Ливия Элиот - Невеста поневоле

– Так они и сейчас в Америке?

– Нет, они умерли.

Вот, значит, как. Родители умерли, братьев и сестер нет, жених бросил. Это многое объясняло. И, прежде всего, ее страхи. Впрочем, подумал Сэм, чужие проблемы это чужие проблемы, а у него и своих выше крыши. И все же…

– Ну, о чем задумался? – Софи толкнула его в бок. – Хочется пожалеть бедняжку?

– Вот уж нет, – хмыкнул Сэм. – Скорее позавидовать.

Она улыбнулась.

– Спасибо. Ты верный друг.

В отеле Сэм сразу же засел за телефон, а Софи прошлась по номеру. Ее внимание привлекла полочка с DVD-дисками над телевизором с большим плазменным экраном. Она взяла один из них. «Тайны Камасутры». На обложке голые парочки сплетались в невероятных позах, о существовании которых Софи и не подозревала.

– Тут надо быть гимнасткой, – пробормотала она и, услышав шаги Сэма, торопливо вернула диск на место. – Что нового?

– Я позвонил своему напарнику. Есть кое-какая информация по Лейле Хамади – он обещал сегодня же переслать в отель по факсу. С отпечатками, как только они у нас будут, проблем не возникнет – Крист сделает все за сутки.

– Вот и хорошо. Я хочу принять ванну. Кто пойдет первым? Бросим жребий?

– Иди ты. У меня еще есть пара дел.

– Слушаюсь, босс.

Софи исчезла в ванной. Зашумела вода. Сэм достал блокнот. Итак, полдела сделано. Шантажистка установлена. Теперь на очереди идентификация личности ее возможного сообщника. Если удастся быстро провернуть экспертизу ДНК, то можно будет ставить точку. Но прежде необходимо посоветоваться с Дженкинсоном.

Он уже собирался набрать номер, когда некий посторонний шум заставил его отвлечься. Сквозь шум льющейся воды доносился голос Софи.

Поет! – понял Сэм. И наверняка напустила полную ванну розовой пены. Девчонка! Тем не менее мысль эта вовсе не вызвала раздражения. Скорее наоборот. В голове сама по себе возникла картинка: Софи лежит в воде, вытянув ноги… мокрые волосы потемнели… колечки прилипли к золотистой коже… на высокой шее бьется голубая жилка…

Возьми себя в руки, приятель. У тебя куча дел. Вот справишься…

Он едва успел закончить разговор с Робертом, как дверь ванной тихонько открылась и в комнату вместе с ароматом лаванды вплыла Софи – босиком, с рассыпавшимися влажными волосами, в пушистом розовом халате и, разумеется, с улыбкой до ушей.

– Уф! Я чувствую себя так, словно только что родилась! Невероятно, что на человеке может скопиться столько грязи всего лишь за пару суток! Вода была просто черная! – Она раскинула руки, отчего полы халата слегка разошлись, обнажив хрупкие ключицы и уходящую вниз ложбинку. – Зато теперь…

– Что ты там пела? – перебил ее Сэм, поворачиваясь к окну. Вид обнаженной женской плоти вызвал совершенно непредсказуемую реакцию. – Мне показалось, это что-то из мультика про Русалочку.

– А вот и нет! Это из «Призрака оперы». Не узнал? Странно. Вот послушай…

– Нет-нет, – запротестовал Сэм. – Прошу тебя, не надо. Не люблю мюзиклы.

Она посмотрела на него с жалостью.

– Не обижайся, Сэм, но ты немного диковат. Как Тарзан. Хотелось бы мне знать, чем ты развлекаешь свою невесту. Не анекдотами же. Может, водишь ее на футбол, а? Или на стрельбище?

Он мог бы промолчать или отшутиться, но слова выползли сами по себе:

– У меня нет невесты.

– Нет невесты? Но подружка ведь есть?

Сэм покачал головой.

– Мы расстались. Больше года назад.

– Вон оно что… – протянула Софи. Наверное, ей следовало бы порадоваться, но радость смыло какое-то другое, незнакомое чувство. – И ты винишь себя за разрыв?

Он пожал плечами.

– Не знаю. Мы встречались два года. Ее зовут Кира, и она репортер местного телевидения. Когда мы познакомились, я еще служил в полиции. Некоторое время мы встречались довольно часто, но о том, чтобы жениться или хотя бы жить вместе, не было даже речи.

Сэм остановился, удивляясь собственной откровенности. И что это он так разошелся? Кому это интересно? Захотелось поплакаться в жилетку?

Софи тронула его за плечо.

– И что?

– Ничего.

– Но что-то же случилось! Люди ведь не расстаются просто так! Какая-то причина обязательно есть.

– Если какая-то причина и была, мне она неизвестна. Мы отдалились. Появилось много работы. То у нее, то у меня. Сначала мы не встречались из-за работы, потом… не знаю. Мы даже не расстались, а просто… Нас как будто разнесло течением в разные стороны.

– И ты не пытался ее вернуть?

– Нет.

– Но почему?! – с неожиданной горечью и горячностью воскликнула Софи. – Почему, Сэм?

Он не ответил. Не ответил потому, что не знал ответа. Потому, что ответа не было.

Любили ли Сэм и Кира друг друга? Или то было обычное влечение? Как разобраться в чужих чувствах, если даже свои полная загадка. Что такое любовь? Как она возникает? Два незнакомца отыскивают друг друга по феромонам, щелкает замочек, очертания постепенно растворяются, растекаются. Как мягкий воск. Как воск этой вот свечи. Они тают, растекаются, сливаются и становятся чем-то новым. Новым, чистым, неразделимым единством. Все прекрасно – пока горит огонь. Пример противоположного свойства – слияние плоти и крови. Неужели такое случилось и с ней? Раньше она считала, что да.

А теперь вдруг начала сомневаться.

– Ладно, – сказал Сэм поднимаясь. – Я в душ. Если после тебя вода получилась черная, то какой же она будет после меня?

– Может, потереть спинку? – с невинным видом спросила Софи. – Я умею.

Он на мгновение утратил бдительность и уткнулся взглядом в ту соблазнительную ложбинку. Распахнуть бы эти чертовы полы, рвануть пояс, прижаться губами к шелковистой коже, вдохнуть запах лаванды, ощутить упругую мягкость женского тела…

– Спасибо. – Голос прозвучал глухо, как из бочки. – Но я уж как-нибудь сам.

– Как скажете, босс, – отозвалась она с напускной покорностью. – А я пока посмотрю фильм. Тут их целая полка.

– Вот только не уверен, что там найдется «Белоснежка и семь гномов», – попытался пошутить Сэм.

7

Самира ждала этого уже давно. С того самого дня, как они сели на корабль. Прежде, в Париже и Саутгейте, Рон играл роль надежного товарища, помощника в благородной борьбе с несправедливым миром, но уже тогда она несколько раз ловила на себе его похотливые взгляды.

Встречаться с такими взглядами ей приходилось и раньше – ливанские мужчины не стесняются выражать восхищение женской красотой, – но у Рона восхищение отступало на задний план, а на первое выходило откровенное вожделение. После таких взглядов хотелось встать под душ и соскрести с себя липкую мерзкую грязь.

Она понимала – его удерживает только страх. Страх лишиться инструмента, без которого ему не расколоть орешек по имени Ричард Дженкинсон. Как только деньги перекочуют в его карман, он расстанется с ней без сожаления. А может быть, даже сделает так, чтобы свидетелей не осталось.