Лилиан Пик - Тот, кто не со мной

— Привет, красотка. Зашла поболтать?

Она сделала один нервный шажок назад, и в этот миг он сжал руку на ее предплечье. Она рванулась, но тщетно.

— Перестаньте! — попыталась закричать она, но вместо этого издала каркающие звуки и дико оглянулась в поисках помощи. Мужчина прижал ее к недостроенной стене. Со стороны дороги послышался топот бегущих ног, заскрипел гравий под тяжелыми сапогами, и суровый голос приказал:

— Убери руки от этой девушки, Вейман!

Мужчина немедленно подчинился.

— А ты, Элиза, — Лестер мотнул головой, — уходи отсюда.

Но Элиза не могла пошевелиться. Ноги ее не слушались. Лестер резко произнес:

— Вейман, ты уволен.

— Но послушайте, босс, — заныл мужчина. — Я же ничего не сделал…

— Иди в офис и получи расчет.

— Поимейте жалость, босс, не надо так сурово. У меня жена…

— О ней ты должен был подумать до того, как начал приставать к этой девушке.

— Но, Лестер, — начала было Элиза, и он резко обернулся в ее сторону. — Со мной все в порядке…

— А ты не вмешивайся. — Затем он снова повернулся к рабочему: — Давай, Вейман. Две недели выходного пособия. И это гораздо больше, чем другие компании заплатили бы тебе при подобных обстоятельствах.

Элиза заметила отвратительное выражение, мелькнувшее на лице рабочего, и отшатнулась от него, как будто ей нанесли физическое оскорбление. А Лестер тем временем ушел вперед и ничего не видел. Она следовала за ним на некотором расстоянии, надеясь незаметно ускользнуть, однако у него, по-видимому, были другие планы.

— Я хочу с тобой поговорить, Элиза, — сказал он, отпирая дверь своего домика и заходя внутрь.

— Лестер, я пойду домой.

Он повторил ледяным тоном:

— Элиза, я хочу с тобой поговорить.

Она пожала плечами и обиженно прислонилась к перилам. Рабочего в офисе держали недолго, и, выйдя оттуда, он посмотрел на нее с откровенным вожделением.

— Спасибо, что заступилась за меня, крошка. Жаль, что нас прервали, да? Но будем надеяться, в другой раз нам повезет больше, м-м? — Он сделал неприличный жест и ушел.

Лестер позвал ее в домик. Она встала в дверях, надутая и недовольная, засунув руки в карманы куртки.

— Закрой дверь, — сказал он. Элиза послушалась и закрыла — ногой.

Руку он положил на угол шкафчика для документов, в пальцах сжимал карандаш.

— Так. Теперь расскажи мне, зачем ты пришла. Ведь я внятно сказал тебе, чтобы ты и близко не подходила к стройплощадке.

Она виновато пробормотала:

— Просто посмотреть. — А потом она вдруг восстала, возмущенная его допросом: — А почему мне нельзя сюда прийти? Я раньше приходила сюда гулять в лесу почти каждый день, пока вы со своим дедушкой его не уничтожили. Куда мне теперь пойти?

— Можешь гулять, где тебе захочется, черт возьми! — сердито заорал он. — Только не на стройке! Это частная собственность, которая принадлежит нам с дедом!

— Но ведь вы не можете совсем не допускать посторонних на свою стройку. Людям же нужно будет сюда прийти и посмотреть качество домов, прежде чем они их купят.

— Совершенно верно, но эти люди приходят сюда на законных основаниях. И ты к ним не относишься. Приходя сюда, ты нарушаешь наши права собственности. Ты отвлекаешь людей от работы. При найме я не интересуюсь их прошлым или подробными сведениями об их жизни, меня интересует только их рабочий потенциал. Мы не можем гарантировать, что среди них не попадется парочка негодяев, как ты убедилась на собственном опыте. — Он постучал карандашом по ладони, и улыбка его стала оскорбительной. — Я, конечно, слышал о женщинах, которые специально крутятся вокруг строительных площадок, как маркитантки, но мне казалось, что ты не из их числа, впрочем… — Его глаза сверкнули пошлым намеком. — Я могу и ошибаться.

Его издевка наконец дошла до нее, и она густо покраснела. Ей понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя, потом она сказала:

— Если тебе верить, я на мужчин вообще не имею никакого воздействия, так что тебе не стоит волноваться, что я их отвлекаю. — Нервный стук карандаша начал ее раздражать, и она с горечью выпалила: — Хотя, конечно, я забыла, ведь это касается не всех мужчин, правда? Это ведь конкретно на тебя я не произвожу впечатления!

Лестер уронил карандаш, но поднимать его не стал. Он поставил оба локтя на шкафчик для документов, откинулся назад и стал рассматривать ее так внимательно, будто она была чертежом строящегося дома.

Элиза продолжала:

— Вот в чем ты всех превосходишь — так это в оскорблениях в мой адрес. — Она пнула карандаш ногой. — Причем применяешь свой патентованный метод. Я должна была уже давно к нему привыкнуть, но… — Она быстро взглянула на него, надеясь, что он пропустил это мимо ушей, но он, конечно, все слышал.

— Значит, мои оскорбления тебя огорчают, да? — медленно протянул он. — А вот это для меня сюрприз.

Она молчала, боясь еще чем-нибудь себя выдать. Потом она еще раз пнула карандаш, так что он отлетел в другой угол комнаты, и направилась к двери.

— Я так понял, ты мне что-то хотела сказать? — смиренно спросил он.

— Ты мне не запретишь приходить на стройку, — вспыхнула она, замечая растущий гнев в его глазах.

— Есть способы, — сказал он неприятным голосом, — предотвратить появление на стройке посторонних — например, собаки для охраны. Так что если у меня не будет другого выхода — ты знаешь, что тебя ожидает. И мне ужасно не хотелось бы извлекать тебя из челюстей этих монстров. Так что передай это всем своим сторонникам и товарищам по протесту, поняла? Они могут нарваться на большие неприятности.

Она нахмурилась, не веря ему:

— Тебе не позволят завести на стройке собак!

Увидев его насмешливую улыбку, она поняла, как глупо было думать, что чье-либо возмущение может заставить его изменить свои планы. Он отнесся бы к ним с нескрываемым презрением.

Девушка вышла, хлопнув дверью с такой силой, что задрожали стены.

Глава 7

Элиза решила не спрашивать брата, как продвигаются его отношения с Кларой. Отпор, который она наверняка получит в ответ, ей сейчас выслушивать не улыбалось. Кларе она тоже ничего не сказала. Но судя по сияющим глазам своей коллеги, Элиза решила, что все идет хорошо.

Хотя частично в глубине души она была возмущена, что ее дружба с Кларой так резко оборвалась, другая, более благосклонная часть ее натуры радовалась тому факту, что ее брат после стольких лет строгой холостяцкой жизни так легко и уверенно нашел женщину, с которой желал бы разделить свою жизнь.

Гарольд Леннан, похоже, уже принял в расчет, что его сын нашел себе подругу. И его совершенно не беспокоило то, что в один прекрасный день он захочет обосноваться отдельно, со своей семьей. Он уже и раньше не раз говорил, что, если когда-нибудь его дети решат уехать от него, он не станет стоять у них на пути и сможет сам о себе позаботиться.