Алина Политова - Изумруд (СИ)

вернулась уже с полотенцем, которое тут же кинула мне на колени.

— Давай, подружка, спрячь-ка срам, пока тебя никто не поверг грязному

надругательству. — Захихикала она. Потом задумалась на миг и довольно хмыкнула: -

Да, я иногда такие фразы выдаю…

Я небрежно завязала на бедрах полотенце и стала по стойке смирно.

— Ну чо, пошли уже! — Непослушным языком вывела я.

— А не страшно?

— С тобой — ни капельки. — Уверенно произнесла я. — А если бы у тебя еще и был

член, я бы давно в тебя влюбилась.

Мы обе загоготали моей шутке.

— Да, давно тебя стоило напоить. — Рене дружески двинула меня в плечо. — Но у

меня есть кое-что получше члена.

— Прелестно. — Я протянула ей руку, и мы пошли в лес. Очень скоро освещенная

площадка с галдящей публикой оказалась далеко позади, и нас окутала прохладная

влажная темнота.

— Держись покрепче, здесь есть тропинка. — Прошептала Рене, осторожно ведя меня

среди кустов ежевики. Собственных ног я почти не чувствовала и изо всех сил

старалась повторять все движения своей спутницы, цепко держась за ее руку.

Только поэтому, наверное, и не свернула себе шею. Ну и еще потому что бог,

вероятнее всего, «присматривает за пьяными».

— Слушай, Клер, а твой отец знал хоть, что здесь за фильмы снимают? — Спросила

Рене, придерживая меня пока я перелазила через очередное бревно.

— Порнуху? — Невинно спросила я. Теперь я разыскивала в темноте полотенце,

которое умудрилась потерять во время своих акробатических номеров.

— Пьянчужка…

— Сама дура. Знал конечно, а как ты думала!

— И все равно тебя туда отправил? Он что, козел? — Рене первая подняла полотенце

и крепко обвязала вокруг моей задницы. Потом взяла меня за руку, и мы пошли

дальше.

— Почему козел? — Я задумчиво почесала макушку свободной рукой. — Обычный. Хотя

может и козел.

— У тебя странная семья. Можно сказать, у тебя и не было никогда семьи, ты об

этом не задумывалась?

— Я не выбирала. — Буркнула я. Когда эта соплячка Рене начинала говорить как

взрослая, мне почему-то становилось не по себе. — Да и зачем она нужна — эта

семья. Просто кучка людишек, которые так и норовят повесить на тебя свои

проблемы. Когда отвечаешь только за себя намного легче жить.

— Семья — это люди, которые любят тебя просто так, ни за что, Клер. И это…

важно. Нужно, чтобы кто-то любил тебя просто так.

— Я смотрю, в тебе заговорил большой жизненный опыт. — Не удержалась я от

усмешки. — Не терпится рассказать про мамочку и папочку, о которых ты тоскуешь,

маленькая Рене? Тогда почему ты здесь, а не с ними?

— Надо же! Я тебя разозлила?! Ты умеешь быть циничной?! Выходит, я наступила на

твое больное место, хотя ты в этом и не признаешься. — Начала куражиться в своей

обычной манере Рене.

— Просто меня бесят доморощенные малолетние психологи. Почему все подростки

воображают, что лучше всех на свете познали жизнь? А, Рене?

— Никаких доморощенных психологов не бывает. И тем более возраст здесь ни при

чем. Просто некоторые могут понимать других людей, а некоторые нет. С этим

рождаются. Это дар.

— Что-то много у тебя этих даров, как я посмотрю. — Я выдернула руку и пошла

сама. Хотя, надо сказать, это была задача непростая. Впрочем, пьяная злость не

оставила места осторожности. Сомневаюсь, что мне удалось бы долго удерживать

вертикальную позицию, но Рене вдруг остановилась и повернулась ко мне.

— Успокойся, пожалуйста. — Тихим голосом произнесла она. — Ведь я не враг тебе,

Клер, ты знаешь. Ты злишься на себя, а не на меня. Просто ты привыкла быть

бесстрастной и пустой — ты боишься впускать в себя какие-то сильные эмоции и

переживания, а я попыталась приоткрыть тебе глаза на то, что ты не хочешь

видеть. — Она помолчала, будто давая мне шанс произвести очередной выпад, но я

не собиралась перебивать ее. Так забавно слушать разглагольствующих малолеток!

— Ты одинока, Клер. — Продолжала она своим удивительно недетским голосом. — И

тебя это смутно тревожит. Может ты пыталась справиться с этим, общаясь с

парнями, но вряд ли это тебе помогло. Ведь ты не умеешь любить, Клер, ты просто

не знаешь КАК ЭТО. С самого твоего детства наверное рядом с тобой не было

человека, которого ты могла бы любить. Твои родственники были равнодушны к тебе,

и ты приняла это за норму отношений в семье. И стала платить им тем же

равнодушием. Думаю, у тебя не было даже котенка или любимой куклы. Ну а если и

были, то и к ним ты относилась так же «нормально», как и к родственникам. Потом

то же самое с мужчинами, верно? Если и подбиралось к тебе какое-то сильное

чувство, ты отмахивалась от него, будто от досадного недоразумения. Ведь у тебя

было вполне четкое определившееся представление о том, как именно должны

относиться друг к другу близкие люди. И вот сейчас ты злишься на меня за то, что

я говорю о чем-то, тебе непонятном. Ты чувствуешь себя ущербной, чувствуешь, что

чего-то недопонимаешь и тебя это выводит из себя, да, Клер? — Она наконец-то

замолчала. В темноте я видела лишь ее смутный силуэт и теперь, когда голос ее

замер, я не могла понять — куда делась Рене. И кто это стоит передо мной.

— Доктор, сколько я вам должна за консультацию? — Наконец выдавила я, усилием

воли прекратив свои упражнения с собственным воображением.

— Ну вот, эта твоя защитная поза только подтверждает, что я все сказала

правильно, — невозмутимо парировала она, — только я вот чего понять не могу,

Клер, ведь ты слышала, наверное, от подруг или читала про любовь. И ведь было в

твоей жизни что-то, что ты принимала за эту самую любовь. Что, Клер? Может быть

сексуальное возбуждение?

— Слушай, замолчишь ты, наконец! Это противно слышать! — Не выдержала я.

— Но ведь я про тебя рассказываю. Почему же тебе противно?

— Надоело. Пошли отсюда уже. Я дала тебе возможность поиграть в доктора, теперь

я хочу спать.

— Я знаю секрет. — Многозначительно произнесла она, а я машинально

спросила:

— Какой?

— Очень простой. Я знаю, что нужно сделать для того, чтобы ты стала нормальной.

Чтобы ты научилась любить и перестала быть одинокой.

— И что же я должна делать? — Не знаю, зачем я спросила это. Не знаю, зачем

впряглась в эту ее очередную глупую словесную дуэль. Может просто еще не

протрезвела.