Лина Серебрякова - Три года ты мне снилась

Первой оказалась, конечно же, Анастасия.

О-о, она увидела несравненно больше. Мало того, что ее подруга с честью вышла из, показалось ей, смертельного поединка и утвердилась в своей душе. Костя Земсков, тот самый, что не замечал, в упор не видел в Ирине свою актрису, вдруг, окруженный поклонницами, застыл с бокалом в руке, поставил, не глядя, шампанское на столик и заходил, забегал, как гончий пес, кругами по залу, порывистым движением откидывая назад длинные светлые волосы. И кругами-то вокруг Ирины.

Ближе, ближе, разглядывая ее лицо, прическу, ее походку, каждую складочку на бархатном платье.

«Ага, — возликовала Анастасия. — Победа. По всему видать, наша взяла!»

Она видела, как Костя, уже модный и знаменитый режиссер, взял под локоток Ирину и отвел в дальний угол к самому крайнему окну. О чем они говорили? Склонив головку, Ирина слушала с улыбкой его страстную речь, недоуменно подымала брови, как бы удивляясь повороту беседы.

«Да, — очевидно согласилась она в конце его страстного монолога. — Да, я согласна».

И поклонившись, даже слегка приподняв край длинного василькового бархата, удалилась от него.

— Что? Получилось? Ага! — подкатилась к ней лучшая подруга. — Ура!

— Тихо, тихо, Настенька, тьфу-тьфу-тьфу, не сглазить. На главную роль позвал. Рассказывал, рассказывал, а вот концовку никак не придумает, даже помощи попросил, как у «зрелой женщины»...

Они обнялись.

— Теперь, — шепнула Настя, — бросай все и сотвори нам «зрелую женщину на изломе жизни»!

— Ничего не брошу, радость моя, — засмеялась Ирина. — Творчество — не заменитель жизни, оно тоже внутри нее. Как просто!

На сцену перед погасшим экраном они вышли все вместе. Зал шумел, аплодировал. Успех получился полный, значительный, ведь картина была отечественная, в лучших традициях сердечности. Не впервые Ирина выходила вот так на сцену. Но сейчас... что-то происходило с ней. В зале кто-то присутствовал, кто-то, необходимый только ей. Мягкое излучение шло слева, из партера.

«Клим», — прозвучало в душе.

В ту же минуту это мягкое излучение преобразовалось в мужчину, который поднялся из ряда слева и направился к сцене. Он встал у подмостков, возле лесенки. Свой сон — сцену и на сцене — ее, таинственную, в синем, — видел он сейчас наяву.

«Ирина», — услышал он.

Едва закончилась торжество, Ирина спустилась в партер. Клим подал ей руку. Они смотрели друг на друга.

— Где-то я тебя встречал, — припоминая, промолвил Клим.

Грохот вагонов отдаленно прогремел вдали.

Ирина улыбнулась.

— Нет, нет, это невозможно, — и провела пальцами по его ладони. — Ты кто?

— Грузчик.

— А в душе?

— Путник. Где, где я тебя встречал? Можно, я возьму тебя на руки?

И подхватил ее у всех на глазах, и понес к выходу. Ее руки в кольцах и браслетах обняли его шею.

— Нет, это не первая встреча. Где-то я тебя видел.

— Во сне, — улыбнулась она.

— Не только, не только.

Он опустил ее на пол.

— Ирина?

— Да. Клим?

— Да.

— Наконец-то.

Костя Земсков изумленно смотрел на них. Непосредственный и порывистый, он приблизился к ним сквозь толпу.

— Ребята! Ирина! С ума сойти! У вас такие лица! В жизни не видел! Кто вы друг другу?

— Кто? — взглянула Ирина.

— Две половинки, — ответил Клим. — Нет. Одно целое. Наконец-то.

— Вы давно встретились?

— Сию минуту.

Костя присвистнул, промахнул рукой по волосам.

— С ума сойти. Ребята! Я вас люблю. Вот она, моя развязка!

...Уже сыпался снежок и льдом затягивало акваторию водохранилища. Навигация заканчивалась. Крановщиков ожидал долгий отпуск.

— Ковалева к начальнику Управления, — донеслось как-то по громкой связи, которая была везде: в мехмастерских, в столовой, в грейдерной.

Клим прошел мимо двух морских якорей и поднялся в приемную начальника.

— Проходите, пожалуйста, — пригласила секретарь.

Он вошел в дверь кабинета.

— Привет, Клим! — начальник порта протянул ему руку. — Рад видеть в добром здравии. Не надоело дурака валять?

Клим прищурил смеющиеся глаза.

— Ну, допустим. А что?

— Большие дела начинаем с открытием весенней навигации, — проговорил тот. — Проводка морских сухогрузов из Балтики в Москву. Прямые перевозки. Сечешь?

Клим кивнул.

— Высокий класс.

— Берись?

— Пожалуй.

— С Богом!

На другой день он получил узенький, в одно окно кабинет. Из окна видно было широкое водохранилище с жилой застройкой по берегам. Судоходный канал, дальние шлюзы и низкая пойма, уже побелевшая от снега. В тот же день он провел совещание, пригласил механиков, капитана рейда. Просидели долго. Теперь на нем снова была черная форма с золотым позументом, якорями. Лишь руки, рабочие руки крановщика, с усилием держали тонкую авторучку. Тут же на столе светился монитор компьютера, лежала клавиатура. Все было по-деловому, привычно, радостно.

Он засиделся допоздна и, когда вечером сошел по лестнице в вестибюль, там на вешалке не осталось ни одного пальто. Зато по-прежнему сидели два дюжих молодца в форме охранников.

— Добрый вечер! — Он подал им ключ от кабинета, расписался в тетради и направился к выходу.

И тут его окликнули.

— Капитан!

От окна откачнулась борцовская фигура босса. О, как давно, словно в прошлой жизни видел он этого мощного человека! Ведь это ему он сдавал привезенный груз в течение нескольких лет там, на Севере! И ехал с ним в одном вагоне навстречу неизвестной судьбе. Потом потерял из виду, как многих и многих знакомцев, сотрудников, даже друзей. Такова жизнь.

А вдруг такая встреча! Словно со своим прошлым.

— Привет! — подошел к нему Клим. — Какими судьбами?

Мужчины обменялись крепким рукопожатием.

— Что, арбузы сопровождаешь на сухогрузах, или еще чем занялся? — Клим похлопал Магомеда по мощному плечу.

— Не совсем, — переступил тот с ноги на ногу.

— А чем?

— Да вот, интересуемся прямыми перевозками из Балтики в Москву. С кем поговорить, не подскажешь?

Клим изучающе посмотрел на него, качнул головой и усмехнулся.

Усмехнулся и тот.

10

Прошло пять лет.

Роль «зрелой женщины» Ирине удалась еще лучше. Ее удостоили наградой на Берлинском фестивале, отметили в Каннах. Но Костя на этом не остановился. Теперь у Ирины был свой режиссер, который и впредь хотел снимать ее в своих картинах. В быстром темпе, один характер за другим, в самых головокружительных сюжетах. Успеть, успеть, пока актриса молода и любима публикой.

Но главное для Ирины было не в этом, главное было в другом. Полная мера человеческого счастья наконец-то осветила ее жизнь: они с Климом нашли друг друга.