Ширли Джамп - Красная туфелька
— Леонора была превосходным дизайнером, но она хотела все делать сама. Она одна представляла «ЛЛ Дизайн», все модели были созданы ею. Леонора продумывала все до последней мелочи, вплоть до того, какими нитками будут сшиты выкроенные заготовки.
Остальные дизайнеры компании существовали только для того, чтобы переводить ее идеи на бумагу и запускать в производство.
Калеб вспомнил свои субботы, которые он проводил здесь, в офисе его матери. Марта права — это было шоу Леоноры. Каждый год. Каждая коллекция.
Творческий гений его матери не имел себе равных, другое дело — ее желание контролировать каждый этап процесса. Он думал: это потому, что маме хотелось быть уверенной в совершенстве воплощения идеи, но в то же время понимал, что это было свойством ее личности. И тем, что в конечном итоге и ослабило компанию. «ЛЛ Дизайн» потерял много талантливых дизайнеров, которые страдали от того, что не были услышаны и не могли проявить себя.
— Ты думаешь, поэтому ушли те двое как раз незадолго до ее болезни?
Марта кивнула:
— Они хотели, чтобы им дали возможность участвовать в разработке коллекций. Чтобы им позволили по-настоящему заниматься дизайном. То, что у вас происходило здесь вчера, — это было коллективное творчество. У твоих моделей… — она замолчала, подыскивая подходящее слово, — более широкая целевая аудитория.
— То есть вы хотите сказать, что это, как говорится, продукт в нарезке?
Марта рассмеялась:
— Совсем нет. Просто более широкий спектр предложений. Кое-что для каждого. Но самое главное, что тебе удалось, — это воскресить тот дерзновенный дух, которым славился «ЛЛ Дизайн». Замечательная работа.
Калеб огреб целую кучу похвал. Больше года он вел борьбу. Бывали дни, когда ему казалось, что он больше этого не вынесет. Но сейчас все наконец изменилось. Как если б он вдруг поймал верный шаг.
— Мне нужно благодарить за это мисс Гриффин. Она заставила меня подумать в новом направлении. Ну… не совсем в новом… скорее вспомнить, как я работал, когда был директором по маркетингу. Если одни мозги не справляются, добавь к ним другие. Раз в месяц у нас было принято проводить общие собрания. Никакая идея не считалась ни плохой, ни из ряда вон выходящей. Порой эта пара часов совместной работы приносила самые неожиданные находки.
— Ну и как на этот раз вашесобрание? — спросила Марта, выделяя последнее слово.
— Отлично. Все пошло в работу. — Он махнул рукой в сторону фабрики. — Там уже начали делать первые образцы для линии обуви. Это следовало бы…
— Я имею в виду — Сару Гриффин.
Ответить на этот вопрос было уже сложнее.
Если судить по поцелуям, которыми они обменялись, то отношения между ними становились все горячее. За долгие годы она была первой женщиной, которую ему хотелось видеть снова и снова. К которой снова и снова возвращались его мысли.
Саре Гриффин удалось добраться до него, и он был чертовски этому рад. Он начал думать о вещах, о которых давно не думал, например о будущем.
— Ну это… как говорят, в процессе, — сказал Калеб с глуповатой улыбкой.
Марта хмыкнула:
— Уж не будут ли у нас тут скоро бегать маленькие Льюисы?
Калеб попятился, выставив вперед руки:
— Только не будем торопиться! Пока я лишь поцеловал ее. — И опять та же улыбка появилась на его лице, отдавая внутрь искрящейся волной радости. — Два раза.
Рука Марты легла на его плечо.
— Я думаю, перемены коснулись не только компании. И все это чертовски вовремя.
Скандал разразился на следующий день. Черные заголовки кричали на нее с каждого угла.
«Знаменитый дизайнер при смерти», «Бездушный сын оставил Леонору умирать», «Королева кутюрье в коме!»
Сара остановилась. Подобные заголовки были сразу в нескольких изданиях. И в каждом примерно одна и та же информация. Сара знала, как это работает: один журнал делал статью, другие, слегка переиначив, пускали следом скандал на свои страницы. Это можно было назвать своего рода инцестом, где каждый старался взять верх над другим, быстрее выкинув на прилавки свои сброшюрованные листки с крикливыми заголовками. Она пробежалась взглядом по газетам и журналам, пытаясь вычислить, кто же из них был лидером, и… увидела свой таблоид: «Леонора Льюис у порога смерти, пока ее сын развлекается!»
Сара резко втянула в себя воздух и, сняв со стенда таблоид, начала читать статью. По словам источника, одного из служащих медцентра, где находилась Леонора, знаменитый дизайнер уже больше года лежала в коме, в то время как ее сын не отказывал себе ни в каких удовольствиях. «Ему просто наплевать на нее, — продолжал источник. — Я уверен, она очень страдает от его равнодушия».
Леонора в коме? Значит, она вовсе не ушла в отставку? И Калеб ей ничего не сказал? Но почему?..
— Вы будет это покупать, мисс? — спросил продавец, показывая на таблоид. — Сами понимаете, здесь не библиотека.
— Ах да… — Сара полезла в карман за мелочью, но прежде, чем расплатиться, взяла со стенда и другие издания.
И тут же принялась за работу, первым делом начав со статьи из их таблоида. Она прочитала ее дважды, словно не веря, что эта статья и в самом деле о Леоноре. Но нет, статья была именно о ней. У Калеба действительно оказались секреты.
Почему он не рассказал ей? Здесь мог быть только один ответ: он по-прежнему не доверял ей. По-прежнему считал ее репортером желтой прессы.
Еще раз перечитывая фразу за фразой, Сара чувствовала, как в ней крепнет уверенность, что именно их таблоид запустил эту историю, а остальные, словно стая голодных псов, кинулись следом кусать его пятки. Но все же кто написал эту статью? И зачем? И как ему удалось получить информацию?
Она остановилась посреди тротуара, когда ее взгляд упал на последнюю строчку: «Автор Сара Гриффин».
О боже! Как это могло случиться? Она не писала эту статью! Ни одной строчки! Почему Карл решил поставить ее имя? Сунув таблоид в сумку, Сара заспешила к высотке, где размещался издательский дом «Смарт фэшн».
Сара влетела в офис к Карлу.
— Что это такое, черт возьми?! — Журнал со статьей хлопнулся на его стол. — Почему здесь мое имя? Я этого не писала!
— Это твоя колонка. Кому какое дело — кто писал? — Карл глотнул кофе из маленькой белой чашки, закусив его черничным маффином. В уголках его губ выступил темный сок.
— Я не хочу иметь к этому никакого отношения! Это все ложь!
Карл театрально взмахнул руками:
— Клянусь, вашему брату не угодишь! Тебя здесь не было, ты делала, черт возьми, «настоящую статью»! Так что, когда поступила эта информация, мне пришлось отдать ее стажеру. Тебе, конечно, придется с ним поделиться, но подпись-то все равно значит больше.
