Мари Соул - Подходящая пара

— Судя по тому, что он мне говорил, я в этом не уверена. Прибавь к этому его желание поехать с тобой в магазин. А как он расстроился, когда ты отказалась купаться с нами!

— Ну еще бы! — Эффи не допускала — не могла допустить, — что Паркер чувствовал к ней то же, что и она к нему. И, конечно же, она не могла допустить, чтобы сестра ревновала ее. — Перестань, Берн. Он относится ко мне по-дружески. К тому же он — не мой тип. Слишком серьезный.

— А ты не серьезная?

— Ты знаешь, что я имею в виду.

Бернадетта тряхнула головой, и волосы рассыпались по плечам.

— Ты слишком требовательна к мужчинам. Относишься к ним разборчивее, чем я. | Не знаю, найдется ли мужчина, который отвечал бы всем твоим требованиям.

— Не так уж я разборчива, — возразила Эффи. — Просто мне хочется найти мужчину, на которого можно положиться.

— Ты думаешь, Паркер не такой?

Эффи припомнился вечер тринадцать лет тому назад, когда он поцеловал ее. Тогда он пробудил в ней мечты, дал надежду, а затем сбежал. И вот теперь, всего два дня назад, он снова зажег в ней надежду, но тут же увлекся Бернадеттой.

— Думаю, именно тебе предстоит это выяснить.

Берн улыбнулась.

— У меня такое предчувствие, что мне предстоит проводить с ним много времени.

Эффи лежала в постели, но не спала, когда вернулась Бернадетта. Она услышала, как сестра вошла в спальню, которую они делили столько лет. Не зажигая света, Берн прошла через комнату и села на кровать, принадлежавшую когда-то ей. Мопси соскочила с кровати Эффи и прыгнула к Берн.

— Ты не спишь? — шепотом спросила Берн.

Эффи застонала, сделав вид, что ее разбудили, зашевелилась под простыней, но ничего не ответила. Берн, не обратив на это внимания, продолжала:

— Завтра я собираюсь вернуться в Чикаго.

— В Чикаго? — Эффи села.

— Надо увидеться кое с кем, поговорить, решить некоторые вопросы.

— А как же коттедж? Надо же все подготовить к пятнице. — Естественно, Эффи волновала не проблема с коттеджем. Проблема заключалась в Паркере. После отъезда Берн все его обаяние будет направлено на нее, а веры в то, что она сможет противостоять ему, у нее не было.

— До пятницы мы все успеем сделать. — Берн взяла Эффи за руку. — Сегодня мы сделали очень много, а во вторник я вернусь. Обещаю. К тому же Паркер сказал, что придет завтра и поможет тебе.

На глаза Эффи навернулись слезы.

— Не хочу я от него никакой помощи. Почему ты уезжаешь, зачем тебе это надо?

Бернадетта усмехнулась.

— То же самое ты спрашивала у меня, когда я сказала, что уезжаю в колледж. Ты хныкала и все время твердила: «Почему ты уезжаешь?»

— Я не хнычу, и сейчас все по-другому.

Бернадетта продолжала поглаживать ее руку.

— Поверь мне, так надо. Ты даже не заметишь моего отсутствия.

На следующее утро, едва открыв глаза, Эффи поняла, что Берн уехала. Вначале это было только ощущением, но обрело реальность, когда она обнаружила оставленную на кухонном столе записку: «Вернусь завтра. Целую. Берн». Эффи в задумчивости долго смотрела на листок бумаги.

Вернется завтра. А что будет сегодня? Ни приход Паркера, ни его помощь ей были не нужны. Трепет, желание, надежду — вот что предстояло ей пережить при его появлении. Один его вид заставлял ее желать того, чего никогда не будет.

Возможно, для него не составляло труда играть в подобные игры, но для нее это было не по силам. Такие игры были не для нее. Если ему нравилась Берн, если он хотел ее — прекрасно. Так и должно было быть. Но каждый взгляд его голубых глаз, направленный на нее, каждое прикосновение, каждый поцелуй…

Для нее это было невыносимо.

Взявшись с утра за разборку вещей, она через несколько часов поняла, как мало было сделано. Работа валилась из рук. Не желая прихода Паркера, она, тем не менее, огорчилась, когда он не появился. Каждый раз, проходя мимо окна, выходившего на коттедж Морганов, она вглядывалась в его окна в надежде уловить хоть какой-то признак присутствия Паркера. Сосредоточить внимание на каком-либо занятии не удавалось. Она бродила по дому, хватаясь за разборку вещей то в прихожей, то в гостиной, то в своей комнате.

На стенах ее комнаты все еще висели цирковые афиши и фотографии клоунов, лампа, напоминающая фигурку клоуна, по-прежнему стояла на стареньком комоде. На полках, сделанных руками деда, стояли статуэтки клоунов, многие из которых были куплены бабушкой. Стоило Эффи войти в комнату, как все эти вещи вызывали в памяти надежды, которым не дано было осуществиться. Оставить их на память или для украшения магазина у нее не было охоты. Смотреть на них было больно, потому что они напоминали ей о крахе всех ее надежд и мечтаний. С глаз долой, из сердца вон. Это казалось ей единственным выходом. В пятницу она выставит всех этих клоунов на продажу.

Приближающийся рокот лодочного мотора прервал ее размышления. Выйдя из спальни, Эффи подошла к окну, выходившему на озеро, и увидела Паркера, швартовавшего лодку к причалу. Теперь ей стало ясно, почему он не пришел. Он рыбачил. Она вся измучилась от волнения, а он, видите ли, рыбачил.

Выпрыгнув из лодки на причал, Паркер привязал ее и начал разгружать. Расстояние, отделявшее Эффи от Паркера, позволяло ей наблюдать за ним и грезить наяву без боязни быть замеченной. Лицо ее не отражало того волнения, что переполняло ее сердце. Не только его внешняя привлекательность, а что-то другое, еще непонятное для нее, трогало ее душу. Какими бы разными они ни были, между ними всегда существовала духовная близость. Так бывает с другом, которого долго не видишь, но, встретив, находишь в нем все тот же дружеский отклик, как будто и не расставался с ним. Он заставлял ее чувствовать себя человеком, женщиной, заставлял чувствовать всю полноту жизни. Паркер разжигал в ее душе искорки счастья, надежды. Молодой или старый, в расцвете сил или увядающий, он всегда будет для нее рыцарем в блестящих доспехах.

Вынув из лодки удочки, он бросил их на причал, и они с грохотом ударились о доски. Мопси залаяла, и Паркер посмотрел в сторону ее коттеджа.

Она тотчас отпрянула от окна. Что за глупые мысли лезут ей в голову! Зачем было тратить время, предаваясь мечтам о мужчине, которого она даже не могла желать. Вернее, не должна была желать.

Рассердившись на себя, она вернулась в свою комнату.

Солнце стояло уже высоко, когда Паркер, подхватив коробки, которые он раздобыл в магазине, направился от машины к коттеджу Эффи. К нему пристал овод и начал кружить вокруг головы. Паркер отогнал его и тыльной стороной руки вытер потный лоб. Перспектива заниматься упаковкой вещей, когда столбик термометра подпрыгнул почти до высшей отметки, а влажность достигла предела, его не очень радовала, но была хорошим предлогом побыть рядом с Эффи. Что ни говори, а ему очень хотелось видеть ее, ощущать ее присутствие. Подойдя к двери, он локтем постучал о косяк.