Невеста по расчету - Кира Райт
Эпилог
Златогривый конь плавно, словно летел по воздуху — нёсся вперёд к самому закату, унося меня всё дальше от дворца. Сбоку на талии висел тот самый лёгкий меч с драгоценными камнями, что подарил мне Даниар уже давно. Мои длинные золотистые волосы трепал ветер, он же бил в грудь, и я ощущала неисчерпаемое чувство свободы и радости — как и мечтала когда-то.
— Подожди меня! — весело крикнул в спину муж, догоняя на своём вороном. — За тобой не угонишься, Лаэрриллиэль! — приобнял меня, пока два животных выровняли шаг, направляясь дальше уже в спокойном темпе.
— Ты хорошо меня научил, — фыркнула я и снова чуть ускорилась, тем самым сбрасывая его руку и заставляя догонять мне снова.
С тех пор, как Дан сделал мне повторное предложение произошло много всего, и времени прошло прилично.
Тогда мать Виэля, возмущённая тем, что правитель наказал её сына розгами, нашла способ пробраться в мою комнату в поисках компромата и нашла наш договор о фиктивном браке. Его же и попыталась обнародовать. Но к счастью, в этот раз правитель будто бы знал, что нечто подобное случится, и стража уже ждала её у дверей моих покоев. Договор тут же был уничтожен, а верещащую эльфийку увели к эльфийским дипломатам с обвинением о вмешательстве в частную жизнь семьи правителя. Когда королю эльфов сообщили о новом нарушении со стороны его подданных, он пришёл в ярость, потребовал всю семью Виэля предстать перед ним и пообещал жестокое наказание.
Моя семья тут же присмирела и стала ещё более терпима к людям. На всякий случай. А может на них повлияло знакомство с семьёй Мири? Наша мама долго молчала, а потом нашла в себе силы поблагодарить мачеху сестры, что та приняла её дочь. На удивление, именно мачеха и вызвала у меня больше всего положительных эмоций, помимо нашего брата.
Они оба, кажется, были искренне рады знакомству со мной. Обняли как родную. Хотя Мири говорила, что раньше у них тоже не было всё гладко, но вроде бы одумались, и мне досталась только их теплота и радость. Родной отец едва не получил приступ, увидев нас с Мири вдвоём. Обнял ради приличия и больше не подходил, зато бросал на маму хмурые взгляды, видимо мысленно обвиняя её в появлении аж сразу двух внебрачных дочерей, обе из которых перешли в семью правителя Средних земель и стали практически свободными (никто тут жёнам принцев и слова не смел против сказать, не то что обидеть). Мама же будто не замечала реакции отца, лишь подняла голову повыше и держала под руку своего мужа, нарочито игнорируя первую любовь.
Отдельно состоялось и знакомство с няней Мири, что на самом деле была нашей тётей королевских кровей. И вот её искреннюю, чистую любовь к нам обоим (меня она тоже приняла сразу же как родную) невозможно было спутать ни с чем другим. Мне было искренне жаль, что половину своей жизни она провела, притворяясь служанкой, чтобы быть рядом с брошенной племянницей, и одновременно благодарность переполняла моё сердце, что она подарила сестре то, о чём мне даже мечтать не приходилось.
Но казалось, что сама Тауриллиэль ни о чём не жалеет. Позже она рассказала нам с сестрой, что решилась на такой шаг не просто так — она не смогла быть рядом с тем эльфом, в котором увидела свет — вот и уехала подальше, чтобы не страдать, наблюдая, как любимый будет устраивать свою личную жизнь. И мы пообещали ей, что никогда не забудем то, что она сделала для сестры, и никогда не оставим её.
Тем временем наши странные, но продуктивные уроки с Даниаром продолжались. И почти каждый раз именно так, как в первый. Он уже не скрываясь ухаживал за мной и оказывал знаки внимания. А когда я уличала его в этом — заявлял, что как муж имеет право, хотя на тот момент я ещё не приняла его повторного предложения, а взяла время подумать. Думала я несколько недель, мучая принца неопределённостью и заодно присматриваясь, насколько серьёзно он настроен в этот раз. Байку про драку учителей мы благополучно забыли. Как я и думала, Дан просто её придумал, чтобы подобраться ко мне поближе. Правда, вне занятий он меня теперь не касался, не получив предварительно на то согласие (запомнил, как я его укорила в этом после драки с Виэлем). Зато на уроках отрывался по полной, прикрываясь обучением.
Если честно, мне даже понравилось, что он это придумал. Это было остроумно и находчиво. Да и я сама ужасно скучала по его касаниям, по его близости, горячим взглядам и шуткам, а так была возможность получать всё это под благовидным предлогом обучения. Мои сомнения истончались с каждым днём, ведь кажется принц и правда одумался — он много рассказывал мне о своих мотивах, о будущих планах, советовался, принимал мою помощь в обучении магии (я хоть ею и не обладала сама, но чувствовала магические потоки куда лучше как эльфийка — вот и объясняла ему, как лучше это делать). Иногда его магия буквально искрила между нами и ластилась ко мне, словно ласковая кошка, на что Даниар лишь многозначительно смотрел — мол, вот даже она уже признаёт во мне свою, а я всё не решаюсь.
И конечно, наша лёгкая ссора с упрёками уже давно не была причиной моей нерешительности, как и его временная амнезия после первой брачной ночи. Я лишь хотела убедиться, что принц не захочет снова «свободы» от меня. Ведь было одно обстоятельство, которое требовало отнестись к этому вопросу как можно серьёзнее, чтобы не сделать больше поспешных выводов и поступков…
К слову, Даниар сам не переступал черту разумного и допустимого ровно до тех пор, пока спустя несколько недель его настойчивости, я всё же не решилась и не ответила согласием на его тысячное предложение посмотреть вместе комнату, которую он подготовил для меня. Правда, стоило только войти в неё, как стало ясно, что покои готовились не на одного человека.
В самой середине огромной комнаты стояла такая же огромная кровать с балдахином. Всё вокруг смешивало в себе предметы декора людей и эльфов, создавая довольно интересный общий стиль. А когда я взглянула ему в глаза, увидела, что принц нервничает.
— Тебе нравится тут?
— Да, — мягко улыбнулась.
— Ты… хотела бы
