

— Если он станет кричать на мою мамочку, я снова побью Сюзанну…

— Ты не сделаешь ничего подобного! — Элейн указала на дверь. — Иди к себе в спальню, непослушная девочка. Как ты могла так обидеть Сюзанну?

Джинкс встала. Две больших слезы скатились по ее пухлым щечкам.

— Я только заступилась за тебя. Я правильно сделала, что заступилась за свою мамочку.

Она медленно пошла к двери, но внимательно следила за тем, как ее слова подействуют на Элейн. Элейн тут же отвернулась, и Джинкс вышла из комнаты. Секунду спустя она вернулась.

— Ты сказала, что привезла мне подарок из отпуска, — начала Джинкс, но тетя Сью ее перебила:

— Разве ты заслуживаешь подарка… когда у мамочки из-за тебя столько неприятностей? Делай то, что тебе говорят, и сейчас же иди в спальню!

— Мой п-подарок в одном из твоих ч-чемоданов? — Плача, Джинкс указала на чемоданы, которые Элейн оставила в коридоре.

— Да, Джинкс. — Элейн пыталась сохранить суровость, но почувствовала, что это ей не удается. Тем не менее, она не могла разрешить девочке остаться после того, как тетя Сью велела ей уйти. — Можешь получить его, когда мы будем пить чай и ты снова спустишься вниз.

— С ребенком надо что-то делать, — заявила тетя Сью, как только за Джинкс закрылась дверь. — Так продолжаться не может, Элейн.

— Я постараюсь быть с ней построже. Когда к нам придет мистер Хаггерти?

— Сегодня вечером. Я сказала, чтобы он пришел завтра, потому что вряд ли ты его захочешь видеть сразу после возвращения из отпуска. Но он был в ярости. Сказал, что незачем откладывать. Я попыталась его успокоить, дорогая, чтобы тебе не пришлось всем этим заниматься сразу по приезде домой, но ничего не получилось. Он сказал, что хочет поговорить с матерью Джинкс.

— О, ну не съест же он меня, — вздохнула расстроенная Элейн. Она ничего не ждала от жизни и спрашивала себя: почему все это с ней происходит? Помимо прочих бед заболела тетя Сью, как бы она ни уверяла Элейн в обратном. За последние две недели произошла заметная перемена, и Элейн еще больше пожалела о том, что поехала в этот роковой круиз.

— Жаль, что ты не нашла себе симпатичного молодого человека, — пробормотала старушка.

Она пошевелилась, сидя на диване, и у нее от боли исказилось лицо.

— Я бы хотела, чтобы ты вышла замуж, пока… пока со мной ничего не случилось.

Элейн еле заметно покачала головой. Она чувствовала отчаяние и обиду.

— Не говори так, тетушка. Тебе очень больно?

— Сегодня я действительно чувствую себя плохо, — призналась старушка. — Но часто бывает еще хуже. Вернемся к тебе, дорогая. Я решила, что тебе надо больше появляться на людях. Может быть, тогда ты встретишь молодого человека. Ты очень привлекательна… Нет, дорогая, не перебивай меня. У меня еще осталось несколько драгоценностей, а на днях позвонил тот же человек и сделал очень выгодное предложение. Я пообещала, что дам ему знать. Так и сделаю. Ты должна получить эти деньги, купить себе нарядную одежду, а потом появляться на людях, танцевать и так далее.

Элейн встала и пошла на кухню, собираясь заварить чай. У нее было очень тяжело на сердце. В поведении тети чувствовалась какая-то многозначительность, и Элейн спросила себя, что же именно сказал ей врач. Она подумала, уж не расспросить ли доктора, но тетя Сью рассердилась бы, узнай об этом. Тетушка не любила, чтобы вмешивались в ее личную жизнь, и Элейн всегда вела себя соответственно.

Эстелла сидела на диване и, широко раскрыв глаза, смотрела на Элейн, которая уселась на стул напротив. Элейн вернула сестре паспорт и рассказала всю историю от начала до конца. Она видела, как лицо сестры постепенно бледнеет, а теперь в нем не осталось ни кровинки.

— Как я только спаслась! — наконец заговорила Эстелла, наклоняясь, чтобы взять сигарету из пачки на столе. Она чиркнула зажигалкой. Поднялся дымок и стал завиваться кольцами. — Этому человеку место в тюрьме! — Эстелла замолчала, ожидая реакции Элейн, но та молчала, размышляя о собственной обиде. Элейн подумала, что нескоро придет в себя от встречи с Кимоном Дьюрисом. — Ты, случайно, не влюбилась в этого типа? — с любопытством спросила Эстелла, удивившись выражению лица сестры, которая тоже заметно побледнела.

— Не говори глупостей! — У Элейн вырвался слабый смешок, но она опустила голову. — Я так легко не влюбляюсь!

— Какой он? — Лицо Эстеллы понемногу розовело, но до полного спокойствия ей было далеко.

— Красивый. И выше ростом, чем многие греки, которых мне случалось видеть. — Элейн говорила осторожно, все еще не поднимая головы.

Эстелла глубоко вздохнула. Ее красивые глаза оставались мрачными и серьезными. Элейн почувствовала некоторое удовлетворение, увидев волнение сестры, когда та узнала, что ей удалось избежать наказания.

— Он ясно пообещал, что забудет об этом?

— Я уже сказала, что да.

— Он показался тебе человеком, который сдержит слово?

— Я не сомневаюсь, он сдержит слово.

У Эстеллы вырвался вздох облегчения. Она расслабленно откинулась на спинку дивана и уставилась на причудливый синий завиток дыма, который еле заметно поднимался с кончика ее сигареты. После долгого молчания Эстелла мечтательно вздохнула:

— Какая возможность! На твоем месте я бы извлекла пользу из ситуации. Заставила бы этого человека заплатить за свою ошибку.

— Заплатить? — Элейн бросила на нее вопросительный взгляд. — Что ты имеешь в виду?

— Ты что, не поняла, как тебе повезло? Элейн, какая же ты идиотка! Если Кимон Дьюрис так богат, значит, он, очевидно, известный человек у себя на родине и к нему относятся с уважением. На твоем месте я бы заставила себя вознаградить, а не то… — Глаза Эстеллы заблестели. Казалось, она забыла обо всем и погрузилась в расчеты. — Он крупный бизнесмен, в этом нет сомнений… и если хочет сохранить уважение деловых партнеров и друзей, то пусть заплатит мне некоторую приличную сумму за то, что мне пришлось перенести. Я сказала «некоторую сумму»? — добавила Эстелла, внезапно сжав губы. — Нет, большую сумму… если хочет купить мое молчание.

Элейн моргнула, не в силах поверить своим ушам.

— Это же шантаж!

— Ничего подобного. Ты просто попросила бы о компенсации за то, как он с тобой поступил. Если он совершает подобную ошибку, то не должен ждать, что это сойдет ему с рук! Разве он не предложил тебе ничего взамен?