Шеннон Холлис - Влюбленный детектив

Мэллори шептала его имя, а мышцы мужчины вздрагивали волнами. Наконец пришло освобождение.

Он откинулся на подушки и обнял ее. Она склонила голову, наблюдая за его лицом. Глаза у него были закрыты, и через некоторое время лицо явно расслабилось, а жесткие морщинки у рта разгладились. Рукой он медленно гладил ее, что почти завораживало.

Она потянулась и выключила свет. Тьма упала на них, как черное покрывало, скрывая реальный мир и оставляя их наедине друг с другом. Ее голова покоилась на его плече, Мэллори слышала биение его сердца под своей ладонью.

Уступи мужчине ванную, и он заберет весь дом. Подари ему поцелуй, и он заберет твое тело. Подари ему свое тело, и только Бог знает, что еще он может сделать.

Дункан отвернулся от окна и посмотрел на Мэллори. Она спала так трогательно, что выглядела ребенком, который нуждается в защите. Ну почему бы не разрешить себе и не поцеловать ее снова, разбудить любимую женщину утренним поцелуем...

И потом, ему до жути надоел этот проклятый вид из окна.

Дункан взглянул на часы – без пятнадцати семь. Вдруг за окном проехала знакомая машина, та самая, за которой он следил от дома Пэдью до фирмы. Из нее вышел тоже уже знакомый Дункану Дэнни Барда, из карманов его пиджака торчали розовые пластиковые пакеты. Дункан инстинктивно потянулся за фотоаппаратом – этот шанс терять было нельзя.

Только одним способом он мог проверить, что находится в этих розовых пакетах. Если ему не удалось проникнуть в дом Пэдью, значит, надо остановить одного из курьеров на пути и попытаться что-нибудь из него вытянуть.

Мэллори потянулась, и ему так захотелось забраться к ней в постель, прижаться к упругому молодому телу и накрыться одеялом. Однако он настроил фотоаппарат и поймал картинку как раз в тот момент, когда Блэйк впускал Дэнни в дом. Как бы ему хотелось, чтобы их сделка состоялась прямо на пороге. Тогда бы и дело с концом, у него было бы прекрасное доказательство, и он мог бы заняться своей личной жизнью.

Через несколько минут дверь закрылась, и взгляд Дункана снова устремился в сторону кровати.

Прошлая ночь была настоящим волшебством, он достиг такой глубины чувств, что мог только удивляться. Он дарил Мэллори свою любовь.

Может, эта ночь изменит его отношение к любви? Теперь ему захотелось возобновить отношения с семьей.

Ладно, он подумает об этом. Но что делать с Мэллори?

Он был уверен, что Мэллори никак не связана с Пэдью, и, значит, он может спокойно работать, добавив в отношения с Мэлори волшебство секса и любви. Ведь может? Или это слишком трудно?

Нетрудно, если отбросить подозрения.

Послышался скрип входной двери, и Дункан напрягся. Дверь чуть-чуть открылась и впустила кошку. Та прошла в комнату и запрыгнула на кровать.

– Дункан, – спросонья проговорила Мэллори, когда кошка примостилась под мягким боком, именно там, где хотел бы сейчас оказаться сам Дункан.

Проклятье!

Он посмотрел в окно, там произошла смена декораций: Барда вернулся в свою машину и отбыл. В семь часов на грузовике уехал Блэйк. Дункан с облегчением отложил камеру в сторону.

Мэллори перевернулась на живот, одеяло соскользнуло вниз и обнажило чудесное плечо. Дункан подошел к кровати, скинул джинсы и нырнул под одеяло.

Кико метнула в него недовольный взгляд и куснула за руку. Дункан мягко убрал ее пушистую лапу, и кошка оскорбленно спрыгнула с кровати.

– Ты работаешь? – спросила его Мэллори.

– Нет. Не сейчас...

Наконец-то ему удалось воплотить свою мечту об утреннем поцелуе. Он целовал Мэллори в грудь, его губы мягко скользили по коже.

– Ты теперь пахнешь, как я, – прошептал Дункан, целуя ее в шею.

– Дункан...

– Да?

– Что ты делаешь? – Голос у нее задрожал, когда он опустился ниже и откинул одеяло. Прохладный воздух обнял ее, и она задрожала.

– Хочу узнать, пахнешь ли ты, как я, где-нибудь еще, – сказал он хриплым голосом. – Пожалуйста, дорогая, – прошептал он, – позволь мне прикоснуться к тебе...

И она сдалась. То, что она чувствовала, не шло ни в какое сравнение с прошлой ночью. Дункан услышал свое имя из ее уст и подхватил ее на руки, она тяжело дышала.

– Я больше не могу, – взмолилась она.

– Еще минутку. – Его голос был полон едва сдерживаемой страсти. И он дал ей то, чего она так желала. С необыкновенной страстью. Это было вершиной наслаждения.

Наконец он бессильно опустился рядом. Мэллори лежала тихо, слушая, как замедляется у него дыхание.

– Мне казалось, – услышала она чуть приглушенный голос, – что я умер и вознесся на небеса. Ты случайно не ангел?

– По крайней мере я не невинна.

– В этом есть свой смысл. – Зеленые глаза вспыхнули лукавым огнем, и она снова удивилась, сколько искренности в его взгляде.

Она смело улыбнулась.

– Уверена, ты говоришь то же самое всем девушкам наутро.

– Нет, – он коснулся ее подбородка, – обычно до утра я не остаюсь.

Их взгляды скрестились, как шпаги. Они долго смотрели друг на друга, потом он поцеловал ее, и она свободно вздохнула.

– Что между нами происходит, Дункан? – спросила она тихо, когда смогла проглотить застрявший в горле комок.

– Даже не знаю. – Он немного помолчал. – Знаю только, что я начал работать над одним делом, потом поселился у тебя в доме и сейчас... делю постель с самой потрясающей женщиной на свете, которая одним своим видом сводит меня с ума. Поэтому сейчас у меня в голове нет места ни для одной дурной мысли, я могу только наслаждаться, и больше ничего.

Понятно, прямого ответа он не дал. Почему-то их любовь и в ее душе оставляла странное чувство неудовлетворенности. Ведь сейчас она должна была бы чувствовать себя иначе. Вот он сбросил одеяло и надевает джинсы, мгновение спустя до нее донесся звук жужжащей кофемолки. Она и сама не ответила бы на этот вопрос. Все, что она знала, – это ощущение полного счастья, которое в любой момент может исчезнуть.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Дункан много лет жил в Калифорнии на побережье, но никогда не понимал, что значит отдыхать на море. Он видел морские пенные валы, накатывающие на высокие скалы, и думал об этом только как о явлении природы, а не о способе отдыха.

Берег, на котором стоял дом Мэллори, был широким и плоским, на песке валялись выброшенные морем ракушки и высыхающие на солнце ленты водорослей.

Почему-то просто держать любимую женщину за руку и шагать с ней по мокрому песку казалось даже более интересным, чем то удовольствие, которое они разделили сегодня утром. Их пальцы сплелись в доверительном жесте.