Паула Роу - Обитель искушений
– Поэтому ты решила взять ее имя.
Бет отрицательно покачала головой:
– Даже не думала. Я несколько раз хотела выбросить ее сумочку, но каким-то странным образом это напоминание о катастрофе служило своего рода… утешением. Я была последней, кто видел Бет живой. Видишь ли, у нее никого не осталось, ни семьи, которая скучала бы по ней, ни… – Бет судорожно вздохнула и скрестила руки на груди. – Я пыталась вернуться к нормальной жизни, но все рухнуло, когда меня выследил тот журналист. И я поняла, что меня не оставят в покое, если я снова стану Тейлор Стентон. – Ее взгляд был как у загнанного зверька. – Ты знаешь, оказывается быть кем-то другим так просто. Счета за газ, свидетельство о рождении, водительские права и вуаля – ты становишься абсолютно новым человеком. Я была Бет Джонс на протяжении последних десяти лет. Десяти долгих, непростых лет. Но, черт побери, меня никто не доставал. Ее голос задрожал, но Бет снова взяла себя в руки. – Знаешь, все вокруг хотели, чтобы я была одной из тех выживших людей, которыми можно было гордиться. – Бет посмотрела на Люка, и он заметил слезы в ее глазах. – Кого можно ставить в пример человеческой выносливости. Они разглагольствовали, какое это чудесное свидетельство для поднятия духа австралийцев, как мне повезло и насколько хрупким является человек. А я в это время едва держалась, чтобы не сойти с ума и не развалиться на куски.
Люк не знал, что ответить и как ее утешить.
Бет вдруг вымученно улыбнулась:
– Забавно… но за все эти годы я так и не привыкла к новому дню рождения. Поэтому я никогда его не праздную.
Они какое-то время молчали. Люк ждал, что Бет скажет еще что-нибудь. Но она стояла, не поднимая глаз.
– И когда он? – тихо спросил Люк.
– Что?
– Когда твой день рождения? Настоящий.
– Пятнадцатого августа. И мне не тридцать лет, а двадцать восемь, – добавила она, словно эта информация могла быть очень важной для него. – А теперь, – еще раз судорожно вздохнула Бет, – мне пора на работу.
Люк потер свой щетинистый подбородок. Проклятие. Он еще не все сказал ей.
– Бет. Я…
– Нет, Люк. Ничего не изменилось, и нам следует подумать о том, как жить дальше.
Люк не собирался соглашаться с ней. Прошлой ночью она цеплялась за него, словно утопающий. Всего несколько минут назад поведала самую мрачную из тайн своей души. А теперь стала такой бесчувственной, как совесть закоренелого лжеца.
Люку хотелось сказать, что все изменилось после потрясающей близости с ней и после того, как он осознал, что образ его жизни оставляет желать лучшего. И такой расклад пугал его до смерти.
Все вдруг стало очень сложным и запутанным. Ему следовало рассказать Бет о том, что он узнал, сделать то, что она просила, и, развернувшись, спокойно уйти. Тогда она будет свободна найти себе кого-нибудь, кто позаботится о ней и возьмет на себя определенные обязательства.
Но что, если он сам не против серьезных отношений?
Люк разрывался, глядя, как Бет спускается по лестнице, унося с собой их пылкую страсть.
– Бет. Не уходи.
Она, не поворачиваясь, остановилась на последней ступеньке. Но потом, глубоко вздохнув, развернулась.
– Что нового ты можешь сказать мне? Для тебя нет ничего важнее твоей карьеры, а я только мешаю тебе. Не говоря уже о том, что мы каждый день рискуем, что нас застанут вместе. А я не собираюсь снова проходить через такие мучительные испытания. – Она мрачновато улыбнулась. – Ты, я, наши истории… Мы с тобой – мечта любого журналиста.
– Подожди.
Черт побери, а ведь она оказалась права. Бет вышла и высказала все то, что не давало ему покоя на протяжении целого утра. И Люк ненавидел себя за то, что оказался беспомощным перед лицом этой холодной логики.
Он смотрел на Бет и старался запечатлеть в памяти плавные черты ее лица и шелковистые белокурые локоны. Ее поцелуи и сладостный, манящий аромат ее кожи. А также то, как она держалась из последних сил, открывая страшную тайну своего прошлого.
Логика твердила Люку отпустить Бет, но он не хотел ничего слушать. Что-то глубоко внутри настоятельно требовало, чтобы он откровенно рассказал о своих чувствах. Проклятие. Ему так сильно хотелось заключить Бет в свои объятия, зацеловать ее до потери сознания и заставить поверить в то, что их близость и его влечение к ней были самыми что ни на есть настоящими.
Еще до того, как попытаться заставить Бет передумать, Люк понимал, что ему придется выложить ей всю правду. Конечно, он мог жить с тем, что рассказал ему Дилан, но какой ценой? Если бы Люк скрыл обнаруженные сведения от Бет, это вгрызалось бы в его совесть каждый день, пока его самоуважение не превратилось в пустой звук. Что еще хуже, такое отношение только подорвало бы доверие Бет.
Но как только открылась правда, пути назад больше не было.
Люк собрал свою волю в кулак и начал медленно спускаться по ступенькам вниз. Он заметил, как напряглась и вытянулась Бет, словно ждала этого последнего выстрела, хотя ее силы были на пределе.
Боже милостивый, Люк ненавидел то, как ему приходится поступать с ней.
– Дилан разузнал кое-что еще.
– Это касается Бена? – растерялась Бет.
– Нет… Послушай, нет смысла ходить вокруг да около. Я просто буду с тобой откровенным и скажу все как есть.
– Ладно. – Было заметно, что она в замешательстве.
Люк глубоко вдохнул и спрятал руки в задние карманы брюк.
– Когда твоей матери исполнилось пятнадцать лет, она родила ребенка, девочку, и отдала ее в приемную семью.
Глава 13
Воцарилась зловещая тишина. Бет побледнела и ухватилась за перила.
– Что? – задыхаясь, выдавила она.
– Когда девушке исполнилось восемнадцать лет, она поместила свое имя на нескольких интернет-сайтах для людей, которые хотят усыновить или удочерить ребенка, чтобы через социальные службы разыскать свою биологическую мать…
– Подожди! Остановись, хватит…
– Бет, выслушай меня до конца. – Она отрицательно качала головой, отказываясь верить услышанному, и Люку пришлось взять ее за руки, чтобы успокоить. – Ей сейчас тридцать восемь лет, и она живет в Перу. Вы с матерью летели, чтобы встретиться с ней.
– О нет.
– Это правда. – Несмотря на то что Люк держал Бет за руки, он чувствовал, как она закрывается и ускользает от него.
«Скажи ей хоть что-нибудь, не молчи». Но Люк был настолько напряжен, что не мог выдавить ни слова.
Так прошло несколько мучительных секунд, пока Бет не высвободила свои руки и отступила назад. Расстояние между ними увеличилось и превратилось в зияющую пропасть.
– Я… Мне нужно ехать на работу.
– Бет.
– Люк, – остановила его жестом руки Бет. – Я сейчас вообще не могу думать ни о чем, понимаешь? Мне нужно немного времени, чтобы переварить то, что ты сказал. Просто… – Она тяжело вздохнула и потерла виски. – Просто дай мне немного времени.
