Джина Айкин - Любовное сафари

Миссис Мэрфи выпрямилась.

– Знаешь, у нее это от тебя. Это… это нестерпимое упрямство…

Деннис поднялся.

– Большое спасибо. Ужин был чудесный. С вашего позволения, пойду к себе.

Он не был уверен, что кто-то обратил внимание на его слова – супруги были заняты выяснением того, на кого из них Сара больше похожа и каковы генетические истоки ее несносного поведения. Деннис с трудом удержался, чтобы не сказать: по его мнению, Сара не похожа ни на одного из них. Она уникальна на все сто процентов.

Деннис отправился в свою комнату. По пути ему попалась миловидная служанка. Он поинтересовался, нет ли в доме чистящего средства, чтобы вывести жирное пятно с галстука. Девушка пришла в изумление оттого, что Деннис собирается чистить свой галстук сам, но все же сказала, где найти порошок. Деннис отправился вниз по лестнице.

Сара прижалась лбом к стене. Здесь, в подвальном помещении, стены такие холодные. А ей надо немного остудиться. Теперь, по прошествии времени, эпизод за столом казался ей необыкновенно волнующим. И надо же ему было уронить салфетку именно тогда, когда она в небрежной позе, расстегнув юбку, невольно демонстрировала свои прозрачные трусики! Он, наверное, вообразил, что она делает это нарочно. Ну и что? Судя по тому, как он стукнулся головой о крышку стола, на него стриптиз произвел большое впечатление. Интересно, что он чувствовал? Не хотелось ли ему поднять ее юбку еще выше, как тогда, в гостинице, а потом одним движением сдернуть прозрачный лоскуток материи?

Какая разница. Он никогда не признает, что его постоянно тянет к ней. По крайней мере, не скажет об этом словами, хотя его тело постоянно выдает его тайные желания! Но для нее этого недостаточно. Она не собирается быть для него палочкой-выручалочкой. Сара поморщилась. События развиваются слишком односторонне. Все складывается в зависимости от того, захочет ли Деннис. А ей хочется самой иметь право голоса в их отношениях. В каких отношениях? – одернула она сама себя. Нет никаких отношений, они просто разок переспали. У нее было удачное сафари. Да нет, вздохнула она, совсем не удачное. После удачного сафари женщина не мучается бессонницей, вновь и вновь желая своего случайного партнера.

Ну вот она и произнесла эти слова. Она хочет Денниса Флемминга, и одной ночи ей мало. Ей и двух ночей мало, и трех. Ей вообще мало ночей. Ей хочется полных, прочных, тесных отношений. Ей хочется обсуждать с ним книги за обедом в уютном французском ресторанчике. Ей хочется сдернуть с него этот нелепый панцирь консерватизма, которым он почему-то прикрывается от жизни. Ей нужно узнать, для чего он носит этот панцирь. Ей хочется испробовать с ним каждую позицию Кама Сутры, а когда книжка закончится, начать все заново. А когда наскучит Кама Сутра, придумать свое.

Она что, хочет невозможного? Приходится признать, что да.

Сара со вздохом подняла крышку стиральной машины и принялась укладывать туда вещи. Сначала белье. Она сняла и те трусики, что были на ней. Ничего, они постираются в момент, а высохнут еще быстрее. Зато дольше не придется возиться со стиркой.

– Какой огромный подвал! – раздался за спиной знакомый голос.

Сара похолодела. Ей захотелось самой залезть в стиральную машину. Он, наверное, видел, как она снимала трусики! Она медленно повернулась. Во рту у нее пересохло. А он стоял, опираясь рукой о косяк, и улыбка у него была такая дразнящая!

Ворот рубашки у Денниса был расстегнут, а галстук он сжимал в руке.

– Мне нужно почистить галстук. Прелестная сеньорита отправила меня сюда.

– А где мои родители? – хрипло прошептала она.

– Я запер их в шкафу, – засмеялся он. – За обеденным столом, где же им быть. Обсуждают различные нарушения обеденного этикета. По-моему, они даже не заметили, что я ушел.

Сара повернулась к шкафчику, где хранились чистящие средства. Перебирала флаконы, пока не наткнулась на пятновыводитель.

Молча разложила галстук на крышке стиральной машины и залила пятно жидкостью. Потом взяла губку и стала тереть запачканное место. Как странно, думала она. Не я ли всегда горой стою за то, чтобы мужчины сами занимались своим грязным бельем? А сама чищу чужой галстук, причем меня об этом даже не просили.

Она глубоко вздохнула. Как приятно от него пахнет! От него всегда приятно пахнет. Как будто он только что вышел из-под душа, и кожа его блестит свежестью и источает запах хорошей туалетной воды.

А она, бессовестная, стремится запятнать этот безупречный образ.

Она вручила ему губку.

– Вот, держи. Я, кажется, все отчистила, но ты лучше сам проверь.

Он капнул еще немного раствора и послушно принялся тереть.

– Красивый галстук, – проговорила Сара. – Тоже подарок?

И она скользнула глазами вниз, чтобы посмотреть, на месте ли другой подарок – кожаный ремень с двумя застежками. Сторож невинности. Но сегодня на нем был обычный ремень.

Деннис покачал головой.

– Этот галстук я сам купил.

– Деннис, скажи мне правду. Почему ты оказался здесь?

Он поморщился и протянул ей губку и флакон. Она убрала их на место, потом оперлась на стиральную машину и скрестила руки на груди.

– Твоей маме, знаешь ли, очень трудно сказать «нет».

Лицемер проклятый. Она глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Но как прекрасно было бы закрыть дверь на задвижку и наброситься на него!

– Я имела в виду другое. Почему ты пришел сюда, в подвал?

– О-о, – неопределенно протянул Деннис.

– Вот именно: «О-о», – передразнила она.

Наступило долгое молчание. Сара рассеянно скользила взглядом по тонким волоскам на его запястье.

Он смущенно закашлялся.

– Знаешь, Сара, – начал он неуверенно. – Я тут много думал. Вернее, я все понял неожиданно, но это к делу не относится. А вообще-то я думал об этом с нашей первой встречи… И глупо, конечно, что я понял только сейчас.

– Продолжай.

– Знаешь, это так трудно сказать словами.

Она удивленно приподняла брови.

– Что именно трудно сказать словами, Деннис?

Она услышала, как он взволнованно вздохнул.

– Ну, я не хочу больше противиться… бороться с тем влечением, которое я к тебе испытываю. И мне хочется плыть по течению.

Она вскинула на него глаза, полные недоумения. Нет, этого не может быть. Она, наверное, что-то неправильно поняла.

– Деннис, ты так путано говоришь. Я боюсь, мы думаем о разных вещах, – прошептала она.

Он улыбнулся. Какая у него очаровательная, подкупающая улыбка, она просто тает от этой улыбки.

– Я думаю о том, что я был просто идиот. А ты о чем?

Он наклонился к ней, а она тихо засмеялась.

– К чему думать о том, что хорошо известно?

– Что ж, я это заслужил, – улыбнулся он.