Люси Монро - Любовь и предубеждение
– В тебе я вижу лучшее, что было в твоей матери, дитя. Но ты совсем другая.
– Себастьян так не думает.
– Глупости, просто моему сыну трудно доверять женщине. Он тогда сильно обжегся, а потом на горизонте появилась Андреа. Она разрушила жизнь человеку, который был ему почти что как родной отец. Поэтому цинизм Себастьяна в отношениях с женщинами превратился в стопроцентную уверенность, что к ним нельзя питать доверие.
Мне было тяжело видеть это, но я ничего не могла поделать.
– Но ведь у него есть вы. Себастьян должен был понять, что не все женщины расчетливы и не все выходят замуж из-за статуса и богатства своего жениха.
– Видишь ли, Себастьян был совсем маленьким, когда умер его отец. Он знает только, что я вышла замуж за человека старше меня на двадцать лет. Я родом из простой рыбацкой семьи. И мой муж мог бы купить всю мою деревню и преподнести мне в качестве приданого.
– Себастьяну и в голову не приходит, что вы вышли за его отца из-за денег.
– Да, конечно, но все же наш пример мог отрицательно повлиять на его отношение к женщинам.
Мой муж редко показывал свои чувства. Он работал круглые сутки, а из-за большой разницы в возрасте у нас практически не было общих друзей и интересов.
– И все-таки вы любили его.
– Так же, как и ты любишь моего сына, хотя знаешь, что у вас слишком разные жизни. – Филиппа вздохнула. – Хотя мой сын с недоверием относился к женщинам, он совершенно менялся, общаясь с тобой. Себастьян всегда заботился о твоем благополучии.
– Но когда погибли Андреа и Матиас, он возненавидел меня. – Рейчел вспомнила, как был недоволен Себастьян, услышав о ее желании отдать все благотворительной организации в тот день, когда читали завещание. – Кажется, стоило Андреа умереть, и он перенес всю свою ненависть на меня.
– Он оплакивал смерть дяди. – Филиппа покачала головой. – Мой сын изливал на тебя свою боль, а я слишком поздно заметила это.
– Это не ваша вина.
Но ее слова не убедили женщину.
– Я попыталась сыграть роль сводни – оставила вас двоих на острове, надеясь, что уединение поможет вам сблизиться.
– Вы сделали это специально? – удивилась Рейчел.
Она не могла поверить, что племянница Матиаса посмотрит на дочь Андреа как на подходящую пару для своего сына. Семьи Курос и Дамакис посчитали бы счастьем избавиться от любого напоминания об Андреа Лонг Дамакис, разве не так?
– Да, но мой план провалился.
– Извините. – Рейчел было трудно смотреть, как Филиппа корит себя.
– Нет, это я должна просить прощения. Вы оба страдали не по своей вине. После похорон Себастьян разрывался от противоречивых чувств и не мог сразу же пойти на сближение с тобой. Мне стоило понимать это. Я знала, что если ты улетишь в Штаты, то уже не вернешься в Грецию. Руководствуясь стремлением видеть тебя женой Себастьяна, я совершила ошибку – не приняла в расчет твои чувства. Теперь между вами возникли разногласия.
– В наших разногласиях виноват только один человек – Себастьян.
– Но я объяснила тебе, что он раскаивается.
– Это не важно. Я не выйду замуж за человека, который не потрудился спросить у меня согласия на брак и даже не дал мне выбрать свадебное платье.
Филиппа провела рукой по мягкой ткани.
– Неужели оно не нравится тебе?
– Дело не в этом. Он просто поставил меня перед фактом, а это разные вещи.
Филиппа подняла цветы и понюхала их.
– Некоторые женщины нашли бы в этом романтику.
– Если бы их любили, может быть, и нашли. Я же считаю, что Себастьян чересчур высокомерен и самонадеян.
– Так ты отказываешь ему только потому, что он самостоятелен и поступает по-своему? – Впервые за весь разговор в голосе Филиппы послышалось осуждение.
– Себастьян... пообещал ухаживать за мной, – ни с того ни с сего сказала Рейчел.
Морщины разгладились на лице Филиппы, на губах появилась легкая улыбка.
– Вот и отлично. Ему следовало начать с этого.
Да, стоило, но не каждому мужчине придет в голову ухаживать за женщиной исключительно ради их будущего ребенка.
Вечером Себастьян позвал Рейчел в кабинет, чтобы она подписала бумаги, по которым вилла переходит в ее владение. А еще его адвокат приготовил для Рейчел чековую книжку и целую стопку кредитных карточек на ее имя.
Подобный способ ухаживания не подействовал на Рейчел.
– Мне не нужны твои деньги и твой дом. – Рейчел отодвинула от себя бумаги, отказавшись подписать их. В ее зеленых глазах светилась ярость.
Почему она так злится, ведь он просто хочет подарить ей дом?
– Тебе должно принадлежать больше, а не только библиотека дяди. Мне следовало сразу разобраться с этим, но я был слишком зол после похорон. Только это может оправдать меня.
– Матиас был всего лишь мужем моей матери, он ничего не должен мне.
– Зато я – отец твоего ребенка, – быстро проговорил Себастьян, словно боялся, что она возразит ему.
Рейчел так и сделала.
– Ты тоже ничего мне не должен. – Она резко поднялась со стула, прошла в другой конец комнаты и остановилась около полки, на которой стояли семейные фотографии. Ни на одной из них не было Андреа – Себастьян позаботился об этом. – Я не моя мать. Когда ты поймешь это?
Себастьяну захотелось подойти к ней, обнять и поцеловать, но он привык держать свои эмоции под контролем, тем более в присутствии других.
– Я не сказал, что ты похожа на нее.
Рейчел повернулась к нему лицом, игнорируя двух человек, также сидящих в кабинете.
– Тогда зачем ты предлагаешь мне дом? Тебе не нужно покупать мое расположение. Я никогда не поступлю с ребенком так, как поступили со мной.
Голос Рейчел звенел от гнева, чувствовалось, что она вот-вот может сорваться. Себастьян не хотел, чтобы кто-то посторонний видел это. Он отпустил адвоката и Нардо, оставив только охрану в коридоре.
– Что ты имеешь в виду?
Рейчел прикусила губу так, что она побелела.
– Моя мать увезла меня от отца, когда я была совсем маленькой. Больше я его не видела. Когда я подросла и спросила о нем, она отказалась отвечать мне.
Себастьян удрученно покачал головой. Андреа Дамакис была первостатейной сукой.
– Где твое свидетельство о рождении?
– Понятия не имею. Она не отдала его мне и даже не сказала, где я родилась.
– Ты бы могла нанять детектива.
Рейчел горько рассмеялась.
– Такое расследование стоит тысячи, а я не столь богата, как ты.
Если Рейчел говорит правду – а он уже давно не сомневается в том, что она ни капли не похожа на свою мать, – то это еще одно подтверждение его тупости.
– Но ты хочешь узнать, кто твой отец?
– Да. Я помню, что он любил меня.
Эти слова ножом полоснули его по сердцу. Андреа причинила немало боли его семье, но еще больше горя она причинила собственной дочери.
