Не отрекаются любя - Лилия Фандеева
— Вам помощь нужна? — спросила женщина.
— Я беременная и вызвала неотложку минут восемь-десять назад.
— Хорошо, дождёмся её, а пока присядьте в машину.
— Не спешите, — подал голос водитель. — Под мостом мигает неотложка. Может это и есть вызванная карета. — Он начал махать руками, чтобы его заметили.
Алёна поняла, что помощь рядом и расслабилась. Слёзы сами покатились по щекам возможно от боли, а возможно от всего, что было пережито за крайние три часа. Женщина утешала, что-то говорила, но Алёна её не слышала. Она словно проваливалась куда-то и возвращалась назад. В машине скорой помощи в двух предложениях изложила, что произошло, и потеряла сознание. Она не помнила, как попала в больницу и что там с ней было.
Второй час пассажирка такси сидела в коридоре отделения и ожидала вердикта врача. Доктором оказался мужчина пятидесяти лет. Он посмотрел на женщину, и устало сказал:
— Мне очень жаль, но ваша дочь потеряла ребёнка. Завтра утром переведём её в гинекологию. Дня три полежит там. В том, что случилось, нет её вины. У меня смена до утра, я понаблюдаю. Вы завтра найдите для неё нужные слова, а сегодня поезжайте домой.
— Спасибо, доктор. Я приеду рано утром, а вы расскажете мне, как прошла ночь.
Врач вернулся в отделение, а женщина продолжала стоять. Ей было неловко говорить, что она не знакома с его пациенткой, встретились случайно, в больницу приехала на эмоциях, когда вспомнила себя в подобной ситуации. Мысленно оправдывая свою недосказанность, она увидела медсестру, которая шла к ней.
— Хорошо, что вы ещё не ушли. Это её сумка и пакет. Я оставила только обменную карту. Всё остальное переписала и положила на место. Завтра её переведут в другое отделение, а там посмотрят, когда выписывать. Сегодня она будет спать до утра.
— Вы уверены?
— Уверена. Доктор говорил, что врач неотложки звонил в милицию, рассказал о похищении. Завтра у неё будет тяжёлый день, пусть отдохнёт.
— А телефон где её?
— В сумке.
— Телефон положите в палате. Проснётся, позвонит, кому захочет.
Медсестра вернулась в отделение, а Юлия Ивановна села на диван и открыла сумку. На глаза попался паспорт, в котором лежали страховой полис и СНИЛС. «Будем знакомы, Алёна Сергеевна», — она грустно улыбнулась. — Адрес я знаю, знаю, что дом недалеко от дома Эльвиры. Схожу в гости, передам её сумку и пакет».
Женщина решительно направилась к выходу и, думая о своём, пропустила мимо ушей реплику мужчины. Смутившись, спросила:
— О чём вы спросили?
— Вид у вас уставший. Неприятности? Вас подвезти? Погода портится.
— Мне на Балтийскую улицу.
— Садитесь в тёмную машину, мне по пути. У вас проблемы?
— Есть немного. Встретила у дороги молодую беременную женщину, дождалась неотложку и поехала следом в больницу. Врач принял меня за её маму, а мы с ней даже незнакомы.
— И что будете делать?
— В сумке, которую мне вернули вместе с пакетом, лежит паспорт, в нём прописка. Схожу по адресу, узнаю больше. Девочке нужна помощь. Она потеряла ребёнка. Я знаю по себе, физически это не смертельно, но моральная травма навсегда. Если не повезёт, завтра вернусь в больницу и верну всё Алёне. Так её зовут.
— Вы мать Тереза?
— А вы знаете, что значит для матери потеря ребёнка? — пассажирка вздохнула. — Первое время жить не хочется. Я это по себе знаю. У вас есть дети? Молчите. Значит, вам меня не понять. Здесь много странного. Почему она оказалась в лесу? Что или кто устроил ей эту прогулку? Вам эта «картина» не кажется абсурдной? Я допускаю прогулки по лесу, но не в зимний период и в одиночку.
— Извините. Я не подумал.
Оба замолчали, каждый думал о своём. Юлия Ивановна вдруг вспомнила, что двадцать пять лет назад сама потеряла ребёнка на 25 неделе. Она даже вздрогнула, вспомнив то время. «О приёмных детях муж слышать не хотел, а я прекрасно знала о его ребёнке на стороне. Позже мы даже подружились с ним. Парню сейчас 20 лет и он называет меня «Воскресной мамой». Чем старше становился Влад, тем меньше он тянулся к отцу и проводил больше времени с отчимом. Узнав о моей болезни, а позже и о разводе с отцом, он стал для меня спасительной соломинкой», — она улыбнулась, как будто парень был рядом, вернулась в своё недалёкое прошлое.
Климова (в девичестве Левен) Юлия Ивановна 55 лет от роду вторую неделю жила в родном городе у двоюродной сестры. Если Юлия двадцать лет назад не уехала на ПМЖ в Германию вместе с «колхозом» родственников из-за работы, то Эльвира осталась в России из-за болезни мужа. Муж умер, выросли дети, она пошла на пенсию, и первое, что сделала, поехала в гости к сестре. Приехав в Москву, Эля узнала о болезни сестры. Недолго думая пригласила её к себе.
— Юль, что ты здесь будешь делать одна? — задала она вопрос сестре, выслушав её исповедь. — Развод муж получил, квартиру вы разменяли. Что вас ещё связывает?
— Ничего. Он даже не звонит. Я иногда думаю, что нас связывало двадцать пять лет, если он не ушёл раньше? Отсутствие детей не причина. Влад ему словно чужой.
— Когда ты сможешь приехать ко мне?
— Если ты не торопишься, пойдём к нотариусу, потом соберём вещи и поедем назад вместе.
— Зачем нам нотариус?
— Нужно оформить всё как положено. Продать квартиру я не смогу быстро, поэтому, нужно оформить завещание.
— Нет, Юль! Мы с тобой всё продадим и поедем в свой город со спокойной душой вдвоём. Теперь я тебя не брошу.
Климовой удалось продать квартиру через месяц, немного уступив в цене. Ещё в самолёте она, глядя на сестру, улыбнулась и сказала:
— Послушай, подруга, а не полететь нам с тобой туда, где тепло.
