Вайолетт Лайонз - Любви зыбучие пески

Утром Кейт тоже не увидела его. Он уехал еще до того, как она проснулась. К тому же он спал в другой комнате: простыня рядом с ней даже не была смята, под одеялом не чувствовался мускусный запах разогретого мужского тела, а его подушка как лежала, так и осталась лежать взбитой и тщательно разглаженной. Словом, она не обнаружила никаких следов ночного посещения спальни мужчиной, который считался ее законным мужем.

Примерно так же протекала ее жизнь и на следующей неделе. Изо дня в день Кейт не прекращала предпринимать отчаянные попытки хотя бы мельком взглянуть на мужчину, за которого вышла замуж. Но тщетно. Она подолгу засиживалась по вечерам, допоздна не ложилась спать, поджидая его, но он все не приезжал; в конце концов она не выдерживала и, изнервничавшаяся и сонная, буквально валилась с ног. Иногда ей удавалось просыпаться рано утром с надеждой, что она застанет его до того, как он уедет в офис. Но у него, казалось, было какое-то особое чутье, какое-то шестое чувство, которое позволяло ему легко избегать контактов с ней. Однажды она встала ни свет ни заря с полной уверенностью, что Роберто наверняка еще спит. Каково же было ее удивление и разочарование, когда оказалось, что именно в эту ночь он вообще не появлялся дома.

Лишь десять дней спустя ей удалось наконец встретиться с ним. И то это произошло только потому, что в тот вечер она категорически отказалась играть с ним в кошки-мышки. Ей даже пришлось пойти на тактическую хитрость, чтобы добиться намеченного результата. Прежде всего она выключила на первом этаже все люстры и лампы, чтобы создать иллюзию полного безлюдья в особняке. Затем зашла в гостиную, выбрала самое неудобное старое кресло, придвинула его вплотную к двери и уселась в него. Так она соорудила себе наблюдательный пункт: отсюда хорошо просматривались главная входная дверь и почти вся прихожая. Кресло же было настолько неудобное, что ей не удалось бы заснуть в нем при всем желании.

Устроившись таким образом, она стала терпеливо ждать возвращения домой законного супруга.

Кейт не помнила, сколько ей пришлось ждать…

В конце концов, несмотря на дискомфорт старого кресла, она чуть было не прокараулила мужа. Час был слишком поздний, чтобы можно было успешно бороться со сном, который все настойчивее одолевал ее. Она без конца зевала, глаза закрывались сами… Из дремотного состояния ее вывел металлический скрип ключа, проворачиваемого в замке. Привстав с кресла, Кейт увидела, как массивная дверь из резного дуба медленно отворилась и в прихожую шагнул Роберто.

На нем был один из тех элегантных, безукоризненно сшитых костюмов, в которых он всегда ходил в офис. От влажной дневной жары ослепительно белая хлопчатобумажная рубашка слегка помялась, а галстук был ослаблен и свободно свисал между лацканами расстегнутого пиджака… Глядя на Роберто, можно было подумать, что этот вечер он провел в компании закадычных друзей.

При одном только его виде сердце Кейт екнуло и помчалось куда-то вприпрыжку, а за ним погнались все ее мысли и чувства. За полторы недели, пока они не видели друг друга, она успела порядком истосковаться по этому мужчине, соскучиться по его поджарой фигуре, темно-карим глазам и сипловатому голосу. От здоровой, неуемной чувственности, которой, казалось, так и лучились его тело, глаза и каждая черточка лица, у Кейт перехватило дыхание и на мгновение даже пропал голос.

В ту же минуту ее заметил Роберто. Он встал у двери как вкопанный, оглянулся назад, словно соразмеряя свои шансы возвращения в ночной город, затем вновь уставился на Кейт. Сняв пиджак и перебросив его через плечо, он сделал несколько шагов по направлению к жене, остановился в двух-трех футах от нее и сказал: – Добрый вечер, Кейт. Чему я обязан иметь удовольствие лицезреть тебя здесь в столь поздний час?

Его иронически-саркастический тон насторожил ее. Она понимала, что и тоном, и самой подборкой слов он хотел выбить ее из душевного равновесия. И в определенной степени это ему удалось. В его темных глазах сверкнули злые огоньки, и она с трудом сдержалась, чтобы не наговорить ему гадостей, а потом убежать на второй этаж и закрыться в спальне.

– Знаешь, мне вдруг захотелось выяснить вместе с тобой, сколько дней мы уже не виделись и почему, – дрогнувшим голосом ответила она.

– Наверное, дней десять. – Он помолчал и добавил: – Я был все эти дни занят.

– Занят во время своего медового месяца? Сомневаюсь, что многие мужья сразу после женитьбы с головой уходят в дела.

– Но надо учесть, что моя женитьба имела не традиционный, а специфический характер, – цинично заметил Роберто. – Или ты считаешь, что наш брак не отличается от обычного, какой бывает у большинства людей?

– Нет, я так не считаю. Наш брак действительно не относится к категории обычных, – согласилась с ним Кейт. – Но ведь ты сам настаивал, что мы должны вести себя так, чтобы у людей не возникало никаких подозрений насчет нашей женитьбы. По крайней мере на публике нам следует вести себя так, будто мы настоящая, а не суррогатная семейная пара. Но если тебя никогда не бывает дома, а я целыми днями предоставлена самой себе, нам вряд ли удастся дурачить публику долго.

– То есть, ты хочешь сказать, что я пренебрегаю тобой? – К нему опять вернулся саркастический тон. – Прости, дорогая! Но я, честно говоря, думал, что у тебя вообще нет никакого желания встречаться со мной. Выходит, ты изменила свое решение?

– Ты же прекрасно знаешь, что все мы порой раздуваем из мухи слона. Точно так же ты знаешь, что наши отношения не могут, не должны сохраняться в той форме, какую они приняли полторы недели назад. Роберто, нам надо серьезно поговорить!

– Надо ли? – Она уловила в его голосе не только насмешливые, но и угрожающие нотки. – Де акуэрдо, керида! Я согласен, дорогая. Если ты хочешь поговорить, давай поговорим.

Подойдя к бару, он взял бутылку красного вина, щедро плеснул жидкости в бокал и сразу отпил внушительную дозу.

– Говори, я весь внимание, – продолжал язвить Роберто. – Ах, прости! Я не предложил тебе вина. Может быть, плеснуть хотя бы с наперсток?

Понимая, что он нарочно провоцирует ее, Кейт покачала головой и спокойным голосом произнесла:

– Нет, благодарю.

Она встала и подошла к окну, около которого стоял большой мягкий диван, обтянутый кожей. Усевшись на него, Кейт поджала под себя ноги и приготовилась к долгому разговору. Роберто, судя по всему, был сейчас не в лучшем расположении духа, и она решила лишний раз не раздражать его слишком категоричными высказываниями и замечаниями. Но, с другой стороны, ее переполняла решимость говорить твердо и без обиняков, чтобы между ними не оставалось двусмысленностей и недопонимания.