Бонни Перселл - Останься со мной

— Да?

— Мне кое-что нужно из кухни. В тумбе под раковиной лежат мешки для мусора. Мне нужен один такой мешок, чтобы обернуть вокруг лодыжки, а то повязка намокнет.

— Сейчас.

Митч быстро нашел требуемое и поспешил в ванную, которая уже наполнялась благоухающим паром. Вода в ванне пенилась пузырьками с цветочным запахом. Бо все еще сидела на унитазе, полностью одетая.

— Может, тебе подать ночную рубашку или что другое? — Митч не знал, что заставляет его медлить, но он медлил.

— У меня нет ночных рубашек.

Ее щеки порозовели? Или это действие горячего пара?

Митч постоял с коробкой в руках.

— Тогда пижаму?

— Пижамы тоже не имеется. Халат висит на крючке за дверью.

Митч оценил полученную информацию и попытался избавиться от соблазнительных образов, всплывающих в его мозгу. Он подал Бо коробку с пластиковыми пакетами. Бо поставила ее на бачок позади себя.

— В бельевом шкафу есть полотенца. Чувствуй себя как дома. — И она повернулась к наполнявшейся водой ванне.

Митч отступил назад и закрыл дверь. Хотел бы он оказаться вместе с Бо в этой пенистой жидкости, но для двоих там все равно не хватило бы места. А как весело было бы попробовать. Что, если уйти прямо сейчас? Бо теперь сможет обойтись без его помощи. Но ему хотелось ждать и надеяться. У него ведь были с собой маленькие пакетики, и сознание этого сверлило его мозг. От таких мыслей джинсы сразу становились тесными.

Пока остается крупица надежды, он не уйдет. Видение — он вместе с Бо на хрустящих льняных простынях — не отпускало его.

Митч достал из шкафа большое полотенце и пошел на кухоньку. Ему не следует думать об этом, у девушки травма.

Он заглянул внутрь маленькой сушилки — она была пуста. Он стянул с себя свитер и бросил его внутрь. Затем снял туфли, выложил на стол бумажник и ключи. Стянул влажные джинсы и затолкал их в сушилку. Оставшись в трусах и носках, Митч почувствовал себя очень глупо. Впрочем, трусы и носки тоже оказались влажными. Так что он снял и их и присоединил к остальному.

Обертывая вокруг талии большое синее полотенце и подтыкая его конец внутрь, Митч подумал, что первый раз в жизни разделся в доме женщины, которая не была его женой.

Он попытался не придавать этому большого значения, но на самом деле события значительные. Можно сказать, веха в его жизни. В его отношениях с Бо.

Но совсем не обязательно, что сегодня что-то произойдет.

Митч включил машину.

Если одежда высохнет раньше, чем она выйдет из ванной, он останется.

Может быть…

Митч пошел в гостиную, включил телевизор и постарался не думать об этом.

Бо вынула из ванны пробку и следила за маленьким водоворотом, уносящим воду. Она колебалась, позвать Митча на помощь или нет. Может, он уехал домой?

Она привстала и положила ногу на край ванны.

Глубоко вздохнув, Бо оценила ситуацию. Полотенце у нее было, халат рядом, костыли между раковиной и унитазом. Так зачем ей нужен Митч?

У нее вырвался страдальческий смешок.

Не желая расстраиваться из-за того, чего не может быть, Бо обтерлась. Лодыжка продолжала сильно болеть, но кожа из голубовато-серой стала розовой, только повыше пластиковой лонгеты осталось пятно со следами красной алабамской глины.

Бо размотала пакет и стерла последнее свидетельство катастрофы в грязи.

Она вздохнула. Нельзя сказать, чтобы день очень удался. Предстояло еще освоить костыли. Не очень-то приятная перспектива, но ничего другого не остается.

Бо выбралась из ванны и схватила халат. Балансируя на одной ноге, опершись бедром на раковину, Бо ухитрилась надеть его. Чтобы полы упали вниз, пришлось еще и попрыгать на одной ноге. Ура! Она смогла сделать это.

Кому нужен Митч?

— Тебе. — Ответ на невысказанный вопрос Бо произнесла вслух.

Она всмотрелась в свое отражение в затуманенном зеркале. Похожа на плохо постриженного вареного рака.

— Бо, моя девочка, — со вздохом сказала она своему отражению, — придется тебе пережить это. — Она резко распахнула дверь.

Прохладный воздух снаружи освежил ее щеки больше, чем это мог сделать любой разрекламированный крем «после бритья». В животе у Бо урчало, она приладила костыли и приготовилась идти на кухню.

— Ты могла бы позвать меня на помощь.

Митч остался! Пораженная Бо лишилась слов. Она стояла и смотрела на него. В синем полотенце, обмотанном ниже талии, он был великолепен.

Бо заставила себя поднять взгляд, следуя за линией темных волос, начинавшейся у края полотенца и постепенно расширяющейся к мускулистой грудной клетке. Крохотные соски были твердыми на вид, все тело казалось напряженным и ожидающим.

Взгляд Бо пропутешествовал выше и добрался до лица. Щеки Митча раскраснелись, глаза были опущены.

— Я иду на кухню, есть хочется. — Она удивилась, как по-новому прозвучал ее голос. — Ты голоден?

Митч осмотрел ее сверху донизу, и Бо съежилась, подвергнутая такому же осмотру, какой только что учинила сама. Она ждала.

— Да, я голоден, — хрипло сказал Митч. — Хочу тебя. — Он двинулся к ней, полотенце спереди приподнялось, не оставляя места для сомнений в его намерениях.

Что-то продолжало твердить Митчу о необходимости быть осмотрительным, но он не собирался отступать. В последние несколько недель он впервые за годы почувствовал себя живущим полной жизнью, и к черту все! Он хочет этого.

Митч отнял у Бо костыли и дал им упасть на пол. Он мог думать только о Бо, женщине с теплой кожей и карими глазами, горячими от желания. Даже ее забавно торчащие волосы просили погладить их.

Когда он поднял Бо на руки, ее губы расплылись в улыбке. Руки обвились вокруг его шеи. Бо прижалась лицом к его груди. Сердце Митча билось так, как будто собиралось выскочить из груди. Бо целовала его плечи, и он все больше набухал и твердел. Если он не возьмет ее сейчас, он просто взорвется.

Митч не помнил, как дошел до спальни, но он оказался перед кроватью королевских размеров. И в руках он держал королеву.

Митч встал на одно колено и осторожно, несмотря на растущее нетерпение, опустил Бо на покрывало, стараясь не сделать ей больно.

Он подождал, пока Бо уложила свою лодыжку и протянула руки ему навстречу, а потом лег рядом.

Его полотенце развязалось, но это его не беспокоило. Все потеряло смысл, кроме лежащей рядом женщины, благоухающей и завернутой в халат.

Бо призывно улыбнулась:

— Поцелуй меня.

Митч послушался и дрожащими, неловкими пальцами начал бороться с оберткой, под которой скрывался драгоценный подарок судьбы.

— Вот здесь. Дай мне, — шептала Бо, помогая ему расправиться с одеждой. Она распахнула халат и потянула руку Митча куда-то внутрь шершавой ткани, к бархатной, гладкой коже.