Элизабет Моул - Так угодно судьбе

— Естественно, серьезно. Разве можно назвать помолвку несерьезным делом? Доминик не законченный мерзавец, у него хватило совести признаться в содеянном. Что же мог ответить ему твой отец? Я только удивляюсь, почему он не спустил милашку Ника с лестницы! Я бы на его месте…

— Погоди! — прервал жену Майкл, который все это время молча наблюдал за женщинами. — Доминика можно понять… Прости, Джина, но невооруженным глазом видно, что вы с ним… немного не подходите друг другу.

— Не тебе об этом судить, — все так же безжизненно ответила Джина. — Я хотела и все еще хочу выйти за него замуж.

— Но это абсурд! — Майкл поправил очки. — Как можно так говорить, когда Доминик явно дал понять, что желает расторгнуть помолвку. Неужели ты не станешь считаться с его чувствами?

— Правда, Джинни, подумай, жизнь на этом не кончается. Отпусти его и не мучай себя, — попыталась утешить подругу Сандра и заслужила лишь гневный взгляд Джины.

Она уловила в этом взгляде те искорки неконтролируемого бешенства, которые уже видела однажды.

— Еще раз повторяю: не имеет никакого значения то, что Ник собирается от меня уйти. Я этого не хочу — и это главное! — заявила Джина, при этом глаза ее бегали из стороны в сторону. — Да, мне горько слышать от него такое, пусть и заочно… Но хочу, чтобы вы знали: я не отдам Ника никому!.. И вот, что я еще вам скажу…

Джина посмотрела на растерявшихся Сандру и Майкла, как удав на кроликов, и неестественно весело хохотнула.

— Ни Доминик, ни мой отец никогда не сообщат мне об их разговоре. Считайте, что ничего не было. Я ничего не слышала, вы ничего не знаете.

— Что ты хочешь этим сказать? — осторожно поинтересовался Майкл, но его вопрос остался без ответа.

Джина закрыла глаза и откинулась на спинку кресла, как это всегда делал мистер Брегг, когда хотел показать, что разговор окончен. Супруги переглянулись и молча вышли из гостиной.

— Думаешь, она помешалась? — шепотом спросила Сандра, вытаращив на мужа свои и без того круглые глаза.

— Кто знает… Судя по неадекватному восприятию реальности, похоже на то… Только, Санди, прошу тебя, оставь Джину в покое. Пусть она свыкнется с мыслью, что свадьбы не будет. Увидишь, все вернется на круги своя…

7

Джина вернулась домой. Яркий свет, проникающий в комнату сквозь открытые окна, резал глаза. И женщина с раздражением задернула тяжелые, темно-бордовые шторы, отчего в спальне воцарился полумрак, будто бы наступил поздний вечер. Она обессиленно рухнула на кровать. Как осуществить угрозу, произнесенную в доме Сандры и Майкла? То, что ни Доминик, ни отец ни при каких условиях не должны завести с ней разговор о разрыве помолвки, было непреложной истиной. Но как помешать им это сделать?

Неподвижно пролежав в темноте какое-то время, Джина поднялась с кровати и направилась в гостиную. Судорожно роясь в книгах, она с яростью бросала на пол ненужные, пока не обнаружила то, что искала.

— Вот что мне нужно! — зловеще усмехнулась она, подняв в вытянутой руке книгу небольшого формата.

На обложке золотыми буквами было написано: «Джеймс Браун. Типичные истории самоубийств: психоанализ и выводы. Издание Гарвардского университета».

— Профессор Браун! Как давно это было… — Джина постучала пальцами по обложке. — А ведь вы и не подозревали, как пригодится мне ваша книга! — Она громко рассмеялась и таинственно улыбнулась, глядя в пустоту. — Доминик Корсэрес! Ты имеешь дело с самой умной женщиной в истории Североамериканских Штатов! Как же ты ошибся, спихнув свою проблему на плечи моего добряка папочки! Джину никто никогда не бросал и не бросит, тем более — ты, ничтожество!.. Ты недостоин меня, но, так и быть, я сойду с Олимпа ради тебя. И ты будешь меня за это благодарить!

Поглядев на себя в зеркало и поправив идеальную прическу, Джина села на край кровати и принялась судорожно листать книгу, вглядываясь в пожелтевшие страницы, пока наконец не отыскала нужное место. Удовлетворенно вздохнув, она заложила в книгу листок бумаги и захлопнула ее, спрятав под подушку.

Впервые за последние несколько дней Джина спала крепко и безмятежно.

Утром следующего дня Доминика и Нэш, безмятежно обнявшихся во сне, разбудил сигнал таймера. Настал понедельник — начало новой недели, продолжение реальности, конец романтического уик-энда, принесшего им любовь и надежду на счастье… Нехотя поднявшись с постели, Доминик мотнул головой и прорычал что-то невнятное. За его спиной послышался звонкий смех.

— Эй, медведь! Ты же не в берлоге, а в моей квартире. Ты еще помнишь, как тут оказался?

— Еще бы мне не помнить! — улыбнулся Доминик, вытягиваясь в полный рост и вгоняя тем самым Нэш в краску. — Ну-ну, детка, ты краснеешь, будто впервые увидела обнаженного мужчину! Я начинаю подозревать, что был у тебя первым…

— Так, как с тобой, у меня никогда и ни с кем не было, — уклончиво ответила Нэш.

— А я уж подумал, что теперь, как честный человек, должен на тебе жениться, — произнес Доминик и потянулся, чтобы поцеловать Нэш.

— Ты снова об этом… Ник, во-первых, не забывай, что Джина официально еще твоя невеста…

— Так, понятно… Ну а во-вторых?

— Во-вторых, сегодня понедельник. Разве ты не едешь на работу?

— О черт! — Доминик аж подпрыгнул. — Как быстро пролетели выходные! Кажется, еще вчера… О нет!

Он взглянул на часы и начал искать свои брюки и рубашку. Нэш протянула ему вещи, оставленные на стуле с ее стороны кровати.

— Спасибо, — буркнул Доминик, впопыхах с трудом попадая в рукава. — Ничего тут не найду… Непременно переедем жить ко мне.

Нэш сделала вид, что не слышит его, и ушла в ванную. К сожалению, с любимым придется ненадолго расстаться, вздохнула она. Ее ждут работа, покупатели… Слава Богу, одним потенциальным заказом, который Нэш ни за что не хотела бы выполнять, стало меньше. Если отнестись к словам Доминика серьезно, то, может быть, вскоре она с усердием возьмется за другой, более приятный ее сердцу заказ…

Одарив Нэш на прощание нежным поцелуем, Доминик умчался в офис. Как только он сел в машину, в голове его словно щелкнул переключатель: теперь он думал только о работе, но образ возлюбленной все равно всплывал перед глазами. И Доминик улыбался, предвкушая вечер, когда переключатель сработает в другую сторону и уже ничто не помешает ему любить Нэш, его Нэш…

Войдя в кабинет, он первым делом поднял жалюзи, и яркий солнечный луч заиграл у него на столе, открывая взору слой пыли. Доминик поморщился и хотел было вызвать секретаршу, но зазвонил телефон.