Люси Гордон - Нежданно-негаданно
— И ты думаешь, достаточно сказать «нет», и ничего не случится? Может, тебе это легко удается. Но у меня есть сердце, и я не способна его контролировать, как ты. Да, я люблю тебя, Данте. Люблю глубоко и сильно. Чувство подкралось незаметно, а потом было уже поздно. Теперь я хочу одного: жить с тобой и заниматься с тобой любовью, выйти за тебя замуж и обнимать тебя во сне. И ты не считаешь, что это имеет значение? Хотела бы я быть такой же бессердечной, как ты.
— Я не…
— Заткнись и слушай. Я выслушала тебя, теперь твоя очередь. Мне начинает казаться, что ты не достоин любви, однако я ничего не могу с собой поделать. Вот такие дела. Как же мне поступить с этой любовью, которую никто из нас не желает?
— Убей ее, — бросил Данте.
— Скажи как.
Лицо его изменилось, постарело.
— Есть один способ, — пробормотал он. — И возможно, лучший.
— Данте, о чем ты говоришь?
— Я сам убью твою любовь.
— Даже тебе это не под силу, — сказала она, пытаясь не обращать внимания на усиливающийся страх.
— Не будь так уверена. Когда я закончу, ты в ужасе отшатнешься от меня и убежишь со всех ног. Уж я позабочусь об этом. Когда ты станешь вспоминать это время, то пожалеешь, что мы вообще встретились, и возненавидишь меня. Но когда-нибудь все-таки поблагодаришь. — Данте взглянул на часы. — Мы еще успеем на самолет.
— Куда мы летим?
— В Милан. Я покажу тебе будущее.
— Не понимаю. Что я увижу в Милане?
— Там мой дядя Лео. Тебе не рассказывали о нем?
— Тони говорил, что он инвалид.
— Инвалид — слишком мягко сказано. Говорят, в молодости это был банкир с мозгами острыми как бритва, умнейшая голова. Он решал любые проблемы. Женщины боролись за его внимание. Теперь это человек с мышлением ребенка.
— Верю тебе на слово. Мне не обязательно видеть его.
— А я уверен, что обязательно.
— Данте, пожалуйста, послушай…
— Нет, теперь слушай ты. Ты хотела, чтобы я подсказал, как убить твою любовь, и я намерен это сделать.
Она попыталась вырваться, но он крепко держал ее за плечи.
— Ты не можешь меня заставить.
— Ты так думаешь?
Кто этот человек, который смотрит на нее холодными глазами и отдает приказы грубым, отрывистым голосом, не допускающим возражений? Может, это и есть настоящий Данте?
— Собирайся, — распорядился он.
Ферн подчинилась, двигаясь как автомат. Когда она вышла с сумкой, Данте сообщил:
— Такси будет с минуты на минуту.
По пути в аэропорт они молчали. Сказать было нечего. У Ферн появилось такое чувство, будто она подошла к огромному мосту, тянущемуся в неизведанное. Она боялась идти вперед, однако повернуть назад было невозможно.
Ферн украдкой взглянула на Данте. Он конечно же нуждается в утешении, но не примет его, особенно от нее.
В самолете она рискнула поинтересоваться:
— В каком месте находится Леон?
— В доме инвалидов. Это чистое, уютное заведение. За ним хорошо ухаживают. Иногда родственники навещают его, но быстро падают духом, потому что он их не узнает. — Криво улыбнувшись, он добавил: — Есть одна странность: он по-прежнему говорит на прекрасном английском языке. И это при тотальном повреждении головного мозга. Врачи не дают объяснений этому феномену.
В доме инвалидов их с улыбкой приветствовала медсестра:
— Я сказала ему, что вы приедете. Он очень доволен.
«Это звучит ободряюще, — подумала Ферн. — Возможно, дядя Лео не так плох».
Палата была залита солнечным светом. Какой-то пухлый седовласый мужчина стоял на коленях на полу и с серьезным видом украшал рождественскую елку. Он обратил на посетителей веселый, по-детски восторженный взгляд и улыбнулся. Ему было около семидесяти.
— Привет, Лео, — сказала медсестра. — Посмотри, кого я к тебе привела.
— Я обещал, что приеду, — обратился к нему Данте по-английски. — И привез знакомую навестить тебя.
Пожилой человек вежливо улыбнулся.
— Как это мило с вашей стороны, — ответил он тоже по-английски. — Но я не могу долго разговаривать. Приезжает мой племянник, и я должен это закончить. — Он указал на елку и тут же вернулся к работе.
— Это его очередная навязчивая идея, — объяснила медсестра. — Он украшает елку, потом все снимает и начинает заново. Лео, все в порядке, ты можешь ненадолго это оставить.
— Нет-нет, я должен закончить до приезда Данте, — нетерпеливо отозвался Лео. — Я обещал ему.
— Я здесь, дядя. — Данте подошел к нему. — А елка и так красивая.
— О, но я должен. Иначе Данте будет разочарован. Кстати, вы знаете Данте?
Ферн затаила дыхание, но Данте был невозмутим. Казалось, он к этому привык.
— Да, я встречал его. Он много рассказывал мне о тебе.
— Но почему же он не приехал? — Лео чуть не плакал. — Он все время обещает приехать, но не приезжает, а мне так хочется его увидеть.
— Лео, посмотри на меня. — Голос Данте был очень мягок. — Разве ты меня не знаешь?
— Нет. — Лео уставился на него широко раскрытыми глазами. — А я должен?
— Я часто навещал тебя раньше. Надеюсь, ты меня помнишь?
— Нет, — отозвался Лео с отчаянием. — Я никогда вас раньше не видел. Я вас не знаю, не знаю, не знаю.
— Хорошо, хорошо, это не важно.
— Кто вы? — взвыл Лео. — Я вас не знаю. Вы пытаетесь меня запутать. Уходите! Я хочу Данте. Где Данте? Он обещал!
И Лео зарыдал. Данте хотел обнять старика, но тот с силой оттолкнул его, выскочил из палаты в сад и бросился бежать.
Медсестра хотела пойти за ним, но Данте остановил ее:
— Позвольте, я сам.
Он поспешил за дядей.
— О боже, — вздохнула Ферн.
— Да, очень печально, — подхватила медсестра. — Он милый старик, но если что-то возьмет в голову, то переубедить его невозможно.
— Это нормально для него — не узнавать своих родных?
— Мы не часто их тут видим. Данте приезжает чаще других. Он очень мягок и добр с Лео. Кстати, он оплачивает львиную долю расходов на его содержание и лечение.
— И давно Лео такой?
— Тридцать лет.
С тяжелым сердцем Ферн побрела в сад.
Откуда-то из-за деревьев слышался плач. Данте и Лео сидели на поваленном дереве. Данте обнимал дядю, который всхлипывал у него на плече.
— Не плачь, — мягко проговорил он. — Я хочу, чтобы ты познакомился с моей знакомой. Нельзя плакать в присутствии дамы — она подумает, что не нравится тебе.
Лео высморкался и поздоровался с Ферн по-итальянски.
— Нет-нет, моя знакомая — англичанка, — поправил его Данте. — Мы должны разговаривать с ней по-английски. — Ее зовут Ферн Эдмундс.
Лео послушно произнес:
