Джанис Мейнард - Рядом с любящим сердцем

– Мое желание утолит не каждая женщина, Уинни. И не надо меня злить, говоря такое. Ты понятия не имеешь, до чего ты привлекательна. Я хочу съесть тебя, как мороженое в жаркий летний день. – Он жадно поцеловал ее в губы, стараясь без слов доказать свое желание. Их языки переплелись, и Ларкин застонал.

Уинни принялась расстегивать ремень на его брюках. Но Ларкин поборол искушение заняться с ней любовью второпях. Он хотел доказать ей, что она особенная. Он шагнул назад, чтобы отдышаться.

Уинни вздохнула:

– Я сбита с толку, и мне очень не нравится, как я себя чувствую. Здесь замечательно, но я предпочла бы оказаться дома, в своей постели.

Сдвинув чашечку ее бюстгальтера в сторону, Ларкин погладил большим пальцем ее сосок:

– Ты измучила меня, Уинни.

Она закрыла глаза, ее лицо напряглось от нахлынувшего желания.

– Ларкин… – прошептала она.

– Мы должны идти, – пробормотал он.

– Я знаю, – едва слышно ответила она.

– Сегодня ночью опробуем мою кровать.

Он ждал, когда она начнет возражать и протестовать. Но Уинни просто тоскливо улыбнулась и покачала головой. Ее реакция могла означать что угодно.

В дверь снова постучали. На этот раз это была Анна-Лиза.

– Эй, вы двое! Дядя Виктор говорит, что мы не начнем обедать, пока за стол не сядут все. Я уже готова сожрать салфетку.

Ларкин распахнул дверь, одаривая сестру убийственным взглядом:

– Твое поведение оставляет желать лучшего.

Она ущипнула его за щеку:

– Если не хочешь, чтобы мы совали нос в твои дела, зачем ты сюда приехал?

Уинни улыбнулась, но не стала встревать в спор.

К счастью для Ларкина и Уинни, за обедом было меньше народу. Семьи Гарета и Кирана обедали дома, но должны были приехать на ужин.

На обед подали большие порции чили и домашний кукурузный хлеб. Ариэль, жена Джейкоба, нахально разглядывала Уинни. Наконец ее муж вмешался.

– Она испачкала едой подбородок или ты хочешь написать с нее картину? – спросил он.

Все засмеялись, кроме Ариэль.

– Я не хотела вас обидеть, – сказала она, обаятельно улыбаясь. – Но у вас, Уинни, чрезвычайно изящные черты лица. Камера бы вас полюбила.

Уинни посмотрела на нее настороженно, почти с опаской. Даже Ларкин, который давно знал жену своего двоюродного брата, должен был признать, что Ариэль Дейн совершенна.

– Без ложной скромности скажу, что я обыкновенная, – произнесла Уинни.

Ариэль улыбнулась, по-прежнему пристально глядя на Уинни:

– У вас замечательные глаза и форма подбородка. У вас идеальная кожа. Кто-нибудь говорил вам, что вы похожи на молодую Мерил Стрип?

Вмешался Ларкин:

– Я тоже об этом подумал, когда впервые ее увидел.

Уинни была в ужасе от их похвал.

– Вы так любезны.

Ариэль резко тряхнула головой:

– Вероятно, вы этого не замечаете, когда смотритесь в зеркало. Но у вас очень выразительное лицо, когда вы говорите. И у вас чувственный хрипловатый голос.

Ларкин решил, что должен спасти Уинни до того, как она умрет от смущения.

– Хватит, Ариэль. – Он рассмеялся. – Уинни слишком застенчива для Голливуда.

– Но…

Джейкоб прижал руку ко рту жены:

– Уверен, Уинни оценила твой комплимент. А теперь предлагаю сменить тему.

Вскоре разговор переключился на менее личные темы. Уинни молчала.

Ларкин наклонился и прошептал ей на ухо:

– Если ты закончила, давай отсюда смотаемся и погуляем. На этот раз ты хорошо разглядишь окрестности.

– Я согласна, – быстро ответила она.

Неудивительно, что женщине, которая привыкла к уединению, шумное общество родственников Ларкина казалось утомительным.

Пока Уинни переодевалась, Ларкин проверил электронную почту. В Нэшвилле все шло хорошо. Он правильно сделал, что решил вернуться в офис в понедельник. Работы прибавлялось, и хотя у Ларкина был первоклассный персонал, босс не должен оставлять компанию без надзора надолго. С другой стороны, при мысли о том, что придется оставить Уинни в Волфф-Маунтин, у него заныло в груди.

Когда Уинни вернулась, он усмехнулся:

– Люблю женщин, которые недолго прихорашиваются.

Уинни округлила глаза и не стала отвечать. Она надела темно-синие шорты, желтый топ и новые белые теннисные туфли.

Ларкин повел ее в направлении противоположном тому, по какому они прогуливались вчера.

– У Кирана и Оливии есть дом в лесу.

Уинни остановилась:

– Я не хочу заходить к ним без предупреждения.

– Не волнуйся. Мы к ним не пойдем.

Уинни шла за Ларкином по извилистой дорожке, наслаждаясь теплым весенним днем, покоем и уединением. Она обожала тишину, в которой можно предаваться размышлениям. Рядом с Ларкином Волффом она должна продумывать каждое свое действие.

Они оба хотят близости, но Уинни уверена, что последствия для нее будут нелегкими. После того как Ларкин вернется в привычное окружение, Уинни останется просто его клиенткой. Она посмотрела на него. Он легко вышагивал впереди, мускулы его широких плеч напрягались под голубой трикотажной рубашкой под цвет глаз. Какой бы странной ни была ситуация, Уинни оставалось верить, что он ее хочет. Не навсегда. И все же удивительно, что Ларкину Волффу понравилось заниматься с ней любовью.

Но у нее явно не хватает силы воли. Сегодня утром она была на сто процентов уверена, что больше никогда не займется с Ларкином сексом. Но ему было достаточно к ней прикоснуться, и она растаяла.

Вскоре Уинни увидела дом посреди леса. Ларкин указал на огромный дуб, вздымающийся к небу:

– Мой двоюродный брат Киран большую часть времени строил здания по всему миру. Теперь, когда он женился, ему нужно как-то реализовывать свои творческие идеи. Он сделал для Камми самый крутой в мире дом на дереве. Она не будет против, если мы туда заглянем.

Они вскарабкались вверх по узкой лестнице. Уинни округлила глаза, оглядываясь:

– Невероятно!

Отец Камми построил дом на дереве на четырех уровнях, которые соединялись лестницами или дорожками. В доме стояла детская мебель, были разложены игрушки и одежда.

Ларкин взял Уинни за руку:

– Пошли. Мы поднимемся наверх. Родители не пускают сюда Камми одну.

Последняя лестница была особенно узкой и почти вертикальной.

У Уинни задрожали колени и слегка закружилась голова, когда она посмотрела вниз. Из кроны дерева земля казалась очень далекой. Наверху гулял прохладный ветерок. Уровень был огорожен металлическими перилами, рядом стоял маленький диван, обтянутый разноцветным ситцем.

Ларкин улыбнулся Уинни:

– Я подозреваю, мой двоюродный брат и его жена время от времени устраивают здесь романтические свидания.

Он прислонился спиной к стволу дерева, улыбаясь.