Юна-Мари Паркер - Влечения

Юна-Мари Паркер

Влечения

Пролог

Марисса протянула к Эдварду изящные руки, на ногтях сверкнул алый лак, и стала медленно расстегивать на его шее черную бабочку.

— Милый, я сегодня рано, конечно… — шепотом проговорила она, вглядываясь в него.

Улыбка испещрила его загорелые черты множеством глубоких изогнутых морщинок. Взгляд светло-голубых глаз заскользил по контурам ее тела.

— Да, любовь моя, рановато… — отозвался он.

— Но я подумала… может быть, до того как придут гости… — Она не договорила, но ее намек был как никогда прозрачен.

— О, Марисса, Марисса… — глухо пробормотал он, обняв ее и притянув к себе. — Ты знаешь, что я от тебя без ума… Знаешь?

Она кивнула, расстегивая его белоснежную сорочку и приблизив к нему свое лицо так, что ее алые губы почти коснулись его рта.

— Я тоже тебя люблю. И всегда буду любить.

— Правда, малыш? Нет, правда? — недоверчиво переспросил он, и в глазах его мелькнула тревога. Он не смог заставить себя прибавить: «Даже несмотря на то, что я такой старик?» Это только все испортило бы, грубо вернув их на землю, раскрыв обоим глаза на истину, в которой он боялся признаться даже самому себе.

— Конечно, милый, — негромко обронила Марисса, прижимаясь к нему всем телом.

Судорожно схватив ее за руку, Эдвард увел девушку в спальню и запер дверь изнутри. Весь день в квартире на Парк-авеню наблюдалось поистине вавилонское столпотворение. Люди из «Де Вере» — компании по обслуживанию званых приемов, — набившиеся в огромном количестве, расставляли столы, накрывали их белоснежными камчатными скатертями, расставляли блюда с экзотическими закусками, вносили вазы с цветами и коробки с запасными бокалами и посудой. Уединиться в этой суматохе было почти невозможно, а всего через полчаса здесь уже должна была собраться сотня гостей, приглашенных на встречу и празднование Нового года.

Эдвард быстро разделся, не сводя жадных глаз с Мариссы. Та грациозно выскользнула из короткого черного платья с блестками, показав Эдварду свою шелковистую кремовую кожу, полные груди и длинные, соблазнительные ноги. Не сдержав глухого стона, он уложил ее на гигантскую кровать и опустился рядом. В голове отчаянно билась мысль: «Только не торопись! Продержись как можно дольше! Ради нее!» Но это мало помогало. Желание затмевало разум.

— Любовь моя… — шепнула Марисса ему на ухо. Почувствовав его возбуждение, она быстро возлегла на него сверху, выгнув спину и приняв его в себя сразу очень глубоко. Ее изящные ноготки пробежали по его седой груди.

Зажмурившись и пытаясь держать себя в руках, чтобы все не закончилось раньше времени, Эдвард принялся умело ласкать женскую грудь легкими, как перышко, прикосновениями, прислушиваясь к шумному, прерывистому дыханию и тихим стонам Мариссы.

Но вот она наклонилась вперед и, сведя бедра, зажала его в себе сильнее. В то же мгновение судорога тысячей искр прокатилась по всему его телу. Задыхаясь, он резко взвинтил темп движений, будучи не в силах сдерживаться. Уже много лет женщина не доставляла ему в постели столь острого наслаждения, давно он не чувствовал себя таким полным жизни и…

Неожиданно в мозгу вспыхнуло пламя, и… все закончилось. Он беспомощно замер, жадно ловя широко раскрытым ртом воздух.

— О черт! Марисса! — почти всхлипнул он. — Прости, если можешь, малыш! Прости! Я… я не мог ждать!

Наклонившись, она коснулась его губ нежным поцелуем и обняла голову своими ласковыми руками.

— Все хорошо, — тихо проговорила она. — Я люблю, когда ты так неистов. Мы сегодня сделаем это еще разок, да? После приема. И тогда уже не будем никуда торопиться.

Эдвард прижал ее к себе, наслаждаясь этим сказочным ощущением близости дорогого человека. Все эти три месяца, что прошли со дня знакомства с очаровательной Мариссой, он чувствовал себя другим человеком, словно стряхнувшим с плеч груз прожитых лет и возродившимся для новой жизни. Многим ли мужчинам его возраста удается познать это счастье, пережить взлет угасших было чувств? Марисса — милая и все понимающая Марисса! — подарила ему эту сказку. Благодаря ей он вновь ощутил себя молодым и сильным, и в нем как будто снова забурлила кровь.

Может, жениться на ней?

Эта бесшабашная мысль ударила ему в голову неожиданно и взволновала, как подростка. Господи, и куда только подевались вся рассудительность и опыт, приобретенные с годами? Но с другой стороны… почему бы и нет? Эдвард на мгновение отдался во власть приятных мечтаний. Конечно, это спровоцирует небольшой скандальчик. Сплетники будут довольно потирать руки, когда узнают о том, что президент треста «Толлемах» — самой мощной британской компании со штаб-квартирой в Нью-Йорке — женился на женщине, которая на целых сорок лет его моложе. Люди скажут, что сэр Эдвард Венлейк, предпринимательский гений и светоч своего поколения, ни с того ни с сего вдруг спятил. Буря поднимется и дома, в Англии. Бывшая жена — царственная леди Венлейк обвинит его в том, что он подвел свою семью: сына и дочь… Ну так что с того? Игра стоит свеч!

Марисса наконец прервала течение его мыслей.

— Давай выпьем, — предложила она, взяв бокалы с шампанским со столика у кровати, куда он их поставил раньше. — С Новым годом, милый! Мне кажется, он будет самым лучшим!

— Я выпью за это, любовь моя.

Глава 1

Вспышка!

Ребекка поднесла фотоаппарат к лицу, поймала в кадре хозяина дома — сэра Эдварда Венлейка в ту самую минуту, когда он приветствовал очередного гостя, и нажала на кнопку, запечатлев его улыбку для вечности. Высокий и подтянутый, он смотрелся очень элегантно в вечернем костюме, сшитом на заказ в одном из ателье на Сэвил-роу. Ребекке импонировало его обаяние и дружелюбная улыбка, вооружившись которыми он переходил из комнаты в комнату, знакомя между собой гостей, предлагая им напитки, разговаривая с ними о том о сем. Учтивый и обходительный, он удивительно подходил на роль гостеприимного хозяина вечера. Густые и хорошо уложенные, хотя и седые волосы поблескивали в свете мерцающих люстр, в светло-голубых глазах отражалось веселое дружелюбие. Для человека своих лет он был очень привлекателен, а статус одинокого мужчины делал его самым желанным гостем во всех нью-йоркских гостиных.

Ребекка перевела объектив своей «лейки» на высокую девушку с длинными серебристыми волосами, в черном с блестками мини-платье. Согласно газетной светской хронике, она являлась последней любовницей сэра Эдварда, хотя по возрасту вполне годилась ему в дочери и даже… с некоторой натяжкой… во внучки.