Мишель Смарт - Любовный ультиматум
– Пытаюсь завладеть твоим вниманием. Ты ведешь себя так, словно я незнакомка, случайно зашедшая в твой офис. Ты даже не смотришь на меня!
– Потому что, если я на тебя посмотрю… – Он заставил себя замолчать и ударил кулаком по столу.
Шокированная, Эмили онемела. Она могла только смотреть на любимого мужчину.
– Почему ты все еще здесь? – Павел поднялся. – Я попросил тебя уйти.
– Что с тобой? Сделка с Плющенко не состоялась?
При упоминании фамилии брата Павел едва не взорвался от злости.
Благодаря Эмили он наконец понял, что семья дороже гордости. Из-за Эмили он отправился к своему брату, чтобы сказать ему правду, решив, что на этот раз все будет по-другому.
Павел потерял все. И надежды на искупление, и надежды на прощение.
Он открыто заявил Марату, кто стоит за компанией «РГ-холдингс». Он сказал, что хочет загладить свою вину в память об отце. Закончив свою речь, Павел протянул Марату руку.
– Каков твой ответ? – спросил он. – Готов ли ты подвести черту под прошлым?
Марат посмотрел на его руку и насмешливо поджал тонкие губы. Отодвинув стул, он поднялся.
– Я уже говорил тебе два года назад, что не продам тебе компанию. Уж пусть она лучше разорится, чем станет твоей.
Павел не понимал, как позволил себе думать, что на этот раз все может быть по-другому.
После ответа Марата не было никакого смысла продолжать с ним разговор. Он знал Марата и видел его решительный взгляд. Брат оставил доводы Павла без внимания. Пытаться достучаться до Марата – все равно что логически рассуждать с малышом.
– Мне жаль, что ты так считаешь, – ответил Павел. – Я желаю тебе найти другого инвестора.
Он не успел дойти до двери, когда Марат бросился на него и прижал к стене.
– Ты! – выпалил он. – Он все делал ради тебя. Он не жалел на тебя денег. Он старался сохранить тебе жизнь. Тебе, кукушонку в нашем гнезде. – Он резко отпустил Павла, шагнул назад и всплеснул руками. – И посмотри, кем ты стал. Богатым и красивым. Химиотерапия не повлияла даже на твой рост. Ты получил все, о чем можешь мечтать. – Его глаза блестели злобой. – Но вот компанию Плющенко ты не получишь никогда. Никогда.
Павел с огромным трудом сдержал гнев. Он был выше своего сводного брата и намного сильнее его. Он смог бы заставить его замолчать одним ударом.
Но вместо этого Павел поправил галстук, отряхнул рукава и сказал:
– Я хотел купить компанию Плющенко ради семьи. Прощай, Марат. – Он вышел из кабинета, прошел через приемную, где были адвокаты, и прошагал через фойе на холодный воздух Санкт-Петербурга.
Павел по-прежнему остро переживал то, что произошло между ним и Маратом.
– Сделка с Плющенко сорвалась, – произнес он. – Это конец. – Не обращая внимания на бледность Эмили, он резко отодвинул кресло и быстро подошел к ней. – Компания Плющенко была создана благодаря стараниям моего отца и слезам моей матери. А теперь я лишился шанса ее купить. Марат одержим желанием уничтожить наследие нашего отца, и я никак не смогу его остановить.
– Ты сказал ему правду? – спросила она сдавленным шепотом.
– Да, я сказал ему правду. И он сразу же отверг мое предложение.
Марат не хотел иметь ничего общего с кукушонком в гнезде. Странно, что Павел вообще поверил, будто Марат поступит иначе.
– Ты спрашиваешь, почему я на тебя не смотрю. У тебя есть семья, которая тебя любит. Ты заставила меня поверить, что такая семья может быть. Ты подарила мне надежду, что Марат меня примет. Тебе казалось, что это так легко. Но это ложь. Большая, разрушительная ложь. И каждый раз, когда я смотрю на твое лицо, я понимаю, чего лишен!
Из-за Эмили и ее странного влияния на него он вновь захотел создать собственную семью. Но после стычки с Маратом Павел понял: все кончено. Теперь он никогда не вымолит прощения у своей матери.
– Мне жаль, что не получилось так, как ты рассчитывал, – сказала Эмили, тяжело дыша. Она сердилась, ее щеки покраснели. – Но, по крайней мере, ты можешь посмотреть на себя в зеркало и признаться, что ты старался наладить отношения с Маратом.
– И все разрушил. Мать ни за что мне не поверит!
– О, к чему эти пораженческие настроения! – От ярости Эмили словно стала выше ростом. – Как будто, подарив ей компанию Плющенко, ты бы волшебным образом наладил с ней отношения. Ты ведь купил для нее остров и назвал его ее именем, не так ли? И она его отвергла. Подари ей то, чего она лишилась. Подари ей себя. Если уж я могу любить такого упертого дурака, как ты, то твоя мать точно тебя любит. Она не Марат. Если ты позволишь своей глупой гордости погубить твое будущее с матерью, тебе некого будет в этом обвинять, кроме себя.
Павел застыл на месте, его голова кружилась. Эмили повернулась на каблуках, открыла дверь и вышла с высоко поднятой головой.
И она не оглянулась.
Миниатюрный дом-замок матери Павла был совсем не похож на маленькую темную лачугу, в которой он вырос. Ни мерцающих от перепада напряжения лампочек, ни обогревательных приборов, уровень масла в которых проверялся с озабоченным взглядом. Мать всегда прятала свою обеспокоенность, если видела, что Павел за ней наблюдает.
Если компания Плющенко будет и дальше приносить убытки, то этот красивый дом со светлыми, просторными комнатами и крытым бассейном придется продать.
Независимо от исхода встречи с матерью, Павел постарается сделать так, чтобы этот дом остался за ней. Он купил бы ей десять домов, если бы она ему позволила.
Он приехал без предупреждения, но она не удивилась, увидев его в дверях, а пригласила в дом едва слышимым шепотом.
Сидя на диване в изысканной гостиной, Павел подождал, пока мать принесет им обоим напитки. Он заметил над камином свадебную фотографию матери и Андрея. Они были бедно одеты, но они любили друг друга, и эта любовь была ценнее любого алмаза компании Плющенко.
Павел поднялся, когда его мать вошла в дверь с подносом, на котором были кофе и печенье.
– Ты хорошо выглядишь, – сказал он после того, как она расположилась напротив него. Сейчас его мать действительно выглядела шикарно. Ее волосы с проседью были красиво уложены, кожа мозолистых рук смягчилась от регулярного маникюра.
– Спасибо, – ответила она, улыбаясь ему так тепло, что он удивился. – Ты тоже.
Через несколько минут беседы о том о сем мать поднялась, присела рядом с Павлом и погладила его по ноге.
– Я знаю, что ты пытался купить у Марата компанию Плющенко, – сказала она.
Он напрягся.
Мать прикоснулась к нему впервые спустя три года после похорон Андрея, когда залепила Павлу пощечину. И она правильно поступила. Он высокомерно полагал, что она обрадуется возвращению своего расточительного сына, а острова, названного в ее честь, будет достаточно, чтобы забыть пять лет обиды.
