Одри Хэсли - Близко к сердцу

Эстелл энергично замотала головой.

— Нет, Джон — просто фантастический!.. Он поступал так, как поступил бы отец, хотя одному Богу известно, как это ему удавалось после того, что пришлось вытерпеть от меня!

…После бегства из Брайтона Эстелл приехала к матери и отчиму на грани нервного срыва. Матери не оказалось дома: она повезла престарелого соседа к врачу, и дверь открыл Джон. Увидев, в каком Эстелл состоянии, он колебался только мгновение, а потом обнял ее и втащил в дом. Она рассказала ему все об Алексе; о Стивене она никогда не говорила ни одной живой душе…

— Через неделю начался последний семестр, и все, что Роналд сделал, — это принял заботу обо мне от Джона… — Она остановилась, подавив тяжелый вздох: ее вдруг осенило, что она болтает так, словно Стивен знал и то, о чем она умалчивает. — Я… я была просто счастлива, что рядом оказались два замечательных человека, в трудный момент заменившие мне отца.

— Все хорошо, Эстелл, — мягко заверил ее Стивен. — Я не собираюсь устраивать тебе допрос с пристрастием.

Эстелл ничего не ответила, думая о том, как он отреагировал бы, узнав голую правду: днем она потеряла невинность в постели с одним мужчиной, а уже ночью предавалась необузданной страсти с другим… Она так запуталась в веренице лжи и недомолвок, что едва могла сама разобраться, что же произошло на самом деле.

Стивен остановил машину перед магазином.

— Пойдем посмотрим, что там есть из полуфабрикатов — не хочется тратить весь вечер на приготовление еды.

— Идея хорошая, — отозвалась Эстелл, — но, если не возражаешь, иди один: я без колготок и немного замерзла.

— В следующий раз ты хорошо подумаешь, прежде чем бегать с голыми ногами под дождем, — с ехидной улыбкой проговорил он, выходя из машины.

Почему, грустно думала Эстелл, отряхивая песок с ног и наблюдая за высокой фигурой, пересекающей улицу, она не знала, что в конце концов так полюбит его?

А что касается того, что случилось три года назад, — неважно, знает он всю правду или только половину: через неделю он навсегда исчезнет из ее жизни… и, если верить Джессике Смит, вернется в объятия какого-нибудь вроде Морин Райт!

— Нельзя посылать меня за покупками, когда я голоден! — проворчал Стивен, кладя два огромных пакета на заднее сиденье. — Мне потребовалось проявить силу воли, чтобы не скупить половину магазина!

— И что же ты купил? — спросила Эстелл, удивляясь тому, что способна в таком сумасшедшем положении интересоваться хозяйственными вопросами, находясь рядом с потрясающим мужчиной, в которого по уши влюблена.

— Я набрал целую кучу продуктов, — сказал он, заводя мотор, — но в конце меня поразил великолепный аромат мясного супа с овощами домашнего приготовления, и я решил купить целое ведерко… ну и свежеиспеченный хлеб… и несколько кусочков ветчины. А потом еще этот шоколадный торт и…

— Лучше бы я не спрашивала! — засмеялась Эстелл, чувствуя, как любовь наполняет ее нежным и мягким теплом.

— Потребуется всего несколько минут, чтобы подогреть суп и сделать бутерброды с ветчиной, — сказал он и взглянул на нее. — Ты уже оттаяла?

— Немного, но не могу дождаться, когда окажусь в ванной!

— Я разожгу камин в кабинете, и мы поедим там, — заявил он, а потом ехидно добавил: — Может быть, тебе захочется еще погулять после обеда!

— Эстелл! Это тебя!

Эстелл как раз закончила сушить волосы и выключила фен, когда услышала приглушенный крик Стивена. На ходу завязывая пояс халата, она торопливо спустилась в кабинет.

Стивен, тоже в халате, стоял на коленях перед камином.

— Извини за телефон, — проговорил он, повернувшись к ней с улыбкой, и потряс руками, выпачканными в саже.

Она поняла, что он имел в виду, когда взяла трубку, сплошь покрытую угольной пылью.

— Ma! — воскликнула она, услышав голос на другом конце провода. — Что случилось?

— Боже мой, почему должно что-то случиться, дорогая? Я просто решила узнать, как продвигается работа в лаборатории.

— Нормально, хотя не блестяще, — ответила Эстелл. — Как вы с Джоном поживаете?

— Прекрасно! Джон передает тебе привет, сейчас он в ванной. Это твой американский ученый взял трубку? Он тоже остановился в доме Роналда?

— Да, это он, — подтвердила Эстелл, уловив в голосе матери нотку интереса. — Ученый оказался родственником профессора Стивеном Вентвортом, — добавила она в полной уверенности, что это имя ей ни о чем не говорит.

— Удивительно, насколько обманчивыми могут быть голоса: можно подумать, что он намного моложе Роналда.

— Я скажу ему об этом, он будет польщен, — тихо проговорила Эстелл, нисколько не чувствуя себя виноватой за это маленькое лукавство. Ее мать к любому человеку в возрасте Стивена относилась как к потенциальному жениху, и его возможное присутствие поблизости не смогло бы удержать ее от требования подробно описать его.

— Я тебе не говорила, что бедный мистер Бэрри снова сломал ногу?

Огонь уже ярко полыхал в камине, когда мать Эстелл закончила сагу о ноге мистера Бэрри и перешла к ужасной погоде. На этом месте Стивен поднялся, отряхнув руки, и показал жестами, что собирается умыться и приступить к еде.

— С тобой так приятно говорить, дорогая, но мне некогда: я должна готовить ужин. Береги себя, и мы оба надеемся скоро тебя увидеть!

— Ты тоже береги себя и передавай привет Джону!

Положив трубку, Эстелл бросилась на кухню и увидела, что Стивен делает бутерброды, а суп уже кипит на плите.

— Мне ужасно неловко, что тебе пришлось все делать одному, извини меня! Я потом уберу и приготовлю кофе.

— Ты уверена, что не состоишь в родстве с моей матерью? — спросил он с ленивой улыбкой. — Но если тебе неловко — займись чем-нибудь. Есть у Роналда какие-нибудь подносы?

— В буфете, рядом с холодильником. Я успею сбегать наверх и переодеться? — спросила она, вспомнив, что под халатом на ней ничего нет.

— Это совершенно необязательно! — воскликнул он. — Во всяком случае, сейчас мы одеты одинаково, а если ты переоденешься, то неловко будет уже мне… Что ты собираешься делать? — тяжело вздохнул он, увидев, что Эстелл направилась к раковине.

— Разреши мне по крайней мере помыть руки! — возмутилась она. — Телефонная трубка вся в угольной пыли.

— Хорошо, я займусь ею, — проворчал он, — как только закончу здесь.

— Извини, извини, извини, — пропела Эстелл, вытирая руки и доставая подносы. — Обещаю, ты больше и пальцем не пошевелишь в течение всего вечера!

— Ты, кажется, должна была мне что-то передать? — спросил Стивен, разливая суп.